— А остальные? Арджан? — Доктор посмотрел на гаркана, раз уж в истории тени он играл такую весомую роль.

— Он никогда не скажет правду, — хмыкнул Эйран, со вкусом отгрызая от куска вяленого мяса сухие волокна.

Арджан фыркнул, раздувая широкие ноздри.

— Почему? Скажу.

— Правда? — теперь на гаркана вновь смотрели все. — Ты же всегда отмалчивался на этот вопрос!

— Арджан? — в голосе эйры тоже сквозило искреннее удивление.

— Я потерял смысл. Сирра вернула мне его, — совершенно в своем духе ответил Арджан и, явно удовлетворенный всеобщим недоумением, присоединился к Эйрану в деле разорения сьестных запасов.

— Да, было наивно верить, что он расскажет на этот раз, — подвела итог тень. — Его бесполезно расспрашивать, Зорон.

— Хорошо, а Эйлин? — доктор признал тщетность расспросов их общего краснокожего друга и перешел к остальным.

— Вроде бы уже рассказывала, нет? — удивилась Эйлин. — А–а–а, или вас интересует именно сам момент встречи?

Зорон кивнул.

— На самом деле с Шелль мы знакомы давно, она ведь выросла в этих горах. Я помню день, когда Фалькорн принес её на руках в зал совета, маленькую спящую девочку, с заснеженными волосами и заплаканным лицом.

Тогда я понятия не имела, что она — та самая наследница. Никто не знал. Но заметила её сразу. Целеустремленная девочка, — Эйлин улыбнулась, погружаясь в воспоминания. — Она должна была стать драконнером, но её дракон не выдержал этой связи и погиб. Я впервые о таком услышала. Обычно драконы не умирают от неудачи в первом слиянии, только кандидаты в драконнеры. Не представляю что она пережила в тот момент…лишится Эхо, даже думать об этом — невыносимая боль! — она вздохнула и продолжила — Я — эйра, мне сложно пройти мимо несчастного ребенка, ведь дети главная наша ценность. Да и Шелль изо всех сил старалась не уступать другим, и не став драконовсадницей, стала отличной Безымянной. Я помогала ей, как подруга, как наставница.

И она старалась. Упорная. Жесткая. Смелая. И очень уязвимая, как мне тогда казалось. Возможно, мне хотелось видеть ее таковой, чтобы был повод заботится о ней — эйра улыбнулась сентиментально —

И, разумеется, мы не знали, что она — наследница, даже заподозрить не могли! Никто не давал ей поблажек. А потом Шелль пропала. Надолго, целый месяц. Тогдашний глава, Фалькорн, поднял на крыло всех драконнеров. Чтобы столько Безымянных побросали все свои дела и искали обычную девчушку — такого я больше не припомню. Сейчас — то понимаю, а тогда — была в недоумении, хоть и в первых рядах искала её.

Шелль нашлась сама, и не одна. Я очень беспокоилась, и не буду скрывать, страшно разозлилась на неё за эту выходку. На совете, где она присутствовала вновь, между нами случился… м–м–м конфликт.

— Я бы на это посмотрел, — подал голос Эйран. — Две красивые девушки, одна из которых глава крыла, вторая — вероятная Мэра, дерутся из–за меня на коммах, их тела касаются друг друга…

В скабрезника полетел ботинок. Второй снаряд остался в руке у меткой тени, и она явно была готова пустить его в дело. Но Эйран понял это по своему, и, поймав обувь, добавил, широко улыбаясь:

— Для тебя тоже нашлось бы место, милая Кирстен!

Второй ботинок ему поймать на подлете не удалось, тень на этот раз целилась лучше. Зорон с трудом удержал улыбку.

— Вы поспорили из–за Эйрана? — искренне удивился доктор.

— Ну… — Эйлин явно было трудно это признать, — сирра Шелль привела его и потребовала на совете, чтобы с ним провели слияние, подобрали ему дракона. Парня, который взялся из ниоткуда! Да еще и категорически отказалась признаться, кто он такой. Мы очень редко набираем новичков со стороны, обычно обучаем собственных детей.

— Ты тоже со стороны, — напомнил Эйран обиженно потирая лоб. Ему хорошенько прилетело пряжкой.

— Но про меня все было известно! — сощурила голубые глаза Эйлин. — К тому же ты просто отвратительно себя вел. Собственно, с тех пор ничего не изменилось. — она вздохнула. — А после совета на котором обсуждали Эйрана,она пришла ко мне в комнату на личную беседу.

