— Кирстен из клана Кирс, дочь моего безумного брата, — произнес тень спокойно и уверенно, словно и не стоял на коленях посреди своих худших врагов. — Я понял, что ты предала клан, когда обнаружил вскрытый тайник в кабинете. Ты пришла ко мне вчера не просить защиты и прощения, так ведь? Ты пришла оболгать меня за моей же спиной, пришла сбить с пути истинных теней, и привести их умы к еще одной предательнице расы. — Теперь темные глаза Кирсана смотрели на Нору. Два черных провала наполненных горечью и ненавистью.

— Как долго вы будете верить этим двум? — Теперь Кирсан смотрел на своих пленителей. — Как долго раса теней будет побираться у порогов теплокровных, как нищие? Да вы даже хуже животных! Звери хотя бы не пытаются отрицать свою природу!

— Тебе ли говорить о предательстве и лжи, Кирсан? — спросила девушка, зло глядя на главу не существующего больше клана.

Нора же лишь улыбнулась, беззлобно и без всякого злорадства:

— Ты не сказал им главного, мой милый друг. Обманул, сплел сеть из своих амбиций, затащил в темноту своего эгоизма. Но правда, которую мы, главы кланов, знали всегда, и которую ты так отчаянно отрицаешь, не станет иной.

— То, что ты наплела, чтобы переманить на свою сторону лучшие кланы теней, не может быть правдой! — Кирсан возвысил голос, почти переходя на рык, и отчаянно закашлялся. С края рта потекла подкрашенная кровью струйка слюны.

— Мы — последние тени мироздания. Нашего мира нет уже давно. Мы, как и большинство рас Города, лишь беглецы с тонущего корабля родного мира, которые вправе просить, но никак не требовать. И твои глупые детские идеи завоевания чуть не прекратили существование целой расы! Легко планировать восстания, когда где–то там еще остаются живые тени. Но мы — последние. И нас слишком мало, чтобы вести себя так необдуманно, как это делал ты, Кирсан, — Нора смотрела на тень с укоризной. Когда–то она тоже была такой: горячей, импульсивной, хищной. Но слишком много воды утекло, и с возрастом к тени пришла мудрость и понимание правил Города Сумерек, который не терпел подобной наглости.

— Ты слишком обжилась среди новых хозяев. Вы пускаете в дома теплокровных, ведете себя с ними как с равными! — презрительно сплюнул Кирсан.

— Да ты совсем тупой! — выдохнула эйра, не сводя разъяренного взгляда с пленника. Арбалет дернулся в её руке, но выстрела не произошло. Кирсан понял, что спровоцировать своих же не удастся и переключился на более перспективную мишень. Он начал говорить с ней, не оборачиваясь, чувствуя острый кончик болта, что упирается в затылок.

— Мне знакомы твои черты, эйра, этот яростный взгляд, белые волосы. Я уже видел их в другой женщине. Двух женщинах. Они так умоляли, чтобы я отпустил их. Из этих двух эйр, похожих друг на друга, как две капли воды, мои дети взяли самое лучшее, что было в них, выпили до остатка, — Кирсан не оборачивался, но чувствовал, как напряглась рядом эйра, и понял, что и в этот раз наблюдательность его не подвела. — Они были так же трусливы как и ты, теплокровная. Я до сих пор помню, как их тела угодливо извивались подо мной.

Эйра закусила губу, Нора не сводила с нее внимательного взгляда, окончательно потеряв интерес к сородичу. Речи Кирсана она знала практически наизусть, ничего нового тот выдумать не мог.

— Кем они были тебе, эйра? Сестры? Близнецов было трое? Или одна из них родила тебя, прежде чем дать жизнь моему наследнику?

Эйра не сводила с Кирсана взгляда. Имей она хоть каплю способностей человека–творителя, то подожгла бы этим взглядом тень. Её зрачки сначала расширились, а после сузились в тонкие узкие полоски, почти незаметные на голубом фоне хрусталика. Нора улыбнулась, не пряча свое удовлетворение найденным наконец ответом. Отнюдь не эйра стояла перед ней, хоть во всем остальном и была подобна своей бывшей расе. Вот он, ключ к таинственному доброжелателю! Теперь матриарх знала, кому тени, вероятно, принесут присягу в ближайшем будущем. Как интересно повернулась вспять история!..

— Эйлин? — Тихо произнес светловолосый человек.

