Я с любопытством следила за происходящим.

Изабелла театрально взмахнула рукой:

— Я говорила тебе или нет, чтобы ты прекратила тереться возле Яромира? – спросила она, подражая королевам из исторических фильмов. – Отвечай!

Я закусила губу, чтобы не рассмеяться.

— Молчишь? Нечего сказать.

Млин, если я сейчас что-нибудь произнесу, то не выдержу и заржу в голос, лишив себя тем самым занимательного продолжения.

— Я все видела. Ты от него почти не отлипаешь! – обвинительно ткнула она в меня длинным тощим пальцем. – И в столовой, и после, и даже петь с ним вместе собралась!

— Так решила грет Морал! – все-таки сумела выдавить я и хрюкнула, сдерживая неприличное ржание, упорно вырывающееся наружу.

— Так решила ты! Ты загипнотизировала его! А это противозаконно!

— Ты в своем уме? – Я так удивилась, что даже хихикать перестала. — Я специализируюсь на левитации.

— Это ты так говоришь. А на самом деле… — Изабелла начала изрыгать проклятия и поливать меня грязью, забыв про логику и всякие приличия.

Минут пять я стояла спокойно и ждала окончания монолога, но, кажется, взбесившаяся девица не только не собиралась заканчивать свою тираду, но, напротив, все сильнее распалялась и входила во вкус.

Стало скучно. К тому же «развлечение» грозило затянуться надолго. А мне хотелось еще успеть не только позавтракать, но и пообщаться с «братишками» до того, как мы отправимся в архив, где будет точно не до разговоров. Я попробовала выдернуть руки из захвата «прислужниц» Изабеллы, и к моему безмерному удивлению… не вышло. Девицы настолько прониклись своей важной миссией обезвреживания соперницы подруги, что намертво вцепились в мои запястья. Тут дедовы приемы самообороны не годились. Я попала в ловушку. И все из-за своей самоуверенности.

А Изабелла разошлась во всю. Она отчаянно жестикулировала, то подскакивала ко мне, крича оскорбления прямо в лицо, выплевывая вместе с бранными словами поток слюней, то отпрыгивала и кривлялась. Мне даже в какой-то момент стало страшно. Столько ненависти и злобы. Быть может, именно она прислала мне злополучный планшет?

— Ты…! Ты…! – кажется, словарный запас начал изменять Изабелле. В порыве бешенства, что не может высказать вслух переполняющие ее мелкую голову мысли, она сорвала с меня маску.

— Аааа… — тонко запищали девчонки и даже на мгновение ослабили хватку. Увы, я не воспользовалась моментом, сама пребывая в шоке, что оказалась с обнаженным лицом перед заклятыми врагами.

— Так Зенон говорил правду, — с недоумением выдохнула Вероника, еще крепче скрутив мне руку.

— Ты уродина! – с триумфом объявила Изабелла, откидывая в сторону мою маску.

— Чудовище, — с ужасом прошептала Мари-Августа, однако мою руку не просто не отпустила, а впилась в нее ногтями.

— Мы покажем тебя всем, и Яромиру в том числе, — злопыхала Изабелла, в предвкушении сверкая глазами. – Верка, Гуська, держите ее крепче.

Я застыла, прекратив дергаться. Только не Яромиру! Комок подкатил к горлу.

— Ты сейчас же пойдешь с нами в столовую, – потребовала Изабелла и ухватила меня за плечо.

Однако на месте меня удерживали Вероника и Мари-Августа, и в руках взбесившейся девицы остался ремень от моего рюкзачка. Она покрутила с недоумением свой трофей, все еще связанный со мной, после чего сообразила и отстегнула застежку. Рюкзак оказался в ее полной власти. Я не среагировала. В этот момент мне было ни до чего. Я с ужасом представляла скривившееся в отвращении лицо Яромира.

— Что тут у тебя? Приспособления для гипноза? — принялась рыться в моей сумке Изабелла.

И достала планшет.

Меня как кипятком окатили.

— Нет! Отдай сейчас же! Не смей! – забилась я в истерике, повисая в руках сдерживающих меня девиц.

— Что-то личное? – сладким голоском, улыбаясь, поинтересовалась Изабелла. – Сейчас поглядим.

— Нет! Верни! Убью! – безуспешно вырывалась я, однако приближаясь к ней шаг за шагом, и волокла за собой упиравшихся пятками в пол Веронику и Мари-Августу.

