Литмир - Электронная Библиотека

– Он согласен. Только у нас пока две бочки, третью привезут на днях.

– Хорошо, значит, я пока заплачу за две. Сколько выходит?

Торговец быстро защелкал костяшками счетов.

– Выходит шестьдесят рейксталеров.

– Получите, милейший, и отвезите в лагерь за городом, стоящий под штандартом диоцеза Андтаг. Голубое знамя с солнцем и кометой. Скажите, что это имущество коммандера Андерклинга.

Тот глубоко поклонился.

Уверен, что он все сделает в наилучшем виде. Иначе, я ведь знаю, где его найти!

Затем я купил несколько дюжин хорошо выделанных бычьих кож. Разумно предположить, что у гномов в горах немного возможностей разводить быков, а вот толстая кожа всегда пригодится.

И только возвращаясь на квартиру, я вспомнил про письмо из Андтага, которое передал мне послушник Лотоульф.

Поначалу я не мог найти его, и сильно испугался. Но, оказалось, что пергамент был заткнут за голенище сапога, а я даже не заметил этого, одеваясь утром. Торопливо раскрыв записку, я был немало удивлен.

«Глубокоуважаемый унтерконнетабль,

В соответствии с поступившими мне свыше указаниями прошу предоставить мага Литциниуса Кнаппе в распоряжение монастыря Светлого Избавления в Теофилбурге на время: за три дня от праздника Нисхождения Света и до окончания названного праздника.

Викарий диоцеза Андтаг, пресветлый Сильвестр

Дано в Андтаге седьмого дня Травного месяца в год 2137 от Нисхождения Света».

Как хорошо, что я вспомнил про записку! Надо немедленно сообщить магу о новом распоряжении. И, да, мы остаемся в Теофилбурге до праздников. Жирный хозяин как в воду смотрел, сукин он сын!

Главы 28-29

Глава 28

В заботах прошло несколько дней. Наконец, настал день Нисхождения Света — самый важный из праздников Пресветлой церкви. Литц еще поздно вечером ушел в местный монастырь. Мы же с ротмистрами и иными офицерами пошли посмотреть на праздник.

Огромная площадь была запружена народом. Как всегда бывает в таких случаях, вокруг оратора собралась плотная толпа человек 200-300, слушавшая внимательно, а остальные, до кого слова проповеди не долетали, или не очень интересующиеся религией, слонялись вокруг — болтали, веселились, торговали чем-то с рук, играли с детьми. Мы подошли поближе к кафедре.

Проповедник в светло-серой хламиде выступал уже давно. Он стоял у собора за кафедрой, поставленной на повозке, возвышаясь над толпой. Немолодой, крупный монах раскраснелся, пот катился по его рыхлому, изрытому оспинами лицу. «...и истинно говорю вам, возлюбленные братья мои, — донеслось до нас, — бойтесь ереси, гоните ересь! Ересь есть начало всех несчастий, погибель для человеков!» — кричал он неожиданно тонким голосом.

— Вот дурак! Выпивка — вот начало всех несчастий! – пробормотал негромко Шумпер.

— Это тебе мама в детстве рассказывала, ротмистр? — ухмыльнулся Рейсснер, в своей обычной хамской манере. Терпеть не могу этого болвана!

Мы подошли ближе.

— Особенно, — проповедник, замешкавшись, вытер платком лицо и шею, — особенно, братья, берегитесь язычества сигмаритов. Давно уже она разъедает умы и сердца, теша слабых людей глупыми легендами про добрые старые времена. А времена те были таковы, что пахали, перепоясавшись мечом, ложились спать, подложив под голову топор, косили с луком за спиной! Не было покоя ни селянами, ни горожанам, кругом рыскали гоблины и орки, мертвецы вставали из могил, а чудовищные зверолюди в чащобах рыскали во тьме, и кто посылал детей в лес за хворостом, получал потом только их кости. Жизнь в империи сигмаритской не стоила и гроша, а души людей, безвременно почивших, не находили успокоения, ибо не было у них путеводной звезды к Свету. И не зря по грехам людей нашествие Хаоса сокрушило и самих сигмаритов, и учение их!

Проповедник утер лицо полотенцем, поданным кем-то сзади, и продолжил.

