– Пошли, пожалуйста, – потянула от входа сестра.

Но я всё равно упрямилась, а потом и вовсе выскользнула из её рук и бросилась вглубь разрушившегося здания. У меня было огромное желание понять, чем примечательно это место и отчего так больно наблюдать его в разрушенном состоянии.

– Стой, Аделия! – крикнула мне вслед сестра и рванула следом.

Я перепрыгивала через обвалившиеся части стены и декоративных элементов, пока вдруг неожиданно не оступилась, и моя нога не попала в разлом. Острая боль пронзила лодыжку и я вскрикнула. Как раз Лорейн добралась до меня и в ужасе остановилась.

Протянула руку, попыталась вызволить ногу из захвата, но не вышло.

– Придётся звать маму, – со слезами на глазах сказала сестра, отчаявшись мне помочь.

Только не это! Мне совсем не хотелось расстраивать маму, не хотелось, чтобы она знала, что я была в этом помещении.

– Что здесь происходит?! – донёсся до нас гневный женский голос от двери.

Мы с Лорейн повернулись в сторону говорившей. Это оказалась та неприятная женщина, с которой разговаривала мама. Чёрные волосы волнами рассыпались по плечам, большие голубые глаза горели каким-то нехорошим блеском. Она мне не понравилась сразу.

Женщина взмахнула рукой и часть, держащая мою ногу в капкане с шумом отодвинулась в сторону. Лорейн тут же потянула меня вверх и я вырвалась из захвата.

– Чтобы вашей ноги здесь и рядом больше не было, – грозно сказала ведьма.

Мы с сестрой в шоке смотрели на неё пока она не рявкнула «вон», а потом побежали к выходу. И я бежала, несмотря на боль в лодыжке, потому что эта женщина была слишком пугающей.

И только на улице перевела дыхание и обратила внимание, что мой любимый браслет с красными и золотыми бусинками потерялся где-то в храме. Наверное, в той самой комнате. Загадочной и притягательной.

– Аделия, – слышу издалека голос тёмного стражника. – Мы приехали.

Сон не сразу отступает. Перед глазами вновь возникает лицо той женщины. Я понимаю, что знаю её и от этого меня бросает в холодный пот. Эйрина Розетти. Самая страшная ведьма за всю историю нашего мира. Если это не сон, а воспоминание, то каким образом моя мама могла быть связана с этой женщиной?

С трудом открываю веки и вижу за окном вечернее небо, усыпанное тысячами звёзд. Неужели я проспала почти целый день? С тяжёлым ощущением внутри, я выхожу из кареты вслед за Блээном. Тёмный маг подаёт мне руку и я опираюсь на его тёплую ладонь.

На улице замечаю Махона и вспоминаю о том, что мой спаситель упоминал о напарнике. Киваю мужчине с благодарной улыбкой, и тот почтительно склоняет в ответ голову.

Приподнимаю парадное платье, чтобы оно не волочилось по земле, и следую вслед за Блээном вверх по тропинке. Карета дальше не в состоянии проехать, потому что небольшая тропка совсем заросла высокими кустарниками. Нужно будет расчистить здесь проход, заодно и пособирать лекарственные травы.

Воздух на горе совсем другой, более свежий и холодный и дышится здесь глубже. Мы оказываемся на самой вершине Свинцовых гор. Вокруг уже темно, поэтому я не могу оценить масштабность вида, но уверена, что завтра мне откроется невероятной красоты зрелище.

Блээн открывает тяжёлую дверь храма, окружённого со всех сторон рельефными колоннами. Мраморные светлые стены едва мерцают в лунном свете. Внутри тёмный бросает световые шары по периметру помещения и я в восторге замираю. Это то самое место! Один в один как из моего сна, от этого осознания по телу бегут приятные мурашки, прячась в укромных уголках тела.

Я была здесь! Уверенными шагами, я направляюсь вглубь помещения к библиотеке, туда, где скрывается тайна разрушенного здания и чего-то очень важного. За спиной слышу шаги Блээна, который покорно движется за мной, не задавая вопросов.

