Тень вздрогнула и забилась в самый угол софы, напоминая мелкого хищного зверька, загнанного в тупик этим вопросом.

— Никого у меня не появлялось, — буркнула она недовольно, смерив доктора Зорона выразительным взглядом.

Тот пожал плечами, давая понять, что ничего о Маркусе не расскажет. Пока драконнер и тень разговаривали, доктор как раз распределял на блюдце прозрачные капсулы с порошками — очередную порцию лекарства для эйры. Эйлин пояснила свое нежелание лечится у своих и бинтовать руку тем, что они с Эйраном покинули горы, выполняя поручение своей сюзерены, незаконно, тайком. Вызвавшись якобы дежурить на удаленном участке.

Эйра рассказала Зорону о том, как тень повредил ей руку, а её напарнику ребро, и теперь единственным доктором, который мог им помочь и не выдать, оказался он, что люду определенно льстило. Безымянные добыли нужные лекарства в поселении, и теперь Зорон лечил их обоих. Травма Эйрана была несерьезна, а вот своей работой над рукой эйры доктор очень гордился. Она поправлялась быстро, кость срасталась правильно.

У эйров кости довольно крепкие, покрепче чем у людов, но если уж ломаются, то каждый раз с осложнениями. Жаль, никто не смог оценить филигранную работу Зорона над рукой эйры с профессиональной точки зрения. С другой стороны, теперь и псевдозубы нагов не казались ему такими уж пугающими.

— Эйран, просто отвяжись! Как можно быть настолько любопытным?

— Ну я же был человеком, — фыркнул Эйран беззлобно — любопытство, можно сказать, моя расовая особенность. Давай, признавайся, иначе я буду пытать тебя весь вечер.

— Весь не выйдет, нам нужно слетать к провалу, — напомнила Эйлин, морщась от горькой пилюли.

— А ведь это отличная мысль! — приободрился белобрысый.

Тень поглядывала на него с опаской. К слову, лощеная внешность Эйрана, вызывавшая такой фурор среди местного населения, на девушек из свиты не действовала в принципе: никаких поблажек за красивые глаза ему не давали. Скорее всего, они уже давно привыкли к нему, как доктор привык к улыбке Кирстен. По сути, красота и уродство — две стороны одного целого, и реакция на них довольно схожа.

— Зубастик, не хочешь ли ты спуститься в большой страшный провал, откуда вылетел дракон, который пытался вас сожрать?

— Эйран, я на три месяца тебя старше, не разговаривай со мной как с ребенком, — хмыкнула тень, но глаза её загорелись энтузиазмом, она будто выпала на секунду из игры, одернула белобрысого, а после вновь вернулась в игривую ипостась. — Разумеется, хочу!

— Это плохая идея, — среагировала Эйлин и посмотрела на гаркана, тот кивнул, соглашаясь.

— Да ла–адно, наши там уже все обшарили, опасности нет, — Эйран был полон решимости реализовать свою задумку, — Но, если хочешь, клыкастая прелесть, тебе надо покушать кого–нибудь. Иначе, кто будет ломать кости от дуновения ветра? Кирстен! Кто не сможет лазить по скалам? Тоже она. И твой донор не обидится, если ты будешь чувствовать себя хорошо, — Эйран хитро сверкнул голубыми глазами. Манипулятором он был отменным, не хуже самой тени.

— О–о–о, — простонала Кирстен, — ну уговорил, только ты ничего не скажешь Шел про донора! И остальные тоже! — она сузила глаза. Количество посвященных в тайну тени росло с каждым днем.

Эйра улыбнулась, гаркан издал короткий рявкающий звук — смешок. Зорон спрятал усмешку, наклонив голову и расставляя фигурки на своей стороне доски.

— Эйран, я все еще не одобряю эту идею, — добавила эйра категорично.

— Свет мой, радость, — Эйран пересел поближе к напарнице и склонился над ней, пользуясь преимуществом в росте. — Напомнить тебе один недавний случай? Когда кое–кто рвался убить другого кое–кого, не при Зороне будь сказано.

Доктор, разумеется, заинтересовался. Но — увы! — светловолосый говорил уж очень размыто, без конкретики.

— Я тогда сказал: «О нет, Эйлин, будь здравомыслящей! Будь умной девочкой, не подвергай себя и нас опасности!», даже мое маленькое сломанное ребро…

— Треснутое, — уточнил доктор с улыбкой. Эйран обожал преувеличивать.

