Лао Дун, в недавнем прошлом старший писарь канцелярии верховного наместника провинции Фэй, знал массу ответов на этот простой вопрос, но, как и полагалось человеку учёному, умудрённому книжным знанием и житейским опытом, не мог выбрать из них наиболее близкого к совершенству.

Чань Хэ, молодая вдова тёмника ВДВ, мать троих детей (все – мальчики, на зависть соседям), просто тихо радовалась тому, что перед её глазами стоит великий человек, близкий к Солнцу Поднебесной. Она ответила бы на этот, как ей казалось, не слишком трудный вопрос, но никак не могла понять, зачем этой глупой пичуге может понадобиться какая-то свобода, когда рядом с ней находится сам дай-ван.

Ван Бун, школьный учитель, автор нашумевшей статьи «Благочестивое почитание Государя – основа миросозерцания», удостоенной Высочайшего одобрения, тужился изо всех сил, стараясь составить благозвучный ряд простых, ясных и глубоких слов: «Свобода есть осознанная необходимость, но должно иметь достаточно разума и воли, чтобы эту необходимость осознать…» Вся беда была в том, что после каждой попытки он уличал самого себя в плагиате.

Лянь Джебе, совершенно седая в свои тридцать шесть лет, думала лишь об одном: действительно ли наставнику нужен ответ, или он хочет лишний раз показать своё превосходство над неразумными цзяо? Прожитый отрезок жизни убедил её в том, что в любом человеке есть двойное дно. Она была снайпером в бригаде «Ночных тигров», она была начальником агитационного обоза, доносившего до самых захолустных уголков империи слова о величии и мудрости царствующего дома, она была депутатом, а потом и председателем уездного хурала. Но всё это в прошлом, и сейчас ей непросто осознать, в чём суть предстоящего служения. Но она не привыкла задавать лишних вопросов и свято верила в то, что истина откроется ей, как только пробьёт назначенный час.

Яо Вай, недавний выпускник школы Верного Пути, образцовый солдат, живой цитатник Учителей Пути, тонкий ценитель искусств и знаток традиционных наук, мастер просветлённого покоя, хотя и считался среди семерых старшим по статусу, но не мог себе позволить высказаться, не выдержав должной паузы. Даже если ответ известен, он должен быть прочувствован в контексте текущего мгновения жизни. Ответить должен дать сегодняшний Яо Вай, а не Яо Вай вчерашний…

Понятно одно: несчастная канарейка – лишь образ, воплощающий собой некую сущность, стеснённую рамками привычного бытия, не знающую Пути и не стремящуюся его найти. Тесная клетка – это привычки и условности, которыми обременяет себя большинство людей, и даже среди подданных Солнца Поднебесной найдётся немало таких, кто смотрит на Истинный Свет и не может его увидеть. Во многих общинах, где не на должном уровне стоит духовное воспитание, рядовые хунцзяо до сих пор считают, что труд – лишь средство получить свою ежедневную порцию риса и кусок утки по праздникам. Они, как и эта птица, возможно, стремятся покинуть свою клетку, но им невдомёк, для чего нужен бескрайний простор открытого неба.

Чжоу Хун, бравый ветеран трёх конфликтов на демаркационной линии между империей и Шри-Лагашем, легко поднялся с циновки и, ни слова не говоря, двинулся к клетке. Все, кроме Яо Вая, посмотрели на него с нескрываемым удивлением. Остальные искренне считали, что в присутствии дай-вана ни в коем случае нельзя делать резких движений, а уж приближаться к нему цзяо следует лишь с отдельным поклоном на каждом шагу. На самом деле, этому правилу не всегда надлежит следовать, когда идёт диалог между учеником и учителем, какого бы высокого звания ни был учитель. Вопрос уже считался разрешением давать ответ. Чжоу Хун, видимо, решил обойтись без слов – он протянул руки к клетке, стоящей на высокой резной подставке, запустил три уцелевших пальца левой руки в паутину тонких прутьев, и резким движением сжал кулак. Стальные прутики беспомощно затрещали, и в ребристом своде образовался пролом, вполне достаточный для того, чтобы канарейка могла вырваться на волю. Птица, однако, не воспользовалась представившейся возможностью, а, напротив, испуганная хрустом, свалилась на днище клетки, начала бессмысленно бить крыльями и жалобно верещать. Чжоу нашёл ответ, достойный воина, но не писаря, и его сейчас не слишком заботило, насколько такое решение понравится дай-вану. Так и не сказав ни слова, он вернулся на место и замер в прежней позе, храня на лице выражение полной отрешённости.

