— И там сейчас очень весело, — улыбнулся Мстислав. – Девицы уселись в сани и покрикивают на парней, требуя их покатать или хотя бы подтолкнуть. Ни у кого не выходит сдвинуть сани с места. Стали обвинять перегруз. Девиц покоробили гнусные предположения, что у них якобы лишний вес. Все переругались. Глядя на этот дурдом, не ржать просто невозможно.

— Мы чуть не спалились, уписываясь над собравшимися чудиками. Я аж икать начал, — пожаловался Виктор. – Пришлось тикать, пока грет Морал не явилась и не поняла, что это наших рук дело.

— Думаешь она и так не догадается? — фыркнула я. — Кроме вас больше некому.

— А у нас ты – алиби, — хором заявили «братишки».

— Нашли за кого прятаться. Еще и меня обвинят. Думаете, для меня у грет Морал открыт кредит доверия?

— Так мы выйдем из твоей комнаты, и камеры это покажут.

— А как входили?

Парни переглянулись. Сообразили-таки, что прокололись?

— Нужно в охранный пункт идти, — решили они.

— Заодно посмотрим, кто твою комнату посещал в ночь зимнего солнцестояния, — добавил Мстислав и бросил взгляд на окно.

— Оно было закрыто, — успокоила его я. – Подарок пришел либо порталом, либо его кто-то принес через дверь.

— Скоро и узнаем, откуда твой странный подарочек, — пообещал Виктор.

Парни вышли в дверь, а я так и осталась сидеть в обнимку с планшетом, время от времени предпринимая попытки хоть чуть-чуть исправить уродливые ямы и кочки на лице и все сильнее впадая в отчаяние.

«Братишек» так и не дождалась, провалилась в тревожный сон. Мне снилось, что у меня прежняя внешность, и чувствовала я себя снова уверенно и спокойно. Как раньше. А утром, открыв глаза, первым делом подбежала к зеркалу. Но нет, ничего не изменилось. Вернее, очень даже изменилось, только в худшую сторону — я же полночи корпела над проклятым портретом, что и отразилось на лице. Похоже, отныне маска станет моей постоянной спутницей.

Задерживаться в комнате не стала, решив подождать Виктора и Мстислава в столовой. Мне не терпелось узнать, смогли ли они что-нибудь выяснить. Выбегая, чуть не споткнулась об очередную корзину с цветами, поджидающую меня у двери. Дыхание сбилось. Если бы новоявленные поклонники увидели скрытое под маской, то позабыли бы про подарки и обходили меня по широкой дуге.

К моему огромному удивлению за столиком, так любимым Виктором и Мстиславом, сидел Яромир. Заметив меня, он приветливо махнул рукой, приглашая присоединиться.

Проигнорировать его было бы с моей стороны грубостью. Пришлось кивнуть и, забрав поднос с едой, направиться к нему.

— Ты рано, — заметила я, присаживаясь за столик и уже привычно склоняя голову, чтобы спрятаться за занавесью волос.

— Ты тоже, — весело ответил Яромир. – Значит, не зря я поторопился прийти.

— Торопился? Зачем?

— Ну, как… Мы вчера с тобой договорились, что встретимся и займемся репетицией песни.

— Точно. Песня, — простонала я.

— Тебе все еще нездоровится? – спросил Яромир. В его голосе прозвучала забота.

Я скривилась. Знал бы, за какого монстра он переживает.

Может соврать о недомогании? Он без лишних слов отпустит меня отдыхать. Но что я от этого выиграю? Мало, выйду на сцену в медицинской маске, так еще и с песней осрамлюсь. Нет, нужно хотя бы немного порепетировать. Встану в тени, пусть народ смотрит на Яромира и любуется им, глядишь, на меня никто не обратит внимание.

— Я в норме. Давай порепетируем, — согласилась я.

На лицо Яромира вернулась улыбка.

— Грет Морал велела выступить с классической новогодней балладой. Нам даже лучше, современные песни более сложные в исполнении.

Я кивнула, не поднимая глаз от тарелки, ломая на мелкие кусочки омлет.

— Ты не собираешься поесть? – заметил Яромир. – Тебе нужны силы, чтобы бороться с болезнью.

Я снова кивнула. Он прав, силы мне понадобятся для борьбы за свою внешность. Только как поесть, когда он рядом?

