— Хм–м… — Джером смотрел с интересом: похоже, в книге нашелся пропущенный абзац. — А вы мне нравитесь, молодой человек! Упрямство старичка Зорона, но нет его горячности. Как интересно… прошу прощения за некорректный вопрос, но кто была ваша мать?

— Я не помню ее, — кратко ответил Зорон, не намереваясь посвящать редактора в историю своей семьи.

— Ну, что ж. Просите Кошку, чтобы она уберегла вас от виселицы. Несмотря на мои личные разногласия с доктором Зороном, вынужден признать — в свое время ваш отец обладал исключительной прозорливостью и удачливостью.

Надеюсь, вы унаследовали эти качества.

¹ Библиотека — общее название гигантского комплекса строений захороненного с начала времен глубоко под Мэрией. Там хранятся самые различные книги, свитки, глиняные таблички и прочие носители информации с начала сотворения Города Сумерек. Поговаривают, Старый Бродяга заключил свои знания в Библиотеке и спрятал её глубоко под землей, от злых глаз и недобрых сердец. Вход в подземный комплекс находится под Мэрией. Библиотека является чуть ли не объектом поклонения эйр. Страстные собиратели информации и фанатичные исследователи, эйры регулярно пытаются проникнуть туда тем или иным способом. Но будучи крайне добропорядочными, делают это законно, заваливая Мэрию прошениями об очередной экспедиции. Исследование подземного комплекса — очень опасно, редко удается вынести оттуда что–нибудь ценное. Туннели и залы Библиотеки облюбовала подземная фауна, крайне негативно относящаяся к попыткам проникнуть в свое жилище. Плюс к этому еще и древние магические и физические ловушки, постоянно обваливающиеся от старости и влаги потолки и стены, и прочие неприятные для исследователя сюрпризы.

² Встречница, встречник — отвечающий за встречу посетителей в любом официальном учреждении Города. Также в обязанности встречника входит разбор почты, подготовка бумаг и запись под диктовку.

Отставной грифойдер Соше Валл собирался ужинать. У Соше для этого была целая церемония — грифойдер садился во главе длинного стола, разглаживал белоснежную с кисточками скатерть, обязательно поправлял упрямый воротничок рубашки, что колол шею накрахмаленными острыми уголками, потирал руки и ждал пока супруга, сирра Валл разольет по порциям золотистый, душистый суп с хрустящими шариками на самом дне супницы. Чета Валл давно отпустила выросших детей по своим домам, и теперь жила только вдвоем. Соше, покинув мэрийскую службу, и уже не скованный уставом, отрастил, наконец, длинную бороду, о чем его так долго просила дорогая Юта. И теперь сирра Валл приобрела привычку перед ужином подходить к мужу со спины, запускать ладони в каштаново–седую гриву его волос, перебирать бороду и целовать в макушку, что делало счастливую старость немногословного грифойдера по настоящему полной. Сам Соше выражал свою любовь в приготовлении ужинов. Супы у отставного грифойдера получались почти так же хорошо, как в прошлом ловить особо опасных преступников. Грифон его скончался в прошлом году — от старости. Во дворе, под розовым деревом, возвышался небольшой холмик могилы. Соше попросил выписать своего старого и искалеченного товарища со службы вместе с собой, потому крылатый зверь провел спокойную безоблачную старость в доме Валл, сам Соше намеревался последовать его примеру. Вот только вероятно переменчивая Кошка решила распорядится его судьбой иначе. Бывший грифойдер начал беспокоиться: Юта все не шла к столу.

Привычная церемония затягивалась, суп остывал, теряя аромат и вкус, а жены все не было. Соше начал нервничать и постукивать по столу черенком ложки. Может, что–то случилось? Стоит пойти, проверить? Правда Юта всегда обижалась, если Соше уж чересчур опекал ее, и посему первый порыв Соше с трудом, но сдержал. Но когда к исчезновению жены прибавился еще и шум на улице, грифойдер не выдержал: встал из–за стола, со стуком уронив ложку, и отправился к двери узнавать, в чем дело. Как оказалось, вовремя — на улице происходило настоящее столпотворение. Маленькая фигурка Юты с опущенными плечами, что стояла у окна, внимательно глядя на улицу, заставила грифойдера забеспокоиться по настоящему. Шум и крики были непохожи на отзвуки народного гуляния, да и какие гуляния в недели прощания с Мэрой?

