— Оденься, — сказал я.

— Зачем? Вы же неодеты.

— Оденься, Горан. Соблюдай хоть какие-то нормы приличия.

Он глухо прорычал, но всё-таки отправился к гардеробу.

Нетая приподнялась, подтащила к себе песцовую накидку и укрылась ею.

Не сомневаюсь, что самолюбию волколицы льстило, что она в почёте не только у Альфы своего Клана, но и у многих других волколаков, плотоядно облизывавшихся я при взгляде на неё. Горан не был исключением. Однако Нетая отвергала его ухаживания, сколько бы тот ни вилял хвостом.

— Я слушаю тебя, Горан.

Собрат, уже натянув хотя бы брюки, подошёл к огню и протянул руки к красно-жёлтым горячим языкам.

— Он ушёл.

— Это и так понятно. У тебя есть предположения, где он скрылся?

— Ему особо некуда податься. Разве что… — Горан злобно ухмыльнулся, желая, чтобы я сам закончил его мысль.

— Он не пойдёт к Чёрным. Это самоубийство.

— Он и так уже покойник, — вгрызлась в нашу беседу Нетая. — Он съел ту девчонку, что стащил с пира?

— Её след я потерял первее, — пробормотал Горан. — Так что, это очень вероятный исход. Но мне не даёт покоя другое…

Снова в меня стрельнули недобрые глаза старшего волколака.

— Это могла быть магия, — покойно объяснил я. — Может, он был у старой магички, и она дала ему что-то. Кто знает, какие ещё зелья она напридумывала за свой бесконечный век.

— Может быть… — вынужденно согласился Горан.

Но я-то понимал, какой вариант предпочёл бы он сам: чтобы Марлоку силой воли удалось разорвать связь со Стаей и выйти из моего подчинения. Тогда бы это значило, что мои позиции Альфы резко пошатнулись. В пользу этой версии выступало и то, с какой лёгкостью Маша вышла из моего заклятия Камня, которое даже Горан не смог осилить.

Я же списывал этот эпизод на временную нехватку сил в своём теле, которые уже пополнил с лихвой. А насчёт Марлока… Всё-таки это больше похоже на происки старухи Ашат. Только вот зачем Марлоку захотелось покинуть Стаю? Неужели соскучился по одиночному существованию в лесах, где мы его и нашли, уже полудохлого и одичавшего почти до полностью животного состояния?..

— Надо начинать прочёсывать всё Приграничье, — заявил Горан.

Да, тут я с ним скорее соглашался. Зона Приграничья тянулась достаточно далеко. Кроме того, там имелись лазейки, через которые можно проскочить Вотчину Чёрного Клана. Ну, точнее, того, что от этого самого клана осталось…

— Выходим завтра ночью, — в конце концов, решил я. — А пока — всем отдыхать.

Я то просыпалась, то снова ускользала в сон. Хотя и те редкие моменты прояснений, которые случались, трудно было назвать сознательными. Словно бы я плавала в бабушкином густом киселе — не тонула, но и выплыть никак не могла. Воздуха постоянно не хватало.

— Ну, тихо-тихо… — отдалось в моих ушах густым раскатистым эхо. — Я тебя приподниму. Ты должна выпить отвар.

Нос обожгло неприятным, горьким запахом. Он него даже глаза заслезились.

— Давай. Пей всё.

— Фу… — простонала я. — Мерзость какая…

— Не капризничай, — отчитал меня Сава.

Мне припомнилось, что он вроде назвал какое-то другое своё имя, но я забыла.

— Ты меня что, отравить решил?.. — кое-как я разлепила ресницы и потёрла отяжелевшие веки.

Зрение расплывалось, но я всё-таки увидела перед собой кружку, которая и издавала то самое едкое зловоние.

— Слишком сложный способ убийства для такой букашки, как ты. Пей.

Вот же гад разноглазый! Я выхватила у Савы кружку, намереваясь немедленно плеснуть всё содержимое ему в харю. Но передумала, а то бы он и правда решил меня тут кокнуть.

— Ну, как? — осведомился Сава с такой ехидной мордой, что стало сразу понятно — он в курсе, какую отвратную штуку мне подсунул.

— Это болотная жижа?

— Угу. Вместе с варёными мухоморами и жабами.

— Даже жабы на вкус приятнее, чем общение с тобой, — я сделала пару глотков, чуть не выплюнула всё обратно, затем почти свыклась с гадким варевом и допила до дна. — А галлюцинации скоро начнутся?

