Порадовало только одно, что сил у этого Володара совсем не осталось. Парня, действительно, кто-то траванул… и успешно. Его угасающее существование, беснующееся в груди яростным сопротивлением, мерно тускнело.

Поразительно, но только моя жалость к мужику не позволяла ему уйти за грань. Я это осознавал на уровне той информации и знаний, что достались мне вкупе с телом.

Мне было жалко пацана… он безумно любил свою императрицу… и они ждали ребёнка… Я не мог позволить умереть бедолаге, несмотря на своё собственное подвешенное состояние в этом теле, и безумие происходящего.

Да, Володар был жутковато-властным муди…мужиком, но представив себя на его месте, мне становилось не по себе. Одна только мысль, что кто-то другой мог бы так подселиться в когда-то молодого меня и тайно любить мою жену, первобытная ярость застила глаза.

«Нет! Подремлю немного… приберегу для мальчишки его тело, пока он отходит от действия яда… а потом проснусь и нехилый сюжетец подкину для своей старушки!» — Решил я, отлёживаясь в целительном крыле. Всё происходящее воспринимал не иначе, как сон. Такие приключения мне часто снились после многочасовых погружений в сюжеты моей благоверной супруги, ищущей одобрения у своего главного читателя!

Восстановление шло полным ходом. Я даже успел посочувствовать, что медицина в реальной жизни не такая продвинутая, как на фантастичной Вилетте. Да, имение сына на посту главврача — это отличный бонус в прогнившей насквозь системе «сват-брат», но… Но!

Императрица больше не появлялась, зато проведать меня заскочил её муж… ганд… гадкий тип — больше сказать нечего. Захватил власть силой и шантажом. Юную наследницу престола склонил к супружеству. Да — она не сильно и сопротивлялась, но девка ещё совсем сопливая… дать отпор набежавшим стервятникам после трагической смерти родителей просто не сумела в силу возраста и неопытности. Сейчас вот девку вконец охмурил Володар, но он, по крайней мере, искренне любил Александрину, а не в открытую использовал её для тихого захвата власти, как этот гнус — Этан Тайрон. Сволочоныш сразу после венчания захапал жезл погибшего отца Александрины, и теперь свергнуть его не представлялось возможным. Нет, можно, конечно, но весьма и весьма проблематично… и не без вреда для самой императрицы, повязанной с ним венчальной связью. Например, сейчас, на ранних сроках беременности, молодой дурёхе грозит потеря ребёнка, покусись она на жизнь супружника.

В любом случае, полностью исцелившись телом, я оставил в тайне разорванное состояние повреждённой души Володара Кейна и без вопросов стал вникать в обустройство мира, систему правления и, собственно, свои-его обязанности.

А их у Кейна было навалом!

Всё шло хорошо… Пусть сон затягивался и уже порядком меня утомил, но я справлялся… лишь бы не думать о своей настоящей семье!

Я по ним так скучал!!! Внучка, сын… моя Ольга Владимировна… не видеть её оказалось таким жутким состоянием… Описать сложно то чувство, которое меня полностью захватывало по вечерам. «Лезть на стену от тоски» — этот фразеологизм приобрёл реальность, сколько бы я не пытался себя занять чужой работой.

Жуткое осознание, что это не сон, настигло меня, как бы я не старался представлять всё происходящее им.

По внутренним ощущениям меня хватило на неделю. Потом преследование императрицей, не трогающие угрозы Володара, который что-то там бурчал, обещая выгнать меня из тела, пристальный взгляд Этана, такой одобрительный и высокомерный… — всё начало бесить и рвать сердце тоской на части.

Когда бывший генерал, а теперь император вызвал меня для беседы по поводу навязанной им же воспитанницы, я встал в позу, отвоевав для незнакомой мне девушки брачный договор только потому, что она была доброй в памяти Володара и милой… а ещё из вредности и мрачного настроения.

Этан бычился до последнего, а потом отступил, удивляясь моему упрямству.