— А с этого момента поподробнее! — потребовал Эйран, сообразивший, что у тени всего две ноги, ботинок соответственно тоже два, то есть она теперь безоружна.

— Она сумела меня убедить что мне необходимо взять шефство над этим… — Эйлин сделала жест руками, как бы показывая, что у нее слов нет описать Эйрана. —…лерис. Недоразумением, — наконец, эйра подобрала слово сначала на своем языке, а после перевела его на универсальный, людской.

— А мне нравится. Звучит, как название эйрийского коньяка, — ничуть не обиделся Эйран и тут же пояснил: — Эйры совершенно не умеют в хороший алкоголь. Гаркан, где там твое пойло кстати?

Арджан протянул Безымянному флягу.

— Я согласилась, — Эйлин издала вздох, шедший от самого сердца, демонстрируя этим все свое сожаление о совершенной ошибке. — До сих пор удивляюсь, как я его не убила поначалу! Но я слишком гордилась собой как наставницей, чтобы вот так быстро сдаться. И как–то так вышло, слово за слово, что я теперь в свите самой наследницы, правда пришлось оставить пост главы крыла, иначе не хватало бы времени на выполнение всех обязанностей. Но такова судьба, — она улыбнулась, и было ясно, эйра совершенно довольна этим поворотом.

— Так понимаю, моя очередь теперь? — оживился Эйран, не дожидаясь вопроса.

— В прошлый раз ты спас сирру Трой из гарема нагийского княсся, — хмыкнула Кирстен. — Какую сказку ты сочинишь на этот?

— Эйран всегда рассказывает новую версию, — пояснила Эйлин Зорону, — пока ни одна не выглядит достаточно правдоподобно, чтобы считать её настоящей.

— Ладно–ладно, на этот раз, в виде исключения, я расскажу все, как было на самом деле! — гордо произнес Эйран, размахивая флягой, поднимая её как кубок перед тостом.

— Ты каждый раз это говоришь, — скучающим голосом произнесла тень. — Давай уже, ври что–нибудь, все равно не отстанешь пока не наплетешь очередную историю.

И Эйран рассказал. Доктор даже заслушался. У него, конечно, был опыт в выслушивании изобретательной лжи, но настолько вдохновенной — ни разу. На этот раз драконнер не мелочился, и объявил себя ни много ни мало внебрачным, но любимым сыном Консула Нарана, этнарха людей, представляющего интересы целой расы, выше которого только Наместник, Мэра и духи–создатели — именно в такой последовательности. Но его изгнали из столь именитой семьи за излишнее великолепие, и нежелание следовать правилам. А после Эйрана понесло: он бывал и в снежном царстве ётунов на Синей Суши, и возглавлял отряд грифойдеров–отступников, промышляющих разбоем в Полуночи, и самолично укротил дикого крукайса¹ силой взгляда, и был капитаном гарканьего корабля в Полуденном море, а после, в завершении своих приключений, и вовсе выкрал наследную гарканскую принцессу.

— Кого–кого? — уточнил Арджан,слушая о гарканьем периоде биографии Эйрана с большим интересом, и явно открыв в культуре собственной расы много нового.

— Принцесса — древнее название наследниц Мэрского престола, — пояснил Зорон. — Дочь правящего лица. Сомневаюсь, что у гарканов такое есть, это исконно людское слово. Сейчас сократилось до «цесса», но я не помню, когда даже в таком виде его встречал последний раз.

— Совсем заврался, — хмыкнула тень. — У гарканов правят только мужчины. Женщины не наследуют.

— Никто не наследует только по праву рождения, — кратко отрезал Арджан, не вдаваясь в подробности.

— Постойте, а как же Кеджа? — вспомнила Эйлин. — Кирстен, помнишь ее? Она выступала на последнем совете как этнарх гарканов?

— Кеджа — правитель, — согласился Арджан.

— Ну, она же была когда–то юной нежной принцессой, — пожал плечами Эйран, явно расстроенный тем, что его прервали на самом интересном месте.

Зорон вспомнил гарканок, встреченных на корабле. Термин «выкрасть» с ними категорически не вязался. Как и «нежный», впрочем.

Арджан поперхнулся собственной настойкой и теперь кашлял, одновременно рычаще хохоча. Он, видно, тоже это представил. В две руки гаркана похлопали по спине, и он пояснил: