–Доктора?

– Да. Такие люди. Лекари. Залечивают раны, болезни. Предотвращают эпидемии. Я думаю, ты смогла бы!

Она задумалась.

– Раны я умею лечить, и очень хорошо. Правда, в деревне мне приходилось многое скрывать, но всё же ко мне обращались, и людей я, бывало, тоже лечила, не только скотину.

– Вот и славно. Клиентов я поначалу смог бы тебе поискать, потом – сами потянутся. Тут главное – не попасть в инквизицию.

– Это те, кто сжигают людей?

– Ведьм. Вурдалаков, ведьм, оборотней, гхоллов, прочую нечисть. Иногда, конечно, ошибаются. Вот тебя, например, взяли и отпустили.

– Вот чего мне совсем не хочется, сударь, так это – на костер. Лучше без денег, но зато не изойти на дым и золу. А вот как «предотвращать эпидемии»?

– Ну, вот будет эпидемия, мы с этим и разберемся. Скажем, во время чумы палатки окуривают дымом. От холеры – вроде надо кипятить воду. От тифа – морят вшей… Кстати, Аззи. А не можешь ли вывести у меня вшей? Уже замучили, право слово.

– Могу, конечно, – Аззи усмехнулась,– как и любая женщина, не ослепшая от шитья.

– Нет, не просто выбрать их, а вот, чтобы их никогда уже не было, вообще. В наших местах, скажем, на собак надевают ошейники от блох, и пока такой ошейник надет на собаку, блохи ее не беспокоят.

Аззи хихикнула.

– Думаете, вам пойдет ошейник? А я слышала, господа предпочитают золотые цепи!

Болтая таким образом, мы достигли городских ворот. Тут я увидел знакомую фигуру. Рыцарь Беренгард и еще трое всадников выезжали в те же ворота.

– О, Энно! Куда вы собрались?

– Монастырь послал меня в свои поместья собрать и привезти полугодовые платежи.

– Похоже, мы с вами будем попутчиками. И даже, соучастниками, ха-ха. Мы едем собирать талью с северных земель.

– Прекрасно. С таким прекрасным собеседником как вы, рыцарь, время в пути пролетит как один миг. Ваши спутники…

– Да, разрешите вас взаимно отрекомендовать. Энно Андерклинг, юнкер, слуга церкви, человек, чье происхождение загадочно как таинства Света, принесший в этот мир дивную игру под забавным названием «шашки». Это, – он указал на немолодого господина, одетого в дорогой, тонкой ткани шаперон и теплый серый вамс, с бляхой на толстой серебряной цепи, – герр Карл фон Эсперн, прево округа Хаммельбург, куда мы и направляемся для исполнения своего долга. Господа Курт Шварцмюллер, секретарь казначейства, и Нильс фон Родерик, советник, равно как и я, сопровождают господина прево в его поездке.

Господа благосклонно мне поклонились.

– Чрезвычайно рад познакомится с вами, герр Андерклинг! – сообщил молодой Нильс. Жаль только, что мы не сможем поиграть в дороге в ваши замечательные «шашки».

– Да, вот ели бы мы ехали в шарабане, как у герцога, можно было бы играть хоть всю дорогу!

– Ничего, в хорошей компании время летит незаметно. А ваша спутница, простите…

– Азалайса, Азалайса …э… Андерклинг, моя двоюродная сестра.

– Приятно познакомиться, фройляйн. С вами дорога будет вдойне приятней!

Мы дали шпоры своим коням (или пятки бок мулам) и, пригибаясь, проскочили в городские ворота.

------------------------------------------------

* грюйт - смесь меда и трав, добавлялся в эль до того, как начали применять хмель

Глава 13

Пройдя через ворота, мы покинули славный город Андтаг и после длинного, как исповедь бриганда, предместья оказались среди полей. Дабы завязать разговор, я обратился к своим новым знакомым.

– Так вы, значит, служите у в экзархате?

– Моя семья служит герцогам виссландским уже четыреста лет, – со значением ответил Эсперн. – Но я счел за лучшее поступить на службу Церкви!

– Вот как? Вы – старинного рода? Но, где же ваши земли? Я немало ездил по Виссланду, но не встречал вашего герба!

– Наш род испокон веков владеет землями на востоке Рейкланда, – недовольно сообщил Эсперн. – А вы откуда родом? Впервые слышу такой странный акцент!