— Я только посмотрю, — игриво ответила Изабелла и, громко хохоча, отбежала от меня к двери.

— Только посмей, — прохрипела я сорванным голосом и сделала еще пару шагов.

— Ага. Сейчас-сейчас, — издевательски ответила Изабелла, нажимая кнопку на планшете, и выскочила в коридор.

Экран волшебной вещицы загорелся, и гадкая девица с любопытством уставилась в него.

— Зеркало что ли? – не поняла она и принялась терзать единственную кнопку.

Послышался щелчок похожий на затвор камеры.

— А! – «догадалась» она. – Фотоаппарат дешевый. И какой-то странный. Такой только у Дорки и мог обнаружиться. Фу.

— Отдай, — прошептала я, то ли угрожая, то ли умоляя.

Изабелла взглянула на меня, на мое искаженное ужасом лицо, на то, как я, превозмогая усилия ее подружек с черепашьей скоростью приближалась к выходу из подсобки, и… пренебрежительно бросила планшет на пол.

— Да бери, — насмешливо фыркнула она. И придавила каблуком экран.

Я замерла. Внутренне сжалась. Скукожилась. Больше не сопротивлялась, позволив девицам меня снова растянуть, как на дыбе.

Время стало тягучим. Происходящее вокруг замедлилось. Мне хотелось закрыть глаза, но я смотрела. Задыхалась от ужаса, но смотрела. Смотрела…

Хруст планшета от каблука. По экрану с изображением Изабеллы побежала сетка трещин. И по лицу реальной девицы тоже. Брызнула кровь. Изабелла взвыла раненым зверем и запрыгала от жуткой боли на месте, то и дело наступая на планшет. И от этого новые рваные раны сами собой появлялись на ее когда-то чистой белоснежной коже.

— Помогите! Спасите! – кричала она то запрокидывая голову, то упираясь подбородком в грудь. Руки ее хаотично дергались, не решаясь прикоснуться к кровоточащему лицу.

Вероника и Мари-Августа уже не тянули меня в разные стороны, обе прижались ко мне в страхе, до синяков сдавливая дрожащими пальцами мои предплечья и оглушительно визжа.

— Аааооо, — из горла Изабеллы исторгался уже нечленораздельный ор.

Она кружилась на месте, натыкаясь то на стену, то на косяк двери…

Шум и топот. Кажется, крики Изабеллы услышали и спешили на помощь.

В проеме двери показался Яромир. Его глаза округлись, глядя на ведьмины пляски первой красавицы академии. Похоже, он даже не понял, что с ней произошла беда. Он принялся осматриваться, и в его поле зрения попала я.

— Яромир! – заголосили Вероника и Мари-Августа, по-прежнему мертвым ухватом держась за меня.

И парень метнулся к нам в подсобку.

— Ты пришел? – всхлипнула Мари-Августа, явно мечтая хоть кому-то пожаловаться о пережитых страхах.

Но Яромир в сторону девиц не бросил ни единого взгляда.

— Ты цела? – с беспокойством спросил он у меня и скинул чужие руки с моих предплечий.

Теплые ладони ласково огладили мое лицо, убрали со лба прилипшие влажные пряди челки, прошлись по макушке, после чего прижали меня к стальной груди.

Я скосила глаза. В дверном проеме показались греот Пуфик и грет Морал. Первый всполошенно кудахтал над Изабеллой, а вторая раздавала указания, кому, я не видела, но, судя по гомону, у дверей собралась немалая толпа. Крики и стоны Изабеллы, переворачивающие душу, стали стихать.

— Скажи, что ты в порядке, — умолял Яромир.

— В порядке, — прошептала рефлекторно то, что от меня требовали. Но задействовав голосовые связки, пришла в себя. – Я правда в порядке, — уверенно повторила я и нехотя отстранилась от теплой груди.

Что творилось в коридоре я перестала видеть, так как Вероника и Мари-Августа встали у проема двери и принялись, перекрикивая шум, рассказывать, чему стали свидетелями. А именно – как Изабелла буквально на глазах стала истекать кровью.

Я скосила глаза на Яромира. Он тоже прислушивался к стрекоту девиц, хмуря соболиные брови.

— Как вы вообще здесь оказались, когда должны были завтракать в столовой! – наконец, воскликнула грет Морал.