— Не понимаю, о чём ты.

— Ладно. Я тебе кое-что объясню. Ты простой смертный, и вряд ли поймёшь, но уж постарайся. Я маг. Ты знаешь, что это значит? Я прекрасно считываю эмоции и даже мысли других людей. Тебе кажется, что я не замечаю, но я замечаю всё. И то, как ты неожиданно предложил мне выпить, хотя недолюбливаешь меня. И то, как ты пытаешься заговаривать мне зубы. Как пытаешься напоить. Как надел на себя улыбку, думая, что я не замечаю твои ненавистные взгляды, которые ты бросаешь, когда я не смотрю на тебя. Люди для меня открытая книга, Крис. Так что я повторю свой вопрос. Где ключ?

Крис нервно сглотнул. Затем расхохотался так, что люди за соседними столиками невольно обернулись в сторону мужчин. Граф не сводил пристального взгляда со стюарта. Наконец, он не выдержал:

— Почему ты смеёшься, ублюдок?

Крис, недобро улыбнувшись графу, произнёс:

— Знаешь, Дартер, «недолюбливаешь» совсем не то слово. Совсем не то. Дартер, я тебя ненавижу. Я работал на тебя только потому, что мне в этом Королевстве не найти работу, где бы ещё столько платили. И я закрывал глаза на всё то, что ты творил. Да, признаю, я тебе продался. Но чем больше я смотрел на всё, что ты делаешь, тем сильнее ненавидел тебя.

— Вот как, — хмыкнул граф.

— Но знаешь, в чём твоя главная проблема, Дартер? Конечно, ты читаешь людей. Как книги. Но проблема твоя в том, что ты не понимаешь то, что читаешь. Совсем. И потому ты задаёшь неправильные вопросы.

— К чему ты клонишь?

— А к тому, Дартер. К тому клоню, что надо спросить у меня, не где находится ключ. А надо спросить, у кого находится ключ.

— Ну и у кого же находится ключ, Кристиан? — граф терял терпение и зарычал. Соседние столики вновь обернулись на мужчин. А Крис снова засмеялся.

Граф молчал. Наконец, он понял и стукнул по столу кулаком:

— Да ты знаешь, что я с тобой сделаю… — зашипел он на Криса. Люди вокруг уже открыто наблюдали за происходящим.

Крис успокоился и сказал:

— Сейчас ничего. На нас все смотрят. Может быть, ты достанешь меня позже, где-нибудь в подворотне, и сделаешь то же, что сделал с Ингваром и Гарри.

— Лучше замолчи, — угрожающе зарычал граф.

— Тихо, Дартер. Не привлекай внимания. Ты же правая рука Президента, забыл? Веди себя достойно.

— Кристиан…

— Ладно, я просто хотел сказать, что мне не важно, что ты со мной сделаешь, Дартер. А важно то, что Рина уже очень далеко от твоего дома. И она уже никогда не захочет к тебе вернуться, потому что всё про тебя поняла. Это ты можешь считать, маг? Рина всё про тебя поняла.

Последние слова Крис кричал в спину уходящего графа. Дартер не дослушал его. Он выскочил из-за стола и бегом направился к авто. Игнорируя все правила, граф сразу же поднял машину в воздух, чуть не задев провода. Он выжал максимальную скорость и направил авто в сторону особняка. Виктор посмотрел на свои руки, вцепившиеся в руль. Их била дрожь. Граф Дартер боялся.

Внутри кабинета графа царил мрак, обволакивающий чёрную мебель. Рина подошла к столу и зажгла лампу. На столе лежал дневник Циммера. «Вторая часть», — подумала Рина и вспомнила, как граф листал его тогда, за завтраком. Девушка раскрыла страницы. Знакомый почерк, знакомые выражения несвязных мыслей. Она медленно листала страницы, и вдруг ей на глаза попалась закладка. Она чуть утопала среди листов, и Рина не сразу заметила её. Девушка открыла помеченную страницу, а то, что было написано, повергло её в ужас. Она стала читать, и жуткое ледяное чувство, что гложило её внутри, разлилось от лба до кончиков пальцев. Циммер описывал обряд. Даже не так — Циммер писал инструкцию о проведении ритуала. «Жертва… Кровь… Круг… До последней капли…»

— Что это всё значит?

Голова закружилась, и Рина невольно схватилась за край стола, пытаясь удержать равновесие. Вдруг что-то щёлкнуло, и один из стеллажей отделился от стены. Рина удивлённо посмотрела на него. Видимо, она привела в действие какой-то механизм, запрятанный под столом.

