Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Столовая в доме Ксина Ли была огромной — совмещённой с комнатой для слуг и кухней. И после хлопка Мейфен дверь в кухню сразу же бесшумно отворилась. Кто-то грузно прошагал, и к нам вышел повар. Двухметровый жирный азиат с маленькими глазками и седыми патлами. Он подошёл и поклонился в пояс, жадно пожирая взглядом обнажённые ноги Мейфен.

— Госпожа, — от его мерзкого голоса я скривился.

— Малыш не хочет слушаться, — Мейфен небрежно махнула рукой.

Повар разогнулся и широко улыбнулся мне.

— Молодой господин желает посмотреть мою кухню. В раковине как раз вода набралась с отходами. Пойдёмте, покажу.

Вода?.. Это вторая любимая пытка повара — засунуть голову молодого господина в полную раковину и весело наблюдать, как тот барахтается и пускает пузыри.

Повар протянул руку к моему вороту. Я неспешно взял тарелочку с острым соусом, который так любит Мейли, и плеснул повару в лицо. Тот явно не ожидал подобного, поэтому не успел среагировать.

— Арх-х-х… — он отступил, яростно протирая глаза. Запнулся, чуть не упал.

Я встал и плавным движением воткнул палочку ему в пах.

Повар завизжал на высокой ноте, сдвинул колени и рухнул. Я прокрутил в руке вторую палочку и вогнал её в правый глаз повара. Но я не хотел его убивать. Поэтому повредил только глазное яблоко.

Повар начал захлёбываться, его повело. Раздался шлепок — щека повара ударилась о пол, его жирная морда пошла волнами. Рот раскрыт, из правой глазницы торчит палочка для еды. Под тушей расплылась зловонная лужа.

Я взял со стола чайник с чаем и подошёл к Мейфен. Мачеха сидела, как деревянная кукла, с выпученными глазами и открытым ртом.

— Сегодня этого мусора не должно здесь быть, — я кивнул на повара и поднял чайник над головой Мейфен. Мачеха дёрнулась, но я крепко схватил её свободной рукой за шею. И начал лить горячий чай ей на голову.

— Сегодня поговорю с дедушкой. Как думаешь, рассказать ему про твои выходки? Что тогда станет с бизнесом отца? А после — с тобой?

Мейфен замерла. Её трясло. Волосы мокрыми водорослями расползлись по лицу, на висках кожа покраснела. В воздухе разлился неприятный запах — смесь еды, чая, крови, мочи повара и дорогих духов. Неописуемое амбре.

— К-кто ты… — стуча зубами, пробормотала Мейфен.

— Веди себя хорошо, — я отложил чайник и похлопал её по щеке. — Иначе не только дед, но и мать всё узнает. Не забывай, кто я по рождению.

Мейфен ничего не ответила. Я же вытер руки салфетками и направился на выход. Если дед узнает, насколько ужасно со мной здесь обращались, он разорвёт все контракты с родом Ли. А это может стоить отцу карьеры, и Мейфен прекрасно об этом знает. Не говоря уже о том, что Роза Вавилонская обладает не меньшей властью, чем Борис Уральский. Новгородское Княжество славится своими самолётами и истребителями. Качество его летательных кораблей — одно из лучших в Солнечной Системе.

На выходе из столовой я встретил Мейли. Она внимательно посмотрела мне в глаза. Похоже, она всё видела.

Я улыбнулся ей и прошёл мимо. Как бы я ни старался остаться вне подозрений, но и терпеть неуважение не стану. Мейфен будет молчать, а Мейли вряд ли пожалуется отцу — у них для этого недостаточно хорошие отношения.

В своей комнате я улёгся на кровать и прикрыл глаза. Необходимо продумать дальнейшие действия. В своей первой жизни я ухватился за возвращение в прошлое, потому что хотел вернуть Адель. Но если всё оставить как есть, через двадцать два года Солнечная Система встретится со своим концом. И мы с Адель всё равно умрём.

Поэтому надо действовать умнее. Жаль, что мои мысли настолько медленные. В прошлой жизни я был Эвольвером и развивал свой мозг. Позже у меня даже появился свой мысленный ассистент — он мог вместо меня анализировать гигантские объёмы данных. Но в этой жизни я не пойду по этому пути. Быть стратегом — неплохо. Но это не спасёт меня во время апокалипсиса…

Я сел и вытащил из кармана смартфон. Сперва позвоню деду.

