Вова со мной был согласен.

Вечером мы лежали в объятьях друг друга и делились впечатлениями.

Я немного волновалась за уверенность мужа, который посоветовал правителю попробовать «новый тип общения» с женой уже сегодня.

— Подростки тоже ничего не умеют. Думаешь, меня кто-нибудь учил? Это талант, рыбка… — усмешка Вовы была настолько надменна, что пришлось ущипнуть умника за сосок.

— Посмотрим. В любом случае у тебя будет «обращённый в твою веру». Наглядный манекен.

— Очень смешно. Лучше скажи, почему ты такая грустная?

— Волнуюсь за Никиту, — тяжело вздохнув, прикрыла глаза. — Всё ли у него там нормально? Удачно ли он избежал обнаружения? А Анечка? Я жутко волнуюсь. Ещё меня беспокоит вероятность попадания Катюшки. Вдруг девочка где-то блуждает по идиотской империи Александрины… голодная и холодная?

— Перестань. Ты накручиваешь себя. В любом случае, я завтра хотел спросить у Отиан, как можно связаться с сыном. Можно ли организовать встречу с Никитой. Ты видела целителя Леочиана?! Мне кажется, он поможет восстановиться Ане быстрее, чем эти некромантские штучки. — Вова вздрогнул, прежде чем признаться. — Это слово вообще не вызывает у меня доверия. Больше смахивает на оккультные извращения над мертвецом. Вдруг этот Мерритт из нашей невестки нежить какую сделает? Надо хватать Никиту с Аней и тащить сюда. Плевать на образование… с ним как-нибудь разберёмся в другой раз. А вообще, надо налаживать отношения между эльфами и магами. Вечно жить в изгнании в лесу, пусть и в хрустальном дворце, зная, что шаг в сторону будет расценен, как согласие на темницы тайронских темниц — это совсем не то, чего я хочу.

— Согласна. А ещё меня волнуют закрытые комнаты. Я подумала, вдруг там спрятаны книги… или какие-нибудь достояния целой расы?! Они помогли бы вспомнить и понять эльфам, кто они и откуда.

— Разумно. Предлагаю начать с твоей догадки.

Утром мы всем скопом стояли напротив длинного коридора с закрытыми дверями северного крыла.

Я, Вова, Отиатеран, Линнет, оракул Алриан и целитель Леочиан настороженно смотрели на первую дверь, которая, по словам Отиана, не поддавалась ни на один из доступных его народу видов магии.

Первым нарушил молчание Вова:

— А ломать не пробовали?

Мы с мужем не ожидали, что на нас обрушиться шквал негодования:

— Да вы что!?

— Какое варварство!

— Это кощунство! Дерево живое! Оно хранит доверенное ему.

— Нельзя вредить живому существу!

Из эмоций мы с мужем позволили себе только переглянуться, без слов признавая беспросветную глупость шайтов.

«Две тысячи лет изводить себя отсутствием нового поколения всей расы, когда возможный ответ за живой дверью?! Наверное, правильно на Земле человека называют самым страшным существом планеты, но знаете что? НАФИГ! Я лучше разнесу одну дверь, чем буду убиваться своим жутковатым существованием!»

Возможно, мои рассуждения не верны, но я судила из своего опыта «общения» с дверями. Эльфы же слышали голоса каждого полена — это сложно. Я пыталась их понять, но на ум шло пресловутое «ради общего блага». Совесть отключалась, а разум вопил: «Разбей нахрен!»

Вова, оценив настороженность и весьма воинственный настрой эльфов, медленно повёл нас к самой крайней двери, в которую упирался коридор.

— Говорите, на магию не действует?

— Нет. — Отиан подозрительно прищурился, останавливаясь по правую сторону от моего головастого строителя, нагнувшегося к механизму деревянной преграды.

Там было на что смотреть!

— Хм… — Вовочка хмурился, проводя пальцами по инкрустированной драгоценными камнями ручке. — Я могу ошибаться, но кажется это фурнитура с нобелем и ригелем. Только вот нет замочной скважины. Интерееееесно…

— А по-человечески?

