Все–таки хорошо, что они взяли с собой этого бесцеремонного рыжего!

Зорон никогда особо не умел агрессивно спорить и отстаивать свои интересы с криками и угрозами, а его воззвание к совести, логике и здравому смыслу вряд ли впечатлило бы этих парней. В данный момент на кону стояло столь многое, что, пожалуй, и флегматичный доктор вышел бы из себя, но вряд ли у него получилось бы разобраться с охраной так быстро и складно, как у явно поднаторевшего в разнообразных скандалах мукомола. Встречница, наконец, провела к подъемнику, и он поднял их наверх, на последний этаж, где и вовсе не было стен, а сплошные стекла и витражи с птицами и облаками, что создавало иллюзию невесомости и полета. В башне была и лестница, но что–то Зорону подсказывало: преодолеть её быстро можно было только после долгих тренировок и в хорошей физической форме. Стараясь не смотреть в окна и унять свой только что возникший страх высоты, он делал вид, что является достойным потомком рода врачевателей, и ему все эти башни, маяки, горные хребты и прочие возвышенности и вовсе нипочем. Кирстен тоже явно было неуютно. Она старалась не отходить от спутников, рассматривая окружающие красоты с некоторой опаской. Правда Зорон не знал, что конкретно смутило тень: непривычная высота или огромное количество стекол? С последними у тени явно не ладилось. Она даже чашку умудрилась разбить. Кирстен выглядела так, будто выгнутые, как пузыри, стекла вот–вот вырвутся из оконных рам и набросятся на нее.

— Не бойся, — шепнул Зорон, и тень поблагодарила его улыбкой.

О да, он сам очень смел и отважен! Главное, вниз не смотреть.

Кабинет главного редактора располагался в самой высокой точке башни. Они поднялись по небольшой лестнице, встречница заглянула в кабинет, и представила их.

— Сирра писатель, сирра врачеватель и тень.

— Чем я обязан столь разношерстной компании?

Джером Трой произвел на Зорона приятное впечатление. Открытая белоснежная улыбка, зубы в порядке, без следов зубных хворей, чистые глаза, не слезятся, разве, что слегка воспалены от недосыпа или чтения, здоровая кожа, слегка присыпанная веснушками и легкая асимметрия в лице, но она не портила общее впечатление, скорее подчеркивала характер. Простые, но из дорогих тканей штаны, рубашка и сюртук. Никаких признаков пережитых болезней, травм или переломов. Сирра главный редактор явно тщательно заботился о своем здоровье и наверняка пользовался огромным успехом у дам всех рас.

— Джером, дружище! Меня твои керберы чуть с порога не выгнали! — тут же заполнил все окружающее пространство своим басом рыжий чудик. Сирра Трой остановил порыв Марка к немедленным объятиям одним только взглядом. Нет, Зорону определенно нравился этот человек!

— Сирра Маркус, я непременно займусь этим инцидентом. Но это же не причина по которой вы пришли?

«Маркус»? Марк не оригинальничал, придумывая себе фамилию. Ну да имя, «Марк, сын мукомола» странно смотрелось бы на обложках.

— Я задумал новую книгу! Ты представляешь, Джером⁈ Про то, как один такой скромный, но чрезвычайно красивый молодой человек защищает хрупкую темноволосую крошку от лиходеев! Пожары, взрывы, погони, бои! — Марк говорил очень вдохновенно. — Я просто перед глазами все это вижу!

— Сирра Маркус, — мягко, как с ребенком, начал говорить Джером. — Сейчас печатники перепечатывают в новую обложку вашего «Человека с красными руками». Я никак не умещу в эти полгода новый тираж.

— А если в газете? Кусками? Вот, я сделал пару набросков…

И когда это он успел? Зорон с замиранием сердца распознал в ворохе смятых листочков представленных на суд Джерома, собственные рецепты лекарств. Марк исписал их на обороте. Доктор с трудом подавил гневное рычание: вот за рецепты он шею был готов любому свернуть!

Ладно, сейчас это несущественно. Он уже приготовился, наконец, привлечь внимание к более важным проблемам, когда сирра Трой, с некоторым ужасом взглянув на листочки, отправил Маркуса с встречницей, в залы обсуждения. Уходя, девушка улыбнулась Зорону. Милейшее создание, вот только времени нет на мысли о ней. Встречница одной из первых попадет под удар, если не удастся предотвратить задуманное сородичами Кирстен. Как, собственно, и сам Джером Трой.