Я прохожу по огромному помещению с библиотекой, не теряя времени на рассматривание стеллажей. Всё потом. Сейчас меня интересует другой важный вопрос. Открываю тяжёлую дверь, удивляясь возможности пятилетнего ребёнка открыть такую махину. За проёмом вижу разрушенную часть здания. Пробираюсь по сломанным элементам мрамора и вижу его. Внизу между расщелиной ярким пятном лежит одиноко детский браслет цвета сочной вишни и солнечных лучей.

Значит, всё это правда?

Блээн всё также молча наблюдает за тем, как я достаю из расщелины свой детский браслет. Смотрю на бусинки, покрытые слоем пыли. Мои пальцы в нервном напряжении перебирают кругляши, поражаясь сохранности украшения.

Как давно эта часть здания разрушена? Неужели за столько лет здесь никто не появлялся? Почему мой браслет оказался здесь на том же самом месте?

– Этого не может быть, – говорю вслух, нарушая немую тишину в разрушенном помещении. Мой голос эхом разлетается по всему зданию.

– Откуда вы знали об этой вещи? – спрашивает тёмный маг, делая шаг ближе ко мне.

– Не знаю, Блээн. Просто сон или воспоминание, явившееся мне сегодня по пути к храму…

Я продолжаю теребить браслет, пытаясь сопоставить все факты.

Мама была знакома с самой страшной ведьмой всех времён. Она встречалась с ней втайне от отца. Неужели каким-то образом мама была замешана в тех ужасных событиях, из-за которых ведьм сослали в Пределы? Не верю. Это не могло быть так.

– Могли бы вы доставить сюда мою сестру и её семью? – решаюсь попросить Блээна о помощи. – Это обеспечит им безопасность и заодно откроет ответы на многие вопросы. Лорейн была старше, она должна больше помнить о той встрече.

– О какой встрече?

– Моя мать была как-то связана с ведьмами. В моём видении или воспоминании мы с Лорейн играли в этом храме, пока мама общалась с Эйриной Розетти. Тогда я конечно не знала, кто это. Я помню только, что меня просто напугала эта незнакомая женщина. Но теперь-то я понимаю, что это была Эйрина. Конечно. Кто в королевстве не знает о ней? Эта ведьма о чём-то спорила с моей мамой, но я не слышала разговор. Что бы это могло значить? Может быть, Лорейн прольёт свет на тот день?

Я встаю и пытаюсь всё обдумать в спокойной обстановке. Но здесь я ощущаю лишь печаль и странное чувство сожаления. Что это было за помещение? Может быть здесь проводились какие-то обряды? Кто сломал эту часть храма?

Одни вопросы и ни одного ответа.

Поднимаю глаза на молчащего Блээна. Пронзительный взгляд в мою сторону ощущается как приговор. Почему тёмный маг так странно смотрит на меня?

– Что-то не так? – спрашиваю с замирающим сердцем.

Но Блээн медлит, заставляя меня нервничать ещё больше. Он явно на грани какого-то открытия или уже сопоставил факты, но пока не верит в это окончательно, или просто не желает мне сообщать о том, что осознал. Наконец тёмный маг отмирает.

– Аделия, не кажется ли вам странным, что ваша мать была связана с самой могущественной ведьмой королевства Тарронии, а у вас показатель магии девяносто семь баллов?

На первый взгляд кажется, что эти два факта совершенно не связаны. Причём тут моя мама? Как она может быть связана с моими показателями уровня магии? Но Блээн явно намекает на что-то. И ко мне приходит понимание. Тёмный стражник считает, что моя мама была ведьмой и, соответственно, я тоже взяла от неё магическую суть!

– Этого не может быть! Просто невозможно, – произношу поражённо, сжимая руки в кулаки. – Я бы знала, если бы у мамы были магические способности.

– Или же она их как-то блокировала, – комментирует тёмный маг.

– Но я всегда была с низким уровнем магии. Меня же не первый раз проверяют на артефакте!

– Может быть что-то не позволяло проявиться магии в вас?

– Слишком много условий. «Может быть», «если»… – я тру виски, пытаясь отогнать надвигающуюся головную боль. От количество мыслей и догадок становится уже физически тяжело. – Мой отец бы знал о том, что его жена ведьма! Он был генералом армии! Он не мог допустить, чтобы его водили за нос.