Но это оказалось не так просто сделать. В каждой стране свои основные мессенджеры, которые не пересекаются между собой. В Азиатском Содружестве — РеЧат, на Руси — Канонъ, в Европейском Союзе — Фэйсбокс. Это не значит, что связь между странами отсутствует, — совсем нет. Но эту связь обеспечивают СМИ каждой страны, трактуя любое мировое событие по-своему. Девяносто девять процентов граждан могут только верить тому, что говорят с экранов их телевизоров. И так — в каждой стране.

Для регистрации в любом мессенджере требуется паспорт. У меня есть гражданство Руси, но я не собираюсь его использовать. Нужна анонимная связь. Борис Уральский — известная личность, за ним следят. Причём не только свои.

В прошлой жизни я, работая аналитиком в армии Руси, очень подробно изучил все существующие мессенджеры. Поэтому, хоть у меня сейчас не так развит головной мозг и нет ассистента, я смог обойти защиту Канона и зарегистрироваться анонимно.

А вот создать виртуальный канал связи, который невозможно отследить, оказалось сложнее. Я многое забыл, и мне пришлось до самого вечера ковыряться в сети.

Наконец — я позвонил.

На экране появилась иконка коричневой книги, на которой значилось название: Канонъ.

Пошли гудки. Я прислушался. Вроде за дверью никого нет. Да и кому вообще интересен шестнадцатилетний я? Разве что Мейли попытается что-то вынюхать.

Дед не брал долго. Только через минут пять иконка книги сменилась на его хмурое лицо.

— Это ещё кто?! Что за шутки?!

Я невольно расплылся в улыбке. Чуть полноватое усатое лицо деда вызвало во мне невероятную теплоту и нежность. В глазах защипало.

— Владислав? — раздался удивлённый возглас. — Ты, что ли? Чего звонишь?!

— Привет, — я глубоко вдохнул и взял себя в руки. — Есть разговор.

— Случилось что-то? — лицо деда стало встревоженным. — Тебя обижают китаёзы поганые?! Да я этим бомжам… Давай я ребят пошлю, они взорвут там всё и тебя обратно заберут, домой.

— Нет, всё хорошо. Я звоню по другому делу.

Мой дед никогда не отличался вежливостью. И всегда в лицо говорил всё, что думает.

— Слушаю тебя, — дед стал серьёзнее.

Я на пару секунд задумался. А потом начал:

— Узнал кое-что. Отца подслушал.

— И что? — дед нахмурился.

— В смерти твоих сыновей виноваты не другие Князья. Это всё дело Азиатского Содружества и Европейского Союза. Муж мамы, Олег Вавилонский, тоже из-за них погиб.

Наступила тишина. Не знаю, правильно ли я сделал, вывалив такое на деда. План «Олимп» в прошлой жизни был обнародован Индией через десять лет относительно сегодняшней даты. И последствия огласки были страшными. Азиатское Содружество, ослабленное Индо-Азиатским Конфликтом, перестало существовать как единое государство. С Европой, которая в то время уже откололась от Америки, произошло то же самое.

— Ты говоришь серьёзные вещи, — наконец, произнёс дед.

— Да. Может, я что-то перепутал. Только прошу, никому про это не говори, ладно?

Дед медленно кивнул. Глаза его задумчиво блестели.

— И ещё кое-что. Начни скупать гелий-три в жидкой форме. Скупай сколько сможешь, чем больше — тем лучше. Но так, чтобы не вызывать подозрения.

— Владислав, — дед нахмурился. — Что происходит?

— Ты мне веришь?

Лицо Бориса ожесточилось. Он прикрыл глаза и кивнул.

— Кому мне ещё верить? Только ты и твоя мать остались…

— Тогда скупай гелий-три. Скоро, дней через пять, его цена взлетит в десятки раз. И можешь маме тоже намекнуть, но не упоминай меня.

— Ты изменился. Речь, поведение, взгляд — ты не тот Владислав, которого я помню.

Я замешкался. А затем решился. Если не откроюсь деду — то кому?

— Я тебе всё расскажу через неделю. Кое-что произошло, но пока мне нельзя ничего говорить.

Дед сейчас не поверит. А вот через неделю — там и не в такое начнёшь верить.

Борис Уральский несколько минут молчал, иногда задумчиво трогая свои усы.

— Тебе скинуть денег? Чтобы не бомжевал, — через пару минут спросил он.

1021
{"b":"872213","o":1}