Именно в былинных!

И были это самые настоящие сказочные персонажи — вечные, мудрые и справедливые. А если им и приходилось творить зло, то только в ответ на деяния власть имущих…

Гамлет верил этому. Свято верил.

Хотел и сейчас верить.

Но не мог…

Он открыл глаза.

С трудом воспоминания выпустили его из плена…

— Где мы? — спросил Гамлет.

Водитель ответил.

Подумав минутку, старый вор сказал, как именно должен подъехать его шикарный красный «БМВ» к месту воровской сходки.

Конечно же, то, что сейчас происходило на Ваганьковском кладбище, нельзя было назвать «воровской сходкой», или «толковищем»…

Гамлет был решительно против этих определений.

— Давайте просто встретимся, господа воры. По одному делу…

Узнав, о чем пойдет речь, авторитеты (а Гамлет специально обратился к самым старым, к людям его поколения, которых он не только хорошо знал, но и по-звериному чувствовал) удивились.

Но, подумав, согласились.

Такой старый «законник», как Гамлет, просто так «порожняк гнать» не будет…

Со стороны это напоминало обычный поминальный день, когда старые — в прямом и переносном смысле — друзья покойного пришли навестить могилу.

Подъехало несколько машин, из них вышли люди, в основном пожилые и «почетные», они поздоровались и направились в сторону ворот. Родители ушли, а дети остались…

«Дети», правда, были все как на подбор рослые, накачанные и стриженые. И вообще они были похожи друг на друга, словно их родила одна мать. Впрочем, так оно и было, а мать звали — Преступность.

Собралось шесть «законников», хотя Гамлет вызывал больше десяти. Он это сразу же отметил про себя, но виду не подал. Это право каждого — участвовать или нет, принимать приглашение или отказываться…

Конечно, это были не такие «короли», как Дед Хасан или Япончик. Но все же не последние люди. А это главное. К тому же, если разобраться, требовался пустяк — пожертвовать десятком-другим «быков».

А вот этого «господа воры» понять не могли.

— Гамлет, ты меня хорошо знаешь, — горячо говорил невысокий, лысоватый авторитет Щука из Текстильщиков. — Я тебя не подводил, и ты меня, слава Богу… Но! Честно тебе скажу, брат, не понимаю!

— Я тоже! — проблеял Конго из Митина.

— И я…

— И я…

Раздалось сразу несколько голосов, показывая, что они согласны с Щукой и Конго. И только мудрый, хотя и самый молодой (всего сорок восемь лет), пахан по прозвищу Броня промолчал.

К нему и обратился Гамлет:

— Ты тоже не понимаешь?

Броня, здоровенный бугай весом намного больше центнера, не торопился. Во всяком деле есть как минимум две правды, считал он. И редко ошибался. А вдруг и в словах Гамлета что-то есть…

— Ну? — заторопил его старый вор.

— Еще мой дед кандалы обгадил, — медленно произнес Броня на фене, затем перешел на обычный, как бы показывая, что имеет право говорить именно так по родовому признаку: — Вот что, господа воры, я сначала повторю, что нам толковал Гамлет, а уж вы потом, если что, меня поправите. Согласны?

— Толкуй!

— Давай, Броня!

— Только поспешай, а то до ночи не закончим!..

— А было нам сказано следующее, — начал Броня гамлетовский «повтор». — Так как вся Москва давно поделена и всем, надо полагать, живется неплохо, случился в воровских рядах небольшой застой. Верно?

— Не совсем, — возразил Гамлет.

— Поясни…

— Я говорил о том, что подросли молодые, которые рвутся на «горячее». И что пусть лучше они здесь «краску» друг дружке пускают — но за свое дело! — чем, например, едут мародерствовать в Чечню или Югославию.

— Не возражаю, — согласился Броня. — Суть-то та же самая… Идем дальше. Есть в Москве кусок, куда братва не суется… Вернее, таких кусков — пара. Это, конечно же, Крылатское, там наш главный пахан дедушка Боря проживает, это законно, да туда и не сунешься: под каждой песочницей сексот… А второй кусман — небезызвестное всем господам ворам паскудное Алтуфьево… — Здесь Броня не удержался и выругался, хотя всячески презирал тех, кто матерится, беря пример с каких-то немыслимых, старинных воров.

