— Сандра, к нам, кажется, посетители. — Лопо тряхнул головой, избавляясь от остатков хмеля. — Похоже на психическую атаку.

Видящие шли рядами и колоннами, одетые в свои форменные белые балахоны, мужчины были вооружены короткими секирами, а во главе странного воинства верхом на воле-альбиносе двигалась сама Безымянная. Они шли молча, сосредоточенно печатая шаг, слегка задрав вверх подбородки.

— Остановить их? — Сандра почувствовала, что теряется, а Лопо сейчас вряд ли годился в советчики.

— Если их разогнать, мы так и не узнаем, чего им надо… — Лопо уселся на мраморный бордюр. — К тому же, это зрелище мне нравится. Есть в нем что-то родное…

Первые ряды остановились в сотне метров от Источника, и Безымянная первой раскрутила пращу. Осколок белого камня описал высокую дугу и с шипением, без всплеска, погрузился в воды Источника. Строй Видящих мгновенно рассыпался, охватывая Источник полукольцом, и еще несколько белых камней полетело в цель. Вода уже не бурлила, ее уровень падал, обнажая мраморные стенки колодца, и после каждого попадания снизу доносилось что-то похожее на стон.

Лопо обратился в ветер, и, попутно сметая ряды нападавших, бросился к шатру, где спали Тамир-Феан и девочка без имени, но несколько камней, пролетев сквозь его бестелесность, распались на мельчайшие осколки, расползаясь холодной болью по всему его существу. Он упал на землю возле самого шатра и нашел в себе силы оглянуться. Видящие замыкали кольцо вокруг Сандры, и ее голубые молнии поражали в воздухе все меньше камней. И вдруг мощная ударная волна разметала нападавших. Лопо мог бы поклясться, что в воздухе распространяется запах жженой селитры, он сделал попытку преодолеть ползком последние несколько метров, но заметил прямо перед своим носом пару армейских ботинок.

— Ты живой? — Матушка Сандры, как всегда, успела вовремя. — Если жив, то вставай. У нас гости.

Лопо сначала сел на землю и огляделся. Рядом с Диной, которая успела мгновенно переодеться в легкий зеленый сарафанчик, стояла какая-то девица в платье для приемов позднеколониальных времен и со сверкающей короной на голове. Эленга! Басилея Велизора… Она все-таки снизошла… За ее спиной стояло несколько воинов в роскошных доспехах, а в небе гоняли облака несколько молчаливых ветров. Значит, басилея изволили прибыть вместе со свитой…

Возле Источника лежало несколько тел в белых хламидах, а вокруг, на серой вытоптанной земле, были разбросаны сотни белых камней. Видящие, те, кто уцелел, врассыпную убегали в сторону заката, а Сандра сжимала запястье Безымянной, которая, впрочем, не вырывалась, лишь по ее щекам катились крупные редкие слезы.

— И что это было? — поинтересовался Лопо, ни кому конкретно не обращаясь.

— А вот сейчас мы это и будем выяснять. — Дина направилась к пленнице, и весь кортеж последовал за ней.

— Видящие просят твоей милости и снисхождения. — Безымянная уже стояла на коленях перед Сандрой. — Мы разрушили Притвор… Мы разбили Каменное Кольцо, которое долгие века служило нам убежищем. Мы хотели уничтожить Источник.

— Зачем? — спросила Сандра, продолжая сжимать ее запястье, но ответа Лопо не расслышал.

Та же холодная боль пронзила его ступню, и он отпрыгнул в сторону. Белый камушек, осколок Каменного Кольца, оказался у него под ногой. Дальше он предпочел двигаться, не касаясь земли.

— …он сказал нам, что если исчезнет Источник, исчезнут и бессмертные. В залог того, что он не лжет, Каббиборой оставил нам Жезл Родонагрона. Многие поколения Видящих хранили знания, ремесла, искусства — и все ради того дня, когда исчезнут бессмертные, ради Часа Пробуждения. Теперь мы беззащитны…

Краем глаза Лопо заметил, что воины Эленги собирают камни и складывают их в одну кучу. Небольшая пирамида все росла, и на нее, почему-то, было больно смотреть. Внезапно вспомнилось заточение в сосуде из Холодной Глины, и еще — как сотни изучающих глаз там, в Притворе Видящих, смотрят на него, и он, едва помнящий свое имя, стоит перед ними, как беспомощный птенец, только что вылупившийся из яйца…