— Не жди меня. Иди в каминную, сейчас там никого не должно быть, я приду позже, — пообещала я. – Хочу дождаться брата.

Парень проявил удивительную деликатность и, не задавая вопросов, оставил меня.

Проследив взглядом за уходящим Яромиром и убедившись, что он покинул столовую, я поспешила пересесть спиной к залу. Сняла с одного уха маску и, склонившись над тарелкой, усердно заработала ложкой. Доесть успела вовремя, в столовой начал собираться народ.

— Мы молодцы, — отчитался Виктор, усаживаясь передо мной за стол. – Все сделали и не спалились.

Мои глаза загорелись в предвкушении.

— Кто…?

— Никто к тебе не входил, — обрубил на корню Мстислав мои надежды найти дарителя планшета и узнать, как мне можно исправить искаженную внешность. – Ни вечером, ни ночью, ни утром в праздник зимнего солнцестояния.

— Тогда…

— Подарок пришел порталом. Сама понимаешь, отправителя мы не узнаем. – Мстислав поморщился от бессилия.

— Если только обращаться к полицмейстерам, те сделают официальный запрос… — начал брат, но я его перебила.

— Исключено, — отрезала я. — Никто не должен знать.

— Тогда остается один выход – искать информацию про планшет в книгах, — подвел черту Мстислав. — Быть может, там будет и подсказка, как избавиться от уродующих чар.

— В библиотеке? – спросила я.

— Начнем с нее, — решил Виктор. – Библиотека академии считается самой полной. Если не найдем, попробуем пробиться в архив, там хранятся старинные издания, которые по каким-либо причинам не перевели в электронный вид.

— Я обещала Яромиру встретиться в каминном зале, — повинилась я, — будем репетировать песню. Чтоб ее и вместе с ней ректоршу! — последнее слово буквально выплюнула, невероятно злясь на грет Морал, обязавшую меня участвовать в концерте.

— Не страшно, — отмахнулся Мстислав. Он облизал ложку и грустно обозрел тарелки, опустошенные им в считанные минуты. – Сами справимся. Достаточно вбить в поиск ключевые слова и прогнать по библиотечной базе книг.

— Действительно, займись лучше полезными вещами, чем сидеть возле нас и ныть о своей ужасной судьбинушке, — поддержал его Виктор.

— Когда это я ныла? – вскинулась я.

— Даже если вслух не произносила жалобы, всем своим видом действуешь на нервы, — осадил меня брат.

— Хорошо. Я иду учить песню с Яромиром, — пришлось согласиться мне.

— Не слышно энтузиазма в голосе, — заметил Мстислав. – Разонравилась любовь всей жизни?

— Нет. Просто не с моей внешностью на него зариться, — вздохнула я. – А вы сами-то с каких пор начали к нему благоволить? Кажется, обзывали заносчивым снобом и индюком.

— Мы ошибались, — легко открестился Виктор от прежних слов. – Он нормальный парень, сама же говорила, что он спас тебя на гонках.

— Мы ему доверили тебя, и он оправдал наши ожидания, — согласился с братом Мстислав. — А ты – выше нос, вернем мы твою красоту…

— Не-не-не, — испугалась я, — лучше прежний вид. Мне будет достаточно. Правда.

Расставшись с «братишками», я поплелась в каминную. Ноги стали чугунными и еле передвигались. Больше всего на свете я боялась, что мою тайну раскроет Яромир. Я даже готова была смириться с уродливым лицом и получить от окружающих вечное клеймо «той, что в маске», лишь бы он никогда не увидел меня такой, какой я стала, не узнал про планшет и мои жалкие попытки превратиться в красавицу.

И чем больше я проводила с ним времени, тем увеличивался риск моего разоблачения. Я чувствовала себя обманщицей, водящей за нос хорошего парня.

— Дори, — окликнул меня мужской голос.

Неужели очередной претендент на мое внимание? Только не это! Проходу нет от этих липовых ухажеров. Я прибавила шаг и сделала вид, будто ничего не слышала.

Как и предполагалось, в каминную в утренний час студенты не совались, Яромир сидел один и, поджидая меня, читал книгу.

— Я пришла, — тихонько сообщила, усаживаясь подальше от него.

Кресло выбрала с расчетом, чтобы свет падал позади, а тень от волос и штор максимально скрывала лицо.