— Откуда вам знать! Вы же один.

Михаил замолчал. Рина опять плакала.

— Я вас оставлю. Но прежде мне нужно дать вам лекарство.

— Я сама.

— Рина, вы даже чашку не можете держать. Что уж говорить об уколе.

— Ну тогда не надо! — девушка рассвирепела, голос её вдруг прорезался и перестал быть слабым. — Уходите! Оставьте меня, Михаил. Я не хочу никого видеть.

— Хорошо, — Михаил поднялся и забрал остатки еды. — Хорошо, — повторил он.

И ушёл. А Рина разрыдалась, теперь уже в полный голос. Никто не беспокоил её, и она, наконец, могла поплакать вдоволь. После, обессилив, она медленно легла и заснула. Михаил тихонько подошёл к ней и быстро вколол сыворотку. Он тяжело посмотрел на её мокрое от слёз лицо и вздохнул. Сейчас ему хотелось голыми руками придушить графа, но он сдержал себя. Пока не время.

Рина пребывала в полусознательном состоянии несколько дней. Михаил всё это время приходил к ней, давал лекарства, кормил и поил. Девушка ужасно смущалась, когда нужно было справить нужду, но страж помогал и в этом. Без него она не могла ничего сделать. Лекарства погружали её в сон, где ждал граф. Порой девушка не понимала — видит она его на сне или наяву. Но в глубине души она знала — граф ни разу не пришёл к ней за это время.

— Я не нужна ему такая…

— Что?

Михаил не отходил от неё ночью, тихонько дремал на стуле рядом, прислушиваясь к дыханию девушки. Лекарь прислал огромный запас лекарств, но Михаил не надеялся на них. Он не был медиком и не мог оказать нужную помощь, и всё время боялся, что девушка погибнет от травм. Когда он услышал её слабый голос, то вскочил со стула и сел к ней на матрас. Рина лежала на боку, затуманенным взглядом смотрела перед собой. Было похоже, что она не замечает стража.

— Виктор. Он не приходил.

— Не приходил, Рина.

— Зачем я ему такая. Лучше умереть.

— Рина, не говорите так.

Михаил положил руку на голову девушки, и она закрыла глаза.

— Михаил, мне так больно…

Девушка снова потеряла сознание. На этот раз она провалилась в сон так глубоко, что даже граф не смог дотянуться до её тьмы. Рина три дня не приходила в себя, Михаил то и дело проверял её пульс. Он испугался, что девушка впала в кому. Но в какой-то момент она просто очнулась, увидела перед собой Михаила, сидящего в кресле с чашкой кофе, и молча кивнула на неё. Михаил хмыкнул, мысленно прославляя бога какао-бобов, за то, что он на данный момент — единственное, что заставляет девушку шевелиться.

Страж стоял на кухне и делал порцию кофе, когда подошёл граф. Он был слегка бледен. Михаилу не хотелось видеть его.

— Как она?

— Вы можете сами спуститься и посмотреть.

— Я… Не могу.

— Почему же?

Наконец он поднял глаза на графа. Взгляд его был тусклым, тогда как глаза Михаила, наоборот, светились силой. Граф ответил:

— Я не могу видеть её такой.

— Конечно.

Михаил пристально смотрел на графа. Тот словно изменился. За последнюю неделю он не выезжал из дома, но и не уходил к Рине. Сидел в своём кабинете, запершись от всех.

— Вы слабеете без неё. Я прав?

— Не твоё дело, — огрызнулся граф и вышел.

Михаил хмыкнул. Граф Дартер отдал слишком много себя для их связи с Риной, и это обернулось против него самого. Теперь зверь не может без своей жертвы, ему нужна живая кровь.

Михаил спустился к Рине — та сидела на матрасе и задумчиво смотрела перед собой.

— Рина, как вы?

Она подняла глаза на стража и улыбнулась:

— Мне гораздо лучше.

— Это удивительно. Я уже начал думать, что теряю вас.

— Вы знаете, Михаил, я тоже думала, что не вернусь. Я очень долго находилась в темноте. Обычно мне виделся граф, он трогал меня или просто смотрел, а я не могла пошевелиться. Но в этот раз его не было, лишь темнота. Но потом… Потом я увидела маленького светлячка. Сначала я решила, что это глаза графа, опять смотрят на меня. Но это был другой свет. Не его золотые глаза, а совсем другой свет. Тёплый, ласковый. Живительный. Я коснулась светлячка, а он вдруг вспыхнул и заполнил всё вокруг. Света стало так много, что я проснулась.