— … отпусти нас и позволь собрать наши камни, чтобы вновь сложить Кольцо… Я могу открыть тебе многие тайны…

Театр. Детский утренник. Здравствуй, Дедушка Мороз… Чтобы извлечь джина из кувшина, нужно потереть его двенадцать раз с подветренной стороны… А вот построить бы их, дать каждому по лопате, и через какую-нибудь сотню лет здесь будет город-сад. Безымянная лукавит, а что, спрашивается, ей остается делать после такого акта не спровоцированной агрессии. Каббиборой во всем виноват, собака летучая… Нет, Лопо да Пальпа, хоть и полковник, но не даст себя провести. Вот сегодняшняя кампания завершится, и надо будет перед сном попросить Сандру-Егу сотворить парочку небольших фугасиков для усиления обороноспособности.

«Молчи и слушай… — чей-то голос проник в его сознание, подавляя посторонние шумы, — Очень скоро, может быть, прямо сейчас вернется тот остолоп, которого Родонагрон послал воевать на чужбину, ты его особо не трогай, а вот девицу, которая с ним, нужно будет сразу же затолкать обратно, а то у нее фантазия буйная и дурная…» — до Лопо вдруг дошло, почему голос кажется ему странным: он говорил по-сиарски. В последнее время он, даже беседуя с Сандрой, перешел на древнеромейский, и теперь звуки родной речи настораживали и удивляли. «Запоминай, пока время есть: ты — герой-любовник, и, как только гнусный похититель приличных девушек попадется тебе на глаза, хватай его, за что придется и вбивай в землю по пояс, а потом забирай, все, что у него в руках, и ныряйте все туда, откуда вылезли…»

— А ты кто такой? — Лопо поймал себя на том, что говорит вслух, и Дина-Ега, стоявшая рядом, сразу же косо на него посмотрела.

«Тихо, не шуми… Меня зовут Иор, и ты меня знаешь. Ну, кто в Сиаре не знает блаженного Иора… Я, правда, уже умер, но это в нашем деле не имеет никакого значения. Кстати, папочка, кардинал Стефан де Стефано, когда первый раз меня увидел, то же самое спросил. Но давай вернемся к нашим баранам. Если хочешь снова оказаться в рядах Освободительной армии, сначала молчи и слушай, а потом делай, что я сказал, и тоже молчи».

— А тебя еще кто-нибудь слышит? — На этот раз, отвечая, Лопо едва шевелил губами, сохраняя конспирацию, хотя еще и не обнаружил в себе полной веры в явление блаженного, который оказался еще и чудотворцем. Шутка ли — просочиться в мир иной, игнорируя санитарные кордоны…

«Каждый слышит то, что ему положено. — Невидимый собеседник ответил подозрительно уклончиво. — И не важно, веришь ты в мой план или не веришь… Ты все равно сделаешь все, как надо, уже потому, что деться тебе больше некуда…»

— …и третья тайна стоит первых двух, но прежде, чем я открою ее, ответь, ответь мне, Ега-Хранительница Тепла, стоят ли мои слова твоего милосердия.

— Милосердие не имеет цены. — Сандра отпустила руку Безымянной и посмотрела на небо, где беспокойно заметались ветра.

«Пора!» — безмолвный крик блаженного Иора даже слегка запоздал. Воды Источника на мгновение вскипели, а потом откатились куда-то в глубину, а оттуда, подперев низкое серое небо, поднялся столб бледно-голубого холодного пламени.

— Сандра! Он открывается! — Лопо метнулся к ней, но тут заметил, что маленький Тамир-Феан, не в силах побороть любопытство бежит прямо к пробудившемуся Источнику…

— Пусти! Я вождь! Пусти! — Малыш отчаянно вырывался, но в борьбе против ветра, имеющего многолетний боевой опыт, звание вождя могучих тигетов совершенно не помогало. Лопо оттащил его обратно к шатру, прикинув, что тот не успеет добежать обратно, раньше, чем минует опасность.

Трое бессмертных медленно, но с решительным видом, приближались к Источнику. Сандра мгновенно переоделась, в тот самый комбинезон, в котором когда-то странствовала по пещере, и даже Лампа в ее руках приняла первоначальный вид прожектора со сбитой «тарелки». Светлая басилея Эленга облачилась в тонкую кольчугу и верхом на пернатом друге неизвестной породы нарезала круги в сотне метров от земли, готовая в любой момент атаковать. Только Дина не стала добавлять воинственности к своему облику…