К счастью, я знал, что ответить. Когда-то давно каноник научил меня отвечать на такой каверзный вопрос. Мое произношение напоминало ему выговор немногочисленных беженцев из Лужицкого княжества, разоренного нападениями горных троллей…

– Я родом из Лужице, это за пределами земель Империи.

– Никогда не слышал, – пробормотал Эсперн.

Очевидно, после этого я для господина прево утратил интерес как собеседник. Он придержал лошадь и отстал от меня. Его место занял Беренгард.

– Ваша родственница ведет мула в поводу. Так она отстанет от нас! Разве она боится сесть на него?

– Сейчас спрошу.

Придержав своего мула, я крикнул Азалайсе:

– Эй, сестрица! Тут господа интересуются, не боишься ли ты своего мула!

Той явно не понравилось такое предположение. Сердито взглянув на меня из-под капюшона моего же плаща, она ловко, одним махом вспрыгнула на мула, сев ему на спину боком.

– Так-то лучше. А то придется тебя ждать через каждую лигу, а нам недосуг. До Вайзе еще доехать надо…

– Вы останетесь в Вайзе? – спросил Беренгард.

– На какое-то время да.

– Так значит, там наши пути разойдутся. Жаль, я уж понадеялся на большее! Придется мне дальше слушать нудные рассказы Эсперна про чистоту крови и важность соблюдения приличий в обществе.

– Он так увлечен этим? Понятно теперь, почему он не захотел ехать рядом со всадником на муле!

А уж что он подумал о моих сапогах, и босых ступнях Азалайсы, мне и представить страшно.

– Ваш коммандер, Эсперн, не из этих мест?

Беренгард кивнул.

– Он родом из кенигсландских диссидентов.

– Откуда?

– Я же говорю, из Кенигсланда. Когда-то были вассалами рейкландских князей. Но, когда те объявили себя королями и наследственными императорами, перешли в Виссланд. Вы не слышали об этом?

– Признаться, нет.

– Тогда большая группа баронов и рыцарей, особенно тех, чьи земли граничат с нашим княжеством, объявила, что граф Рейкланда, объявив себя королем, нарушил вассальную присягу. Большинство перешли к князю Виссланда – вместе со своими владениями, разумеется. Было три войны из-за этого, пока не заключили договор. Часть территории королю пришлось уступить. Некоторые из диссидентов стали фрайхеррами, как и наш род, кстати сказать. Эспернам не повезло – потеряли большую часть владений, хотя до сих пор считают эти земли своими. И теперь служат нашему князю за жалование.

– Понятно. А вы, Беренгард, оказывается, фрайхерр?* Вольная птица?

– Нет. Лет семьдесят назад мы присягнули фон Виссландам. Получили небольшой фьеф, построили замок. Голодных ртов становится все больше, так что приходится служить. Уже много лет мы идем по церковной части, я и рыцарство получил, подвизаясь на церковных поручениях.

– И как вам служба?

– Да Кхорн бы ее побрал!

Морщась от утреннего солнца, Беренгард скинул с себя плащ, оставив его на крупе лошади.

– В деревнях везде примерно одно и то же. Я не раз уже ходил в походы по наполнению казны, можно сказать, только этим и занят последних три года. Нам говорят, что надо призвать к порядку вилланов, только вот причина всегда была не в них.

– А в чем же? Господа шалят?

– Вот именно! Уклоняются всячески, придумывают то мор, то саранчу, то гоблинов, то зверолюдей. С мужиков при этом дерут вовсю, а вот наверх отправить забывают. И эта постоянная грызня из-за пошлин!

– Пошлин?

– Все подряд ставят свои таможни и собирают «цолле» с проезжих по своему усмотрению. Раньше только бароны, а теперь – и фрайхерры, и даже рыцари собирают цолле** или маутин за проезд по своей земле!

И Бернхарт коротко, но выразительно выругался.

– А знаете, почему сейчас торговцы ездят с одной пустой телегой?

– Я далек от торговли, мой дорогой друг!

– Так вот, представьте себе, идем мы по такой вот дороге, и вдруг – ров прямо поперек. А у нас полный воз с товаром. Мы начинаем сгружать товар на землю, чтобы проехать пустой телегой, и тут же появляется коннетабль местного барона, или сенешаль, а то и сам владелец земли, и заявляет, – «а это все теперь мое, раз лежит на моей земле». Так и приходится теперь возить пустую повозку, чтобы перегружать тюки не на землю, а на нее.