— Не надо, — покачала головой Кирстен, и не ясно кому были адресованы эти слова, эйре–палачу или парню, что попытался уберечь её от немедленной мести. Но зачем это делать? Нора понимала, что легкая смерть от болта — благо для Кирсана. А вот сможет ли догадаться эйра, чего добивается опальный глава?

Звук спущенной тетивы. Болт воткнулся между колен Кирсана, во влажную землю перед ним и сразу же после того в бок тени прилетел тяжелый окованный медью ботинок. Эйра била Кирсана ногами в живот, в пах, по лицу, с ожесточением, молча, только тяжело дыша, в полной тишине и полном безмолвии окружающих. Он упал на бок, и не пытался сопротивляться, понимая, что смысла в этом больше нет, только сгибался и вздрагивал от особенно сильных ударов.

Эйра избивала нещадно, лицо тени превратилось в кровавую кашу, впрочем, сразу начиная регенерировать. Избиение продолжалось минут пятнадцать, потом эйра отошла и согнулась, упираясь руками в колени и судорожно дыша:

— Надеюсь, вороново ты семя, не зря ты так хотел умереть от моей стрелы, — она посмотрела на Нору. Глаза её снова были обычными,эйра взяла себя в руки. — Сделайте так, чтобы он пожалел о том, что болт пролетел мимо.

— Не беспокойся, драконовсадница, — кивнула Нора, и все три агента теперь не сводили с нее взгляда. — Он вернет всю боль, что успел причинить за жизнь. И умрет за каждого, кто погиб по его вине.

Слова тени прозвучали как приговор. Собственно так и было.

Тени обычно не убивали теней. Но в случае с Кирсаном, даже самая жестокая смерть была бы желанным исходом в сравнении с приговором матриарха. Теперь его участь была определена, никто не даст умереть Кирсану. Никто не спасет его.

На полу, в луже позаимствованной крови корчился последний из клана Кирс.

Конец первой части.

¹ Горлубь — небольшое, чуть меньше кошки, пернатое животное, со слегка вытянутой пастью, полной острых зубок, голыми лапками и длинным хвостом с перьевой кисточкой. Бывают практически всех известных расцветок. Имеет крылья, но не способен полноценно летать из–за их небольшого размера и недоразвитости, использует для планирования. Крайне навязчивое и быстро плодящееся животное улиц Города Сумерек. Мусорщик и падальщик, в пище не привередлив. Не смотря на умильную мордочку и контактное поведение, в качестве питомцев голубей не содержат, поскольку гадят они там же, где живут, будучи крайне нечистоплотными и прожорливыми.

² Любимец Кошки — «баловень судьбы». Кошка олицетворяет удачу, фортуну, судьбу. Покровительствует творцам всех мастей и влюбленным. Изображается в виде маленькой, ярко–рыжей кошки. В негативном смысле — дух бушующих страстей и чрезмерной увлеченности чем, или кем либо.

Маленькая, наверняка хрустящая, аппетитная булочка с золоченым боком, посыпанная специями, ароматный кусок буженины, что плачет соком на ней, и кусочек сыра, венчающий эту божественную композицию. Еще никогда Зорон не вожделел что–либо так сильно, как этот шедевр кулинарной мысли. Можно сказать, он…

— Если вы считаете, сирра, что я поверю в эту вашу историю, то глубоко ошибаетесь. Откуда вы знали про подземный ход? — Грифойдер рыкнул на него, вырвав из мира вкусовых фантазий, где существовал только сам Зорон и лежащий на столе рядом с локтем стража порядка бутерброд, кокетливо полуприкрытый салфеткой.

— Я уже рассказал все, что мог, — вздохнул доктор, посылая бутерброду полный заинтересованности взгляд. После двух суток бдения и травяного сна он хотел есть, потреблять, питаться, а не признаваться в преступлении, в детали которого его не торопились посвящать. А грифойдер, явно был настроен довести дело до конца. Интересно, во время допросов бывает обеденный перерыв? Похоже, нет.

— Кому ты служишь, доктор? Кто надоумил тебя сделать все это? Грифойдер, несмотря на малый рост и голову, словно снятую с другого человека — так нелепо она смотрелась на тонкой цыплячьей шейке — старательно изображал из себя великого детектива. Интересно, подумал Зорон, если я встану, станет ли он подпрыгивать, чтобы сохранить авторитет?