— Ну, теперь, когда мы можем спокойно поговорить, я вас внимательно слушаю, — произнес Джером, как только за Марком закрылась дверь. Зорон вместе с Кирстен разместились на диванчике и ввели главного редактора в суть дела. Трой отреагировал, как любой нормальный горожанин: не поверил.

— Ваша история действительно… необычна, — признал он, сидя в большом мягком кресле напротив. — И я бы даже напечатал её в качестве художественного произведения, но поверить? В такое? Увольте!

Кирстен выглядела так, словно вот–вот расплачется. Её можно было понять: тень проделала большой путь, чтобы оказаться здесь. Интересно, подумал Зорон, могут ли тени плакать? Все–таки жидкость в их организм поступает только с кровью… Ну вот, он снова отвлекся и спровоцировал неловкую паузу.

— Хорошо, послушайте сирра Трой, буду с вами до конца откровенен. Я и сам не верю полностью в эту историю. Не смотри на меня так гневно, Кирстен. Но подумайте, если во всем этом есть хоть малая толика истины, и мы действительно рискуем Мэрией и всеми, кто там находится⁈ Один шанс из ста, что теням удастся провернуть задуманное, но он есть. Один шанс из тысячи, что где–то на Площади Перемирия прячут невинных людей, чтобы убить, но он тоже есть! Если вы сейчас выставите нас вон и проигнорируете все, что мы рассказали, будете ли уверены, что поступили правильно? Сможете ли гарантировать, что все это — абсолютно невозможно?

Джером Трой откинулся на спинку кресла и прищурился, явно размышляя. Ну, что ж, можно поздравить себя с победой. Зорон, несмотря на отсутствие ораторского таланта, заставил главного редактора Сумерек задуматься. Кирстен почему–то не вмешивалась в разговор, а только наблюдала за врачевателем, что он счёл странным. Уж кто–кто, а она и дерево бы убедила помочь. Его же убедила!

— Хорошо, — наконец вымолвил главный редактор, постукивая пальцами по деревянному подлокотнику. — Допустим, я вам поверил. И чем могу помочь? Будем откровенны, я, хоть и Трой, но не из правящей династии, никто меня вот так быстро не послушает. Наместника сейчас нет на месте, и я даже не знаю куда он отправился. А наша прекрасная наследница, сирра Селена, увы, не имеет в данный момент достаточно влияния, чтобы одним своим словом поставить Город на уши.

— Это мы уже обдумали, — наконец подала голос Кирстен, и вкратце изложила их несколько сумбурный план. Джером смотрел на тень с интересом.

— То есть, вы осознаете, что ставите меня этим предложением на грань городской измены? И готовы к тому, что в случае чего я скажу, что вы мне угрожали, заставив это сделать? И, что если никто и не собирался захватывать Мэрию, вас двоих наверняка жестоко накажут, вероятно, даже казнят, за подстрекательство к панике в Городе? Сын врачевателя Зорона, верно? — теперь внимательные серые глаза смотрели на доктора, и он чувствовал себя книгой, которую небрежно листают, зная наизусть содержание. — Вряд ли ваш отец, сирра, будет доволен таким раскладом, — он вновь перевел взгляд на Кирстен. — Как и матриарх Нора. Дипломатические отношения с тенями резервации крайне хрупки, буквально висят на волоске. Вы же ей служите, как я понял? Или действуете по своей инициативе? На матриарха это не похоже. Обычно она крайне осторожна и обходится без таких рискованных авантюр и игры на публику.

— Я не имею отношения к матриарху, — буркнула Кирстен. — Я — смертница. Мне нечего терять. Тени не убивают своих — вы сами наверняка об этом знаете — а если уж решили, их не остановить. Так что, не напугаете меня этой вашей людской казнью.

— А вы, сирра Зорон? Вам–то есть, что терять, — Джером удовлетворился ответом Кирстен и вновь переключился на доктора.

— Есть, — согласился тот, вздыхая. Он все больше и больше чувствовал себя идиотом. Этот умный, воспитанный человек был абсолютно прав. Но Зороны никогда не бросают дел на полпути. Так, что если уж решил быть идиотом, надо идти до конца. — Но я потеряю свою честь, как врачевателя, если не стану пытаться что–то изменить.