Когда-то он повесил всех отступников, которых возглавлял отец Оливии Ленокс ещё в период его службы. Они там и отступниками были такими себе — лишь на словах, но притязаний у этого хера ещё семнадцать лет назад было выше атмосферного слоя Вилетты! Однако ему не хотелось иметь дел с выросшей проклятийницей, поэтому он решил сбыть её с рук проверенному человеку. Сначала им был я… то есть Володар… и однозначно до тех пор, пока советник не полез в койку к его жене, а теперь им стал герцог Лэнг.

Приезд в особняк Кейна и само появление несчастной сироты я воспринял фоном.

Чувства и эмоции затопили меня шквалом тоски. Если бы кто-то мне сказал, что, получив молодое тело, я буду молить только об одном — вернуть моё родное — никогда бы не поверил, а сейчас — получите, распишитесь! Кажется, появись Дьявол и предложи мне сделку, я бы душу продал за те жалкие остатки жизни под боком любимой жены и надёжного плеча сына…

Помолвка стала для меня потрясением.

Сначала молчаливая и смущающаяся воспитанница с электрозарядом между пальцами даже разбавила мою тоску. Она мне даже чем-то напомнила жену… с виду кроткая лапуля, а в глазах горит протест и яростное желание отстоять себя при малейшем поводе. Когда моя Олька смотрела на меня таким взглядом, хотелось выполнить любое её желание… лишь бы дать ей понять, что всё хорошо — я полностью в её власти… Уверен, что именно это чувство делает мужчину подкаблучником. Забавно, что благодарная улыбка и обожающий взгляд из-под ресниц не принижал меня, а наоборот возвышал над всеми остальными, позволяя почувствовать себя чуть ли не всесильным творцом!

Закравшаяся мысль, что мне тяжело отпустить девочку к сынку Лэнга, изумила. Она не имела под собой логики… даже стыдно перед женой стало… особенно когда молодой организм Володара, обычно избирательный и «поднимающийся» только при близости императрицы, ожил рядом с миниатюрной кудрявой шатенкой!

«Позор! И этот человек сам жену потащил венчаться!» — Воспоминания прошлого разорвал вызов скромницы.

Я попытался дать совет не бросать в лицо императора вызов, а Оливия Ленокс уже вышагивала твёрдым шагом к огромному роялю.

Её песня…

Можно умереть от понимания и осознания происходящего!? На секунду показалось — да.

Меня ноги отказались держать, когда я услышал песню из своего мира. Песню, которую любила петь жена, когда в нашем доме собирались гости и просили её что-нибудь исполнить.

Хорошо, что моей реакции никто не заметил — все были под впечатлением от выступления моей жены, которую занесло на Вилетту с таким же успехом, как и меня.

«Всё в самом деле. Взаправду!» — От осознания этого было и горько, и радостно.

Тоскливо осознавать, что наша маленькая семья больше не вместе, но и тот факт, что я не один… что моя жена здесь… со мной — уже счастье!

«Не обманул… мы вместе ушли…»

«Не обманул… мы вместе ушли…»

А потом дошло, что жену мою хотят связать с каким-то малолетним хорьком узами брака!

Ох и эмоций я хлебнул, пока сокращал дистанцию сначала до кубка, а потом до губ миниатюрной строптивицы, даже не подозревающей, кто перед ней!

«Моя! Олька — МОЯ!!!»

Целуя девушку после испития ритуального вина, думал, сердце выпрыгнет из груди от счастья. Даже получив нехилую пощёчину, не мог избавиться от глупой улыбки! Да что там говорить!? Меня и негодующие угрозы изломанной души не испугали! Я задвинул Володара Кейна в далёкий угол сознания, смело связывая себя со своей женой второй раз на памяти нерушимой клятвой высших сил.

Удивило, что император воспринял моё самоуправство весьма лояльно. Когда вызвал меня и Лэнга в кабинет Кейна Этан даже против не вякнул. Договорился о неустойке с Самиром, будто тот не невестку потерял, а дорогущую тачку увели у него из-под носа. Вот и все возмущения!

Зуб даю, лось радовался, что Кейн перестанет шастать к его жёнушке, с которой у Тайрона были весьма свободные нравы. Игнор — игнором, а измена мужика подбешивала. Тут к гадалке не ходи. Рога вообще аксессуар так себе, даже не смотря на забавные отношения императорской четы.