Михаил смотрел на неё удивлённо. Он не верил своим ушам.

— Михаил, это вы сделали?

— О нет, дорогая… — ответил поражённый Михаил. — Кажется, это сделала ты.

— Что?

Рина осмыслила его слова, и вдруг поняла их:

— Вы хотите сказать, что я… Что я маг?

— Видимо, сила и раньше была в вас. Вы ведь всегда знали больше всех, правда? Сила света, разума, знания — всё это было в вас. И пробудилось теперь, когда это вам нужно, чтобы спасти себя.

— Михаил… Разве это возможно?

Михаил улыбнулся ей. Он тронул девушку за руку и по-отечески поцеловал в лоб.

— Рина, я давно не видел таких, как я. Светлых магов так мало. Всю свою жизнь я был один, без семьи, вы знаете. Но больше всего моё одиночество омрачало отсутствие подобных мне магов. И теперь я вижу вас. Вы сама как свет, вы и есть свет, Рина.

Девушка улыбнулась в ответ. Некоторое время они сидели молча, держась за руки. Теперь ей было понятно ещё и то, почему она сопротивлялась чарам графа, почему отличала влияние силы от реальности. Свет помогал ей всё это понять.

Дверь в архив открылась. Михаил невольно отнял свою руку. Девушка посмотрела наверх. На пороге стоял граф.

Он медленно спустился вниз, не сводя глаз с Рины. Она смотрела на него, и он не понимал её взгляд. Граф посмотрел на Михаила — тот, казалось, не собирался уходить. Тогда граф кивнул ему, и Михаил медленно поднялся, бросил взгляд на Рину, а затем вышел из подвала.

Граф приблизился к девушке, а после медленно опустился рядом.

— Рина, как ты?

Девушка посмотрела в его глаза. Она отметила слабость в голосе и бледное лицо. Глаза тускло поблёскивали янтарным переливом. Граф выглядел так, словно не спал долгое время. Рина нахмурилась.

— Ты же видишь, я ещё не оправилась. Если бы ты отпустил меня в больницу, мне было бы гораздо лучше.

— Рина, я… Я не могу этого сделать. Они будут задавать вопросы, понимаешь? А невесте Президента…

— Невесте? — Рина едко ударила графа этим словом. Она никогда не была невестой графа, и они оба это знали.

— Да, — запнувшись, продолжил граф. — Тебе не стоит появляться…

— Не надо. Я всё понимаю.

Граф замолчал и внимательно посмотрел на девушку. Взгляд её, казалось, ничего не выражал. Но что-то в ней изменилось — он это видел.

— Хорошо, что ты понимаешь. Ты всегда меня понимала.

— Я бы хотела принять душ.

— Конечно. Я помогу.

Рина медленно встала, оперевшись на плечо графа. Ноги её ослабли, за это время она сильно осунулась. Голова слегка закружилась, но девушка устояла. Она прошла медленно несколько шагов, придерживаясь за графа, а после отпустила руку.

— Я сама.

Рина также медленно поднялась по лестнице, осторожно вышла из архива. В столовой сидел Михаил, он посмотрел на девушку с радостью.

— Рина, вы… — вскочил он ей на встречу.

Михаил осёкся, видя, что за спиной девушки стоит граф. Тот нахмурился, и Михаил сел, не произнеся ни слова, взглядом провожая графа, что вёл девушку из столовой. Рина хотела в свою комнату, но граф повёл её дальше, к двери собственной спальни.

— Будет лучше, если ты сделаешь это у меня.

Рина не стала спорить — у неё не было на это сил. Они вошли в комнату графа. Рине не хотелось вспоминать, но все их дни и ночи, проведённые на кровати графа, сами всплыли в её голове. Девушка поняла, что граф привёл её сюда именно для этого — чтобы она вспомнила.

Девушка прошла в ванную и попросила оставить её одну. Граф послушался, но дверь оставил приоткрытой. Рина сняла с себя вещи, медленно залезла в ванную и включила воду. Она села вниз, струи текли сверху, обволакивая всё тело. Ей стало ещё лучше, разум прояснился окончательно. Она долго обливалась водой, пока, наконец, к ней не зашёл граф. Девушка не стала прикрываться. Тот окинул её голодным взглядом.