— Даже мое треснутое несчастное ребро так и пищало тебе из грудной клетки, прикрывая полное горячей любви и заботы сердце: «Эйлин, зачем? А ведь я предупреждал!»

— Ух ты! Эйран, ты знаешь слово «здравомыслящий»? — изумилась тень. — Арджан, выгляни в окно. Там Ворон случайно не восстал? Не начался конец света?

Прямодушный гаркан честно исполнил желание тени и покачал головой. Кирстен весело рассмеялась.

— Подсмотрел в словаре, — шутливо парировал белобрысый. Эйлин задумалась, драконнер продолжил. — Ну так вот, когда одна милая эйра рвалась рубить головы…

— Эйлин? Рвалась рубить? — у тени похоже был день открытий.

— Ага! — радостно подтвердил Эйран. — Думаешь, мы по моей инициативе в доме клана оказались?

— Ну, вообще–то, да, — подняла бровь тень.

Эйлин вздохнула:

— Я помню, что пообещала тебе тогда одну уступку, если ты мне поможешь, — призналась эйра.

Зорон окончательно потерял нить их беседы.

— Вот! — Эйран просиял. — Мое желание таково: я хочу, чтобы Кирстен полюбовалась на аквамариновые пещеры. А для этого ей нужно хорошенько подкрепиться.

— То есть, предыдущее твое желание про вечер при свечах отменяется? — с усмешкой уточнила Эйлин.

Гаркан громко хрустнул шеей и потянулся, зевая.

— Да, ты бы испортила его смазыванием своих арбалетов и заточкой комм, — согласился Эйран.

— И уборкой. При свечах прекрасно делается уборка, особенно на твоей половине, — ухмыльнулась эйра.

Эти двое жили в одной комнате, иногда оставаясь на ночь. Доктор узнал это недавно, из предыдущего их скандала. В принципе это подтверждало его теорию о том, что эти двое — брат и сестра. По крайней мере, остальные жили сами по себе, а на пару эти двое точно не тянули.

— Ну так добро? — нетерпеливо спросил Эйран, пересаживаясь обратно к Кирстен.

— Ладно, это не звучит так уж опасно, — пожала плечами Эйлин.

— Рука, Эйлин! — напомнил ей Зорон о собственной травме. — И что это за «аквамариновые пещеры»?

— А откуда по–твоему берутся драконы? — хмыкнул Эйран.

Доктор, ощущая явный подвох, задумался и осторожно ответил:

— Ну, как все животные: самка и самец спариваются. Предполагаю, что делают кладку, потом вылупляются детеныши…

Именно это он себе и представлял. Драконы вызывали у него ассоциацию с птицами, морскими существами и немного с ящерами. Живорождение с их образом как–то не вязалось.

Эйлин и Эйран порозовели оба, синхронно, тень расхохоталась до слез и чуть не упала за софу, благо гаркан её поймал и посадил на место.

— Зорон, милый доктор, это не совсем распространенное знание конечно… но ты в корне не прав, — с запинкой пробормотала эйра.

— Ну, в некотором роде они действительно вылупляются, — Эйран присоединился к смеху тени. — Просто, эм–м… не совсем так, как ты представляешь.

— Деграданты действительно размножаются похоже, — задумчиво произнесла Эйлин, — хотя и они живородящие.

— Деграданты? — удивился доктор новому названию.

— Да — кивнула эйра.

— Дальние родичи драконов. Они не подходят для слияния, — пояснил Эйран путано, так что Зорон ни слова не понял. Точнее слова то понял, но к чему он ведет — нет. Требовать пояснений с белобрысого было бесполезно, но Зорон все же попытался:

— «Слияние»?

Доктор ощущал, что драконы — не вабари, с ними связана какая–то тайна. Не зря же он ощутил боль и страдания «дикаря»? Но драконнер и не торопились с ним делиться, увиливая от ответов каждый раз, когда люд пытался выяснить что–то на эту тему.

— Скорее эти твои представления, нечто вроде сплетни, которая прошла через множество ушей. Все перепуталось, — предположила Кирстен.

— Мы не сильно о таком болтаем, — хмыкнул Эйран.

Арджан одобрительно кивнул. Доктор понял, что и на этот раз ему ничего не расскажут.

— Кирстен, как думаешь, может взять с собой доктора? — спросила у тени Эйлин, делясь неожиданной и для Зорона идеей.