«Господа воры», услышав про Алтуфьево, тихо взвыли. Что верно, то верно! Есть такое родимое пятно коммунизма на светлом лике нашей дорогой Родины! И никак его не выведешь. А пробовали…

Черт их разберет, что там творится, в этом стервозном Алтуфьеве! Органы не органы, банды не банды, словом, самая настоящая нечистая сила. Ну их к лешему!

— Я продолжаю, — важно произнес Броня, было видно, что ему нравится, когда его слушают. — Гамлет предложил кинуть в Алтуфьево «быков», навести там наш «порядок» и, как сказал, все справедливо поделить…

— Как, как? — переспросил кто-то. — По-честному или по справедливости?

Бандиты заулыбались — шутка, хоть и бородатая, легла к месту и как-то всех размягчила.

— «Быки», конечно, погибнут, — невозмутимо закончил Броня. — Нет, не все, но, скажем так, немало… Пока все.

— Все?

— Все. Или я опять не прав, Гамлет?

— Ты не сказал, что мы будем иметь.

— Ах, да… Виноват. Гамлет утверждает, что мы будем иметь контроль над новым аэропортом. Вот теперь все!

— А зачем нам аэропорт? — наивно спросил старый Щука.

Все засмеялись над таким провинциальным мышлением. Деревня, она и есть деревня, что с нее возьмешь. Не понимает чудак человек, что плывет ему в руки.

Гамлет, видя, что настроение у бандитов улучшилось, уже стал надеяться, что удалось «проскочить», но тут вылез Раджа.

Раджа был стройной личностью: коренной русак, он тем не менее имел гигантские скулы, прищуренные бегающие глаза и крючковатый нос. Сколько было лет Радже, не знал никто…

— Гамлет, ты умный человек, — проворковал Раджа, он всегда ворковал, а не говорил, — но и я умный, и Щука умный, и Броня… — Бандит перечислил всех, никого не пропуская, и тем самым постепенно приковал к себе внимание.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Только то, что сказал — мы все достаточно умные. Так?

— Дураком никто не хочет быть. Верно, господа воры?

Но Гамлета на этот раз никто не поддержал, и он нахмурился…

— А если мы такие умные, то зачем нам воевать?

Вопрос был прост.

И страшен своей очевидностью.

Действительно, зачем?..

Гамлет опустил голову. Он ждал чего-то подобного.

— Зачем воевать, когда можно договориться… — Хитрый Раджа теперь полностью владел обстановкой. — Мы не «крестные отцы», и Москва не Нью-Йорк 30-х годов. Зачем нам устраивать лишнее кровопролитие?

Щука согласно кивнул.

— Пусть алтуфьевские «отморозки» строят свои терминалы, свои поганые аэропорты и прочую дребедень. Это их проблемы. Все равно мы хозяева в городе. И в стране, кстати, тоже… У кого есть деньги, у того есть все остальное Что это за средневековье?! Идти, «мочить» кого-то… Фигня! Все это полная фигня, господа воры, — дважды выругался Раджа. — Какие «быки», чего «застоялись»?! Да им начхать на все!

«Господ воров» словно прорвало:

— А ведь он прав!

— Им на все теперь начхать!

— Ни уважения, ничего не признают!

— На «закон» наплевать!

— А ко мне вчера подбегает один псенок и орет: я вор, мол, батя, вор, разреши «корону», как у Японца, наколоть! — пожаловался Щука.

— А ты? — поинтересовались у него.

— Что я? Наколол… На заду две сиськи. Ему, псу, на зоне устроят «дырявую» жизнь.

Некоторое время паханы еще ругали молодое непослушное поколение, затем постепенно стихли. Где-то далеко-далеко чисто и звонко ударили в колокол: легкий медный звук поднялся к грязным облакам и тихо там умер. Это настроило бандитов на лирический лад. Их лица просветлели, разгладились…

И тогда слово взял Броня.

— Я вот что скажу, господа воры, Раджа, конечно, прав, что «быки» распустились, — это верно, и крыть тут нечем…