– У них там только двое ездят в город и знают туда дорогу. Городок Мортенау в паре дней пути.

– Мортенау? Мы прошли его стороной, когда ехали сюда. Направление правильное. А что за деревня? Вольные вилланы или чьи-то сервы?

– Тут – вольные. Но земли принадлежат какой-то шишке из городского совета. Они платят аренду.

– И много?

– По нашим меркам – гроши.

Обычное дело в отдаленных местах. Только вот при этом поселян никто и не защищает. Если придут любые враги – их просто вырежут, а землевладелец потом найдет новых арендаторов. Се ля ви.

Через пару дней местность стала совсем обжитой. Поля и пашни теперь попадались чаще, чем пустоши и леса. Но и дичи стало меньше. А рыцарь Эйхе не любит путешествовать на голодный желудок, и я его в этом полностью поддерживаю. Да и остальные придерживались того же мнения.

– Давайте заедем в ближайшую деревню и купим хотя бы хлеба! – воскликнул Стусс, плохо переносивший полевую жизнь.

– Прекрасно. Найдите его, и добудем хлеба. Я даже готов заплатить – сообщил Эйхе, посмотрев за подкладку своего пояса. – Овса тоже нужно, а то наши клячи не дотянут до Андтага. И еще я хочу перековать лошадь!

Вскоре Даррем заметил следы стада. На рысях мы пошли на его поиски, ориентируясь на свежие кучи навоза.

Мы нашли его на опушке старой дубовой рощи. Две дюжины поджарых, полудиких свиней паслись под дубами, азартно доставая из под прошлогодней листвы прошлогодние же желуди. С полсотни давно не стриженных, лохматых овец жевали молодую траву в поле рядом с лесом. Чуть дальше паслись коровы и козы.

Здоровый пес, злобный как Архаон, начал яростно лаять, лишь увидав нас, но благоразумно держался на отдалении. Эйхе на всякий случай достал из-за спины копье, и я сделал то же. Из-под дуба тотчас поднялась долговязая фигура.

Пастух вышел из-под кроны на яркое весеннее солнце, флегматично покручивая ремень пращи. Даррем махнул ему рукой с открытой ладонью.

– Отзови собаку, любезный! Мы не грабители!

Пастух негромко свистнул, и собака, присмирев, вернулась к овцам, продолжая со злобой коситься на нас. Оставив в покое пращу, парень подошел поближе.

На такую работу вообще часто берут разных маргиналов, но этот был совсем уж чучелом. Здоровый, с нескладной фигурой, мускулистыми руками, торчащими из-под овчинной безрукавки, в скверной войлочной шапке, из-под которой почти не было видно лица. Но при этом, почему-то, хорошо выбрит. Странный тип.

- Где тут селение? Нам надо купить припасы!

Пастух с секунду тупо смотрел на нас, потом махнул рукой в сторону.

- Не знаешь, у кого можно купить сыр?

- Ххырр хы, - пробормотал пастух и мрачно почесал в затылке.

- Эй, мужик! Ты когда разговариваешь с благородными, снимай свою шапку!- вмешался Стусс, воинственно взмахнув арапником.

- Ххы, – протянул пастух, но шляпы не снял. Похоже, субтильный юнец не произвел на него никакого впечатления.

- Да он немой, что с ним говорить – догадался Даррем. В деревню заедем, там все и узнаем!

- Поехали, – рыцарь махнул рукой, и мы порысили между зеленеющими всходами в сторону села.

На подъезде мы увидели, что в селении что-то дымилось.

------------------------------------

* Авентайл- кольчужная бармица.

Глава 5

Подъехав ближе, мы увидели, что дыма над селением заметно прибавилось, и был он сильно гуще обычного дымка от очага.

– А что там у вас, Тзинч возьми, происходит? – вежливо осведомился рыцарь у пожилого поселянина, сотявшего с готентагом на воротах. Тот бодро скинул войлочную шапку с седой головы.

– Ведьму жгут, герр кавалер!

Привстав на стременах, я увидел на небольшой сельской площади огромный разгорающийся костер и примотанную к столбу фигуру. Женщина, похоже, была еще жива, но потеряла сознание от дыма, и висела на веревках, сложившись почти вдвое.