Субеде молчал, и по его лицу трудно было прочесть, одобряет он действия ученика или осуждает их. Скорее всего, поступок Чжоу был верным шагом к ответу, но следовало сделать что-то ещё, чтобы завершить путь.

– Мне жаль её, – осмелилась нарушить молчание Цзян Синь. – Сама не знает, чего хочет, а значит, на неё не угодишь. А чувство благодарности ей неведомо.

– Отсутствие чувства благодарности и неблагодарность – разные вещи. Ты невнимательно слушала вопрос, Цзян, – сказал дай-ван, даже не взглянув на неё.

– Как я могу дать кому-то то, что мне не принадлежит, – высказался Лао Дун. – Я не хозяин её свободы. Я даже своей свободе не хозяин. Все мы принадлежим Солнцу Поднебесной, и это лучший удел, который…

– Ты должен дать ответ, а не пытаться убедить меня, что его не существует, – прервал его дай-ван. – И запомни: истина не может быть многословна.

Ван Бун открыл было рот, но последняя фраза Субеде заставила его прикусить язык.

Канарейка тем временем частично оправилась от шока и вспорхнула, протиснувшись сквозь пролом, сделанный бывшим танкистом.

В руке у Лянь Джебе вдруг оказалась метательная звёздочка с отточенными зубцами, и она коротким неприметным движением метнула её вслед птице, почти достигшей проёма распахнутого окна. Две половинки жёлтого тельца отвалились друг от друга, и вскоре с улицы донеслись два шлёпка о мостовую. Теперь останкам канарейки предстояло лишь дождаться дворника. Лишь одно пёрышко, подхваченное ветром, влетело обратно в круглый зал верхнего этажа Башни Просветления.

– Только смерть даёт свободу. – Лянь говорила спокойно и уверенно. – Именно поэтому сама я не хочу никакой свободы. Чем ты свободней, тем мертвее.

– Твои слова полны искренности и мудрости. – Дай-ван, казалось, был даже несколько удивлён проницательностью и быстротой реакции не слишком молодой женщины. – И всё же ты не совсем права. Свобода – великий дар, и чем выше человек поднимается по лестнице, ведущей к совершенству, тем большей свободой он обладает. Чем больше у человека свободы, тем больше на нём лежит ответственности. На высших сановниках лежит такой груз ответственности, что нести его можно, лишь обладая полной свободой, которая обусловлена степенью доверия Государя. Если каждый из вас выдержит все испытания и убедит нас в том, что глубина вашей искренности беспредельна и ваша преданность не знает границ, вы получите силу и власть, большую, чем имеют принцы крови, советники Двора и даже Праведные Судьи. Вы станете самым могучим оружием империи, карающим мечом, который Солнце Поднебесной держит в левой руке на страх внутренним и внешним врагам. А теперь каждый из вас должен решить, сможет ли он принять на себя ответственность, которая требует абсолютной свободы выполнять непреклонную волю народа и Государя. – Дай-ван неспешно развернулся и проследовал по алой ковровой дорожке к высокой двери, украшенной резными драконами, покрытыми позолотой, украшенными рубинами, изумрудами и сапфирами. Створки бесшумно распахнулись перед ним, потом так же бесшумно закрылись за его спиной, и только дуновение поднятого ими ветра погасило светильник, висящий под зеркальным куполообразным потолком. Теперь единственный свет проникал в зал через окна западного фасада – над лесистым плоскогорьем ещё теплилось розоватое свечение, оставшееся после солнца, только что канувшего за горизонт.

От военного аэродрома Сосновый Бор до Южного Подворья Новаграда, где в сером массивном здании, напоминающем огромную шестигранную гайку, с просторным внутренним двором, располагался Главный штаб Спецкорпуса, на служебном автомобиле можно было добраться минут за сорок. На сей раз, сходя с трапа курьерского «Стрижа-405», майор Сохатый обнаружил, что на рулёжку не подкатила привычная неприметная серая «Лада». Вместо неё под крылом самолёта стоял подпоручик, офицер по особым поручениям начальника наземных служб авиасоединения.