— Хаос креп. Хаос копил силы. И настал день, и демоны с севера, злобные до боли людской, обрушились как ураган. Небо потемнело и было черно, как их души. И был крик, и плач, и скрежет зубовный, и треск костей, и грохот копыт демонских. И сколько бы армий не сбирали люди, никто не вернулся из боя с ними. Сколько не колдовали искусные маги сигмарские, не дано было им одолеть силы тьмы. И настала погибель.

Голос проповедника сорвался до рыданий.

— Погибель Мира! Демоны рыскали по всей земле, и не осталось твердынь человеческих. И князья Хаоса вышли на землю, и воссели на тронах, сокрушая людей, как серп срезает колос. И многие пали, а многие — покорились Ему, и впустили его в сердце свое. Настал конец времен.

И лишь один человек остался праведен. Звался он Сидабельт! И воззвал он к Свету, и Свет явился к нему.

Проповедник закрыл глаза. Вокруг него раздавались вздохи и женские рыдания.

— И был Свет! — вдруг воскликнул оратор, воздев руки. — Свет залил все вокруг и проник везде! И не стало Тьмы. И огонь поглотил демонов зла, и пали князья их. Огонь, всесжигающий, всеочищающий, пронесся из конца в конец, и не было края, где осталась бы мерзость демонская! И спасены были люди. И отпали они от демонов, и пришли они к Свету, ибо в нем одном спасение и благость!

Проповедник, обернувшись, торопливо выпил из кубка, который держал наготове один из послушников, и продолжил.

— Устремимся же к Свету, братья, направим к нему, к нему одному, свои помыслы и упования. Ибо в нем одном — спасение несчастных душ человеческих! Свет — путеводная звезда к горним высям, где усталые упокоятся, голодные — насытятся, несчастные — утешатся! Слава Свету! Во веки вечные — слава!

Раздались возгласы одобрения. Передние ряды встали на колени, воздев руки к небу в молитвенном жесте.

— Уведомлю вас, братья, и о новой злобной ереси, про некоего Живого Бога. Глупой и мерзкой сказке, сочиненной врагами человечества! Буде придут к вам проповедовать эту мерзость, заклинаю, бегите, куда глаза глядят, ибо это слуги Тьмы явились по вашу душу! Спасайте себя, ибо это ядовитое сигмаритское семя, пришедшее в новом обличье! Берегитесь! Не позвольте язычникам и еретикам запутать вас, и не верьте им! Не верьте, когда говорят вам, что они — от Света, ибо они от тьмы! Будете мудры и осмотрительны, и луч истины не погаснет для вас! Да сгинет тьма, да возгорится пламя из искр веры, да вознесет его до небес упование человеческое!

Проповедник вновь прервался, вытирая пот. Тем временем послушник, подошедший к нему сзади, что-то тихо сказал ему на ухо. Тот кивнул и вновь обратится к пастве.

— Итак, берегитесь лукавых проповедей посланников тьмы, но внимайте устам, несущим истинный Свет! Отец Велисарий, посланник конклава, почтеннейший и известнейший ревностным служением нашей церкви, произнесет сейчас проповедь, что откроет вам глаза и изменит вас навсегда!

Толстяк тяжело сошел с кафедры, утирая шею, а на его место энергично вскарабкался белый как лунь, сухопарый монах — гноцианец. Встав за кафедру, он осмотрел собравшихся, энергично поворачиваясь всем телом, и столько энергии и харизмы было в этом жесте, что разболтавшаяся было толпа сразу притихла.

— Известный проповедник из Эрлинтгена. Везде вербует народ в новиции! — прошептал кто-то за моей спиной.

— Возрадуйтесь! — воскликнул Велисарий зычным и сильным голосом, да так, что предыдущий оратор показался нам скворцом перед разъяренным быком. — Возрадуйтесь! Сегодня вы можете изменить свою судьбу! Сегодня, сейчас, вы — любой из вас — он направил в толпу указующую руку, и каждому показалось, что он говорит это именно ему, — обретет Свет, а Свет обретет вас! Сегодня, сейчас! Перед вами откроются двери, что не в силах открыть самые сильные руки в мире! Сегодня. Сейчас! Вы обретете смысл бытия! Вся ваша жизнь, с момента рождения, в муках, была лишь долгим путем сюда, к этим дверям! Матери кормили вас грудью, отцы учили ходить, старики открывали вам мудрость мира — все это лишь для одного! Для одного! Вся ваша жизнь была нужна лишь затем, чтобы вы пришли сегодня сюда и познали Истину!

45
{"b":"873214","o":1}