— Соше… — вид белого, как полотно, лица супруги болью уколол сердце грифойдера, он подошел к женщине и обнял её за плечи. — Соше, это может быть правдой? — Юта показала мужу свежий внеплановый выпуск «Вестника», что нервно сжимала в руке.

Грифойдер вчитался в газетные строки и тоже побледнел, да и седых волос у него в этот момент наверняка прибавилось:

— Юта, оставайся здесь, закрой все окна, никому не отпирай, — Соше прижал к себе жену. — Я вернусь. Сиди тихо–тихо, сможешь? — Соше смотрел в наполненные слезами глаза женщины и чувствовал, как глухо ухает сердце в грудной клетке.

— Может, ты не пойдешь? — без всякой надежды спросила Юта, понимая, что сам вопрос не имеет смысла. Бывших грифойдеров не существует.

— Моя Юта… — вздохнул грифойдер и задумчиво посмотрел в окно на холмик во дворе под деревом. — Старый добрый пернатый друг, мы с тобой еще повоюем!

Поцеловав заплаканную жену, отставной грифойдер третьего ранга Соше Валл, представленный к многочисленным знакам отличия и закрепленный в ранге личным приказом Селестины Трой, отслуживший сто тридцать пять лет на этой должности, ветеран последней теневой войны, влез в старую форму, навесил на себя пояс, с трудом застегнувшийся на талии, взял с собой фой и влился в кричащую толпу, оставив Юту одиноко ждать его, как она делала до этого уже целый век.

— Слушай, Зорон, ты уверен, что это хорошая мысль? — Кирстен схватила доктора за плечо, пока он всеми силами старался удерживать тело в вертикальном положении. — Я не очень разбираюсь в людах, но ты выглядишь так, словно… в общем, есть бы я тебя таким точно не стала бы. Даже будучи при смерти.

— Сочту за комплимент, — пробормотал Зорон, борясь с рвотными позывами. Мутило его еще как. Но интуиция подсказывала: догадки верны, где то на Площади прячут пленных горожан, причем недалеко от Мэрии, и сдаваться он не собирался.

— Учти, если ты тут упадешь, я тебя далеко не унесу, и помочь никак не сумею. Могу добить, — мрачно пошутила тень, пряча беспокойство за сарказмом.

— Не мешай думать! — грубо оборвал Зорон размышления девушки вслух: ему мешали сосредоточиться не только гомон и крики на площади, но и её обеспокоенный голос — как будто сотня молоточков стучала по голове. Ну же Зорон, думай! Где–то здесь должен быть вход в подземелья Мэрии, и пленников наверняка держат около него. Так–так–так, ну же! Работай, включай логику!

Зорон постарался абстрагироваться от ощущений тела и окружающего гама. Они с Кирстен стояли в небольшой подворотне–тупике между Золотым Яблоком и каким–то учреждением. На площадь все прибывала и прибывала толпа. Причем если первые минут тридцать толпа прибывала, в основном, гражданская, то потом со всех улиц на площадь начали стекаться отряды грифойдеров, организуясь на месте. Они оцепили Мэрию и теснили толпу, пытаясь успокоить и выдавить из зоны оцепления.

Зорон, если честно, не ожидал такого эффекта от их авантюрной затеи. Времени оставалось мало: еще минут десять, и грифойдеры окончательно перекроют Площадь Перемирия.

— Так, я буду идти, а ты говори обо всех зданиях рядом с Мэрией, быстро! Будешь моими глазами, пока я думаю, — решил Зорон, заключив, что думать, смотреть и бороться с собственным взбесившимся чутьем одновременно, не сможет.

— Хорошо, — кивнула Кирстен и подхватила его под локоть, потащив за собой.

— Если бы я был тенью, куда бы спрятал своих жертв? — задал вопрос Зорон.

— Если бы ты был тенью, то не имел бы возможности менять цвет кожи. Ты сейчас такого очаровательного серо–зеленоватого цвета с бурыми пятнами, — сделала Кирстен щедрый комплимент и уже серьезно добавила: — Я бы прежде всего постаралась отбить нюх этим вот птичкам.