Сава потрогал мой лоб ладонью, а потом совершенно внезапно схватил за волосы, я даже вскрикнуть не успела, и… припал губами к коже над переносицей. Я замерла, ощутив его колючую щетину и горячее дыхание на своём лице.

И только мне взбрело в голову начать возмущаться, Сава тут же отпустил меня.

— Если не удастся сбить температуру, то галлюцинации не за горами, — проворчал он. — А нам надо уходить.

— Куда? — слабо переспросила я, вновь укладываясь на свёрток из каких-то тряпиц, который служил мне подушкой.

Видимо, пока я валялась в отключке, Сава позаботился о том, чтобы обустроить мне постель. Над печкой были развешаны мои вещи и обувь. А ещё я помню, что он меня кормил супом и, кажется, растирал ноги.

— Хоть куда-нибудь, — Сава забрал у меня кружку и отошёл к горящему очагу. — Если засидимся на одном месте, нас быстро найдут.

— Как?..

— По запаху, конечно.

Я представила себе погоню, в которой наверняка будут участвовать те самые монстры, которых я видела ушедшей ночью. Значит, они как собаки ориентируются по запаху.

— Тогда почему нас ещё не нашли?

Сава хмыкнул:

— Потому что я применил обманки. Они оборвали наш след.

— Ну, значит, нам нечего бояться…

— Рано или поздно Белые станут обшаривать всё Приграничье. Если уже не начали. А в непосредственной близости никакие обманки уже не сработают. Они хорошо запутывают след, но на расстоянии в километр или даже больше волколаки нас учуют. На этом доме есть защита, но она не выдержит натиска, и мы окажемся в ловушке.

Звучало откровенно страшно, несмотря на полнейшую нереальность происходящего. Волколаки… Великий Голод… Какие-то волшебные штуки…

Взрослый мужик, который лакал заячью кровь прямо у меня на глазах…

Бр-р-р…

Но, вопреки огромному желанию принять эту действительность за игры воображения, мне верилось в неё куда проще, чем в те подозрительные происшествие, которые преследовали меня накануне. Тогда казалось, я схожу с ума. Сейчас же я твёрдо знала, что нахожусь в полном здравии. Конечно, не считая дурацкой простуды, как назло, одолевшей меня.

Видимо, чтобы я надолго не забывала о своей болячке, в носу начало щекотать. И я смачно так чихнула, аж глаза чуть не вывалились. А потом ещё раз чихнула. И ещё. И ещё…

Чихательный марафон продолжался, наверное, целую вечность. Сава за это время ни слова не произнёс. Начихавшись до посинения, я повернулась к нему.

— Обычно в таких случаях люди говорят: «Будь здорова».

— Да? И что? Очень помогает?

— Ненавижу тебя… — промычала я, размазывая по лицу сопли.

В этот момент Сава протянул мне какую-то тряпку, и я догадалась, на что он намекает.

— Спасибо, — я скорее ругнулась, чем поблагодарила, и стала прочищать нос. — Так куда мы в итоге пойдём?

— Попробуем прорваться на восток. Там есть леса, где нас вряд ли кто-то найдёт. Вот только в таком состоянии… — он критически осмотрел мой внешний вид. — Ты и впрямь помереть можешь в дикой местности.

— Я и не собираюсь жить в лесу. Это уж слишком, — я заныла, чувствуя себя совершенно беспомощной.

К тому же меня начинало как-то по-особенному лихо трясти. Аж зубы стали легонько клацать друг об друга.

Сава пригляделся к моей трясучке и, кажется, обрадовался.

— Что со мной?..

— Отвар подействовал. Ложись, — он опрокинул меня обратно на кровать и стал со всех краёв подтыкать под меня импровизированное одеяло. — Сейчас должна упасть температура, и ты сможешь идти.

— Я не смогу… — пробормотала я. — Мне так холодно… Теперь я точно умираю. Ты меня всё-таки отравил…

— Хватит выдумывать, — ответил Сава с угрозой. — Думаешь, меня очень развлекает возиться с тобой?

Я уже была не в состоянии что-то ответить. Страшная лихорадка пробивала разрядами по всему телу. Каждая моя клеточка дрожала неконтролируемо. Суставы выкручивало наизнанку. Из меня словно какой-то демон вылезал, как в фильме про экзорцизм.