Вокруг собралось удивительно много народу, как будто тут была не глухая деревня, а приличный городок. Поселяне весело смеялись и болтали, о чем-то бились друг с другом об заклад. Дети шныряли туда-сюда прямо под копытами лошади.

Миновав частокол, мы заехали в неширокие деревенские ворота. Подъехав к площади ближе, мы увидели, что приговоренную, судя по всему, решили сжечь на медленном огне. Сырой хворост сильно дымил и не разгорался, а несколько добровольных помощников палача, делая вид, что разводят пламя, похоже, специально его гасили. Я посмотрел на женщину у столба. Она была сильно выпачкана сажей, распущенные каштановые волосы заслоняли лицо, но даже сейчас было видно, что она довольно молода, и, по местным меркам, красива.

Странное место для аутодофе. Обычно такое происходит в городе, на главной площади, под звуки труб и фанфар, среди толпы народа, в которой шныряют лотошники и карманники, в присутствии фогтов и жрецов, а то и бургграфа. А тут – не пойми что, самодеятельность какая-то.

– Вы когда-нибудь видели такую ведьму? – спросил я рыцаря. Тот пожал плечами.

– Не приходилось. Обычно они старые и уродливые.

Да, ведьмы, как правило, в возрасте, и не блещут красотою. Все книги на эту тему (а их было три), прочитанные мною, говорили об этом напрямую. Да и те ведьмы, кого мне пришлось увидеть вживую, были непохожи на эту. А повидать их пришлось, пока служил охранником на судебных процессах.

Три года назад меня также могли спалить на костре, как и эту несчастную. И эта возможность до конца так и не закрыта. Эх.… По-хорошему, держаться бы мне от всего этого подальше. Мне, конечно, все это ни к чему… но, с другой стороны…

У палача наконец-то начало что-то получаться. Языки пламени коснулись ног женщины. Она закричала глухим, сорванным голосом, и задергалась, пытаясь сбить огонь с одежды. Да Кхорн побери их всех!

– Давайте-ка снимем ее – тут что-то не так!

Рыцарь смотрел на костер и женщину на нем довольно-таки равнодушно.

– Стусс, идите, закажите нам хлеба. И справьтесь, нет ли чего-то еще – сыра или солонины! Даррем, надо будет напоить лошадей, найди тут колодец… и кузнеца!

Затем он обернулся ко мне.

– Мне, в общем, все равно, хотите – разбирайтесь, пока лошади отдыхают. Вы у нас церковник, вам и кости в руки!

Я подъехал к костру вплотную, растолкав крестьян.

Стражник с готентагом преградил мне путь.

– Убирайся с дороги, мужик! Эй, Даррем, погоди. С лошадьми еще успеешь, им все равно надо сначала остыть. Лучше отвяжи-ка ее!

Серв и оруженосец подъехали ближе. Стусс остался верхом, а Даррем, чертыхаясь, залез на кучу хвороста и перерезал веревки засапожным ножом.

Один из стражников полез было к нему, но тут Стусс без долгих разговоров врезал тому в спину чубуком копья. Белокурый засранец, надо отдать ему должное, любит подраться, и никакого повода не пропускает.

Стражники были вынуждены расступиться, зеваки вокруг отшатнулись от костра.

Даррем с трудом стащил бесчувственное тело вниз, и отбежал от костра подальше, кашляя и утирая слезы.

– Стойте! Стойте! Что это?

Судейский чиновник, с посохом и свитком под мышкой, торопливо ковылял в нашу сторону.

– Самоуправство! Кто вы и почему нам препятствуете? Мы творим правосудие во имя Света Неизбывного и Неиссякаемого!

За чиновником тем временем показались еще фигуры стражников с короткими копьями. Ну вот, начинается.

Пришлось выехать вперед.

– Слава Свету Неизбывному! Кто мы – вас не касается. А вот женщина эта на ведьму не похожа!

Ропот изумления пробежал над толпой поселян. Чиновник, однако, уже увидел флажок с изображением кометы и солнца на копье Эйхе, и сбавил обороты.

– Уважаемые господа, я старший помощник судьи округи Оденельштадт. Бейно Лазарикус, к вашим услугам. И уверяю вас, мы достоверно установили природу этой…