— Ручка-защёлка. Как у нас в спальне. Явно, ключ вставлять можно только изнутри. Тут должен быть где-то поворотный механизм…

— Эх… пластиковую бутылку бы сюда, — досадно скрестив руки на груди, поймала удивлённый мужской взгляд. — Что? На работе у нас так много раз дверь закрывалась. Часто ключи оставались прям в кабинете. Это меня делопроизводительница наша научила.

Наблюдать, как мужа посещает знаменитая «Эврика!», было забавно.

Через минуту в руках супруга был странный предмет, по гибкости и виду ничем не уступающий земной пластмассе. А любимый строитель бормотал что-то в роде: «Гениальная идея… почему мне сразу в голову не пришла?!»

В коридоре северного крыла стояла оглушающая тишина, а потом раздался характерный щелчок, и я подпрыгнула на месте от нетерпения!

Дверь со скрипом отворилась, и мы дружно охнули…

— Ущипни меня за руку, — опомнился первым Вова, не отрывая взгляда от необычной для здравомыслящего человека картины. — Вы тоже это видите?

— Ты о летающих книгах? — Уточнила зачем-то, прежде чем охнуть.

Над нами творилось невообразимое — настоящее сражение между полчищем фолиантов.

Да, книги не только летали. Ещё они плевались синеватыми сгустками, которые в фэнтезийных романах часто называют сферами или пульсарами.

— Пригнись! — Вскрикнула Линнет, когда голубой шар был сброшен в нашу сторону.

Отиан в последнюю секунду успел воздвигнуть молочно-прозрачную стену, втянувшую в себя все атакующие сгустки шальной энергии. Одно жалко — император не смог оградить нас со всех сторон своим полезным щитом.

Синеватый пульсар врезался в меня сбоку, хорошенько так стряхнув. Ощущение, что я подключилась к электросети, только не 220 В, слава Богу, было слишком ощутимым, чтобы его проигнорировать. От возмущения я даже вспомнила, что не просто старушка из Земли, а, на минуточку, отличница бытового факультета.

— Ах вы… книжный червь чтоб вам в кошмарах приходил! А ну, быстро по полкам! — Взмахнув рукой, раскидала фолианты в разные стороны, хотя они и сами от моего крика порядочно оживились.

Пара заклинаний вдогонку нарушителям тишины, и библиотека, стеллажам которой не было видно ни конца, ни края, засверкала чистотой.

— Круто, — не оставил мои труды без оценки муж.

Я уже хотела сказать что-нибудь умное, как лоб будто калёным железом обожгло.

— Ай! Етить твою мать!

— Что с тобой? Что это?! — Вовочка стал нарезать вокруг меня круги, пытаясь убрать мои руки от лица и рассмотреть что-то, моему взору недоступное. — У тебя на лбу вырос… эм…

— Что? — Заметалась я испуганно, трогая пальцами странный вырост на лбу.

— Подожди… это не шишка. Там что-то прорываетсся. Фу, блин…

Вова сделал шаг назад, будто я килограмм тротила, а меня от его подробного описания происходящего даже затошнило.

Лихорадочно осматривая комнату, наконец, заметила зеркало.

Пяти секунд не прошло, как я оказалась возле кристально-чистой поверхности огромного псише[1].

Боль была настолько сильной, что, кажется, я ослепла на какое-то время. Только чесала нарывающую шишку и молилась всем святым.

«Да за что мне это!? Всего лишь угомонила книги и навела порядок! Чтоб вас! Больше никогда никуда не буду лезть!!!»

Шум в голове нарастал. Послышались какие-то голоса.

Сначала я приняла их за взволнованные шепотки императора и его жены, а потом расслышала незнакомые интонации. Слух у меня музыкальный. Если с запоминанием номеров телефонов у меня всегда возникала проблема, то с голосами людей — вообще нет. Услышав человека однажды, я его голос уже никогда не забывала. Могла угадать с закрытыми глазами и по истечении нескольких лет.

Так вот! Эти голоса, что сейчас нагло втиснулись в моё подсознание, я отродясь не слышала. То, что они говорили, повергло меня в шок, пока Вовочка осторожно придерживал меня за талию.

Мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.

В императорской библиотеке тем временем шёл оживлённый спор.

— Надо положить её на софу, — взялся командовать целитель. — Я смогу заблокировать этот вырост… вдруг то, что пытается прорваться, лучше оставить внутри, чем выпускать к нам?