— Только не это… — простонала Рина, зная, что потайные ходы не сулили ничего хорошего.

Рина убрала закладку, закрыла дневник и вернула его на место. Затем медленно, но верно, направилась в сторону открывшегося потайного хода. Девушка взялась за край стеллажа и потянула его на себя. Она не сразу осознала то, что увидела.

За стеллажом находился небольшой чулан, похожий на тот, что скрывал вход в архив. Вот только вместо вёдер, швабр и тряпок в этом чулане висели ряды женских платьев. Рина осмотрела их — разного цвета, фасона и размера, насчитав не меньше семи. Опустила глаза вниз и увидела женские украшения. Серьги, кольца и браслеты лежали на полках в небольших чёрных коробочках, как той, что подарил ей Виктор. Рина сдержала крик ужаса. Вмиг она вспомнила всё, что говорили о лорде, все слухи о пропавших девушках, все домыслы о его преступлениях, все прочитанные заметки в газетах и слова из них. Все эти странности в поведении графа. Все эти странности по отношению к ней. Паззл за паззлом — всё вставало на свои места, но пока ещё не собиралось в единую картинку. Чьи это наряды, украшения? Что случилось с этой девушкой? Или этими? Сколько их было? Где они теперь? И зачем, чёрт побери, Виктору читать о каком-то ритуале?

Рина трясущимися руками закрыла стеллаж. Выключила свет на столе, вышла в коридор, прикрыв дверь. И рванула, что было сил, к конюшне. Бежать, со всех ног, быстрее и прочь от этого дома. Что бы это всё ни значило, вся её суть ей кричала — «Беги”. И уже на подходе к конюшне Рина вспомнила, что забыла в комнате Ори.

— Чёрт! Чёрт!!

Девушка надеялась, что у неё есть ещё хотя бы минута. Она побежала обратно в дом, пронеслась по коридору, забежала в свою комнату. Рина кинулась к кровати и стала копаться в одеяле. Она так и не успела вернуть Ори на место, и теперь судорожно искала его среди простыней. Наконец рука нащупала маленький комочек.

— В чём дело? — раздался сзади голос графа. Рина похолодела от ужаса.

— Я… я думала, что потеряла Ори.

Девушка медленно обернулась. Граф стоял на пороге её комнаты, глаза его невероятно светились в темноте.

— Почему ты ещё не спишь?

— Я только собиралась… Опять читала допоздна.

— Я же говорил не сидеть долго, — медленно ответил ей граф, не сводя с девушки пристального взгляда. — Завтра важный день.

— Да, ты прав.

— Несомненно.

Рина замолчала. Она медленно опустилась на кровать и невольно прижала к себе медвежонка.

— Ложись, Рина. Завтра будет длинный день.

Рина кивнула ему, скинула обувь и легла. Граф закрыл дверь и сел на край кровати. Он взял её руки в свои и отложил медвежонка.

— Ты вся дрожишь. Замёрзла?

Граф поднёс ладони Рины ко рту и стал греть их губами. Рина вздрогнула. Она вспомнила, что ключ остался на столе в кабинете графа.

— Совсем замёрзла. Зачем ты так?

Рина молча смотрела на графа. Ей уже не удавалось скрывать дрожь ужаса, что разливалась по телу и била изнутри. Граф стал гладить руки Рины, поднимаясь выше запястий, касаясь оголённых плеч девушки. Невольно она подалась к нему, а низ живота потянуло. Рина ужаснулась и этому — её тело отзывалось на ласку, помня всё, что Виктор делал с ним во снах.

— Виктор, не стоит. Мне уже тепло.

Рина хотела отнять руки, но сопротивлялась довольно слабо. То ли от переизбытка чувств и усталости, то ли от нежелания отрывать свои руки. Виктор смотрел ей в глаза и продолжал гладить девушку.

— Разденься.

— Виктор…

— Я тебя не трону. Разденься.

Виктор медленно опустил руки. Рина встала с кровати и направилась в ванную.

— Нет. Разденься тут.

Рина медленно обернулась. Она не понимала себя, и не могла противиться ему. Девушка медленно стянула кофту, затем топ, оставаясь в лифчике. Граф не сводил глаз. Затем расстегнула штаны и стянула ткань. Всё же отвернулась от графа, расстегнула лифчик и достала из шкафа ночнушку. Когда ткань обволокла её голое тело, Рина развернулась и пошла к кровати.