Бонусом также «порадовали» воспоминания того, чьё тело мне подкинула судьба. Хотя, кого я обманываю⁈ Какая, к льдистым умертвиям, судьба⁈ Это был либо сбой, либо чьё-то намеренное вмешательство. И почему-то я склонен ко второму варианту. И я обязательно докопаюсь до истинной причины произошедшего, и виновным точно придётся, ох как, несладко…

— Алексей! — во внезапно распахнувшуюся дверь вошёл мужчина средних лет с незапоминающимся лицом.

Такие неприметные лица бывают либо у разведки, либо у государственных клерков средней руки. И судя по серебряному гербу, который был вышит на идеально отглаженном лацкане его синего камзола, он был одним из членов, так вовремя прибывшей с проверкой, делегации. На его плече висел планшет из тонко выделанной коричневой кожи, с тиснением того же самого герба.

— Не будем ходить вокруг, да около. Как вы могли догадаться, я представляю министерство, — мужчина осмотрел мою скромную комнату, следом меня самого и брезгливо сморщил нос, прикрыв его белоснежным платком, — И, собственно, дело в том, что мы, как представители министерства, обязаны обеспечить вам достойное сопровождение во взрослую жизнь. У нас зафрахтовано судно на сегодняшний полдень, и мы с вами должны уже через пару часов отбыть из этого заведения. Вы понимаете, о чём я?

Он нарочно говорил медленно и тянул слова, видимо держа меня за полнейшего кретина. Уже одним этим он вызывал у меня жгучее желание съездить кулаком по его брезгливой физиономии, а потом взять этот белоснежный платок и засу… Но, к сожалению, именно этот человек был моим ключом к тому, чтобы выскользнуть из заботливых лап семейства Троекуровых. Поэтому я расплылся в самой тупой улыбке, на какую был только способен, и кивал ему в ответ, как игрушечный болванчик.

— Это радует, — взгляд клерка стал чуточку снисходительнее, — Вот только есть небольшая… Кхм. Проблема. Дело в том, Алексей, что вы ещё не достигли своего совершеннолетия.

— Но мне исполнится восемнадцать уже завтра! — возразил я, начиная догадываться к чему клонит этот напыщенный индюк.

— Поверьте, мы в курсе, — гость своей мимикой не выражал никаких эмоций, кроме брезгливости, но вот в его взгляде заплясали огоньки торжества, — Но, как я уже Вам сказал, судно зафрахтовано и оно уже ожидает нас. Сутки простоя невозможны как для владельца корабля, так и для нас самих. Дела государевы не могут ждать. А без разрешения опекуна мы не имеем права Вас изъять из этого чудесного заведения.

— А мой опекун, Троекуров против? — я откинулся спиной на стену и вопросительно поднял бровь.

— Светлейший князь, Иван Андреевич! — клерк повысил голос и потряс в воздухе поднятым вверх указательным пальцем, — Формально, он Ваш опекун. И, да. Он не предоставил нам необходимых бумаг, однако сделал он это не из злого умысла, а по доброте душевной, дабы в тесном семейном кругу наставить вас, перед тем как вы начнёте своё самостоятельное служение империи!

— Гнусь ледяного тролля! — тихо выругался я себе под нос, — Ещё бы он вам их дал!

— Что, простите? — гость снова прикрыл свой нос платком и, не дождавшись ответа, продолжил: — Но мы пошли Вам навстречу. Глава комиссии настоял, и мы подготовили все Ваши сопроводительные документы заранее.

Он снял со своего плеча планшет и подозвал меня кивком головы.

А вот это уже интереснее! Правда, от этого типа точно стоит ожидать подвоха. Больно уж жадные глазёнки маслянисто блестят на его постной морде. Ему то уж Троекуров точно кое-чего дал. Хотя, узнав из воспоминаний Алексея князя чуть ближе, я погорячился. Слишком уж скуп старый хрыч. Но пообещал он ему чего-то точно. Вон как старается!

Но я, конечно же, подошёл к представителю министерства.

— Вашу руку, — поморщился служащий.

Я пожал плечами и протянул ему руку, повернув её ладонью вверх. Он положил на мою ладонь кожаный планшет и накрыл его сверху своей рукой. Короткая светлая вспышка, и я почувствовал лёгкое покалывание в подушечках пальцев.

— Отлично! — гость отскочил от меня, как от заражённого гирийской чумой, тщательно обтёр свою ладонь тем самым платком и бросил его прямо на пол, — Я совершил привязку этой сумки. Теперь открыть её сможете только Вы. В ней Вы найдёте всё необходимое. В том числе билет на паром и небольшую сумму денег на непредвиденные расходы. Поблагодарите за это главу нашей делегации.

Я кивнул и вновь вернулся к своей кровати и плюхнулся на неё.

— И приведите себя в пристойный и опрятный вид. Появляться в обществе в столь непотребном виде — признак дурного тона. Вы же не хотите бросить тень на свой род? Вы меня услышали?

Дождавшись моего кивка, он развернулся и сделал шаг по направлению к двери, но внезапно замер, чем изрядно напряг меня.

— И, да. Настоятельно рекомендую посетить Вам душевую комнату. Немедленно. Светлый князь желает пригласить Вас на совместный обед, чтобы произнести напутственные слова, — служащий обернулся, и брезгливости на его физиономии прибавилось вдвое, — Всё необходимое, а также чистую одежду, которая достойна дворянина, Вам сейчас принесут. Возражения, я считаю, тут не уместны.

Не дожидаясь моего ответа, он покинул комнату. А я сидел и подсчитывал, сколько же всего я, действуя на инстинктах, успел на себя «накинуть» за время его длительной, театральной паузы. Четыре жетона и не Бог весть какой прочности и барьер. Это спасёт во время обычной потасовки, но вряд ли сильно поможет в реальном бою с оружием. Чёрт!

Мне! Срочно! Нужны! Мои! Жетоны!

Кажется, это я произнёс вслух. Иначе как объяснить то, какими дикими глазами на меня таращилась незаметно вошедшая в комнату служанка, держащая в руках стопку одежды и небольшой свёрток. Я указал ей кивком головы на единственный стул в своей комнате и задумался.

Ведь не просто так этот напыщенный хлыщ так давил на то, чтобы я отправился в душевую? Тем более немедленно. Да, я сейчас, конечно, выгляжу не лучшим образом, но и не настолько всё уж и плохо. А значит, нужно быть глупцом, чтоб начинать играть по их правилам. С другой стороны я знаю их козырь, а вот они меня совсем не знают. В этой игре можно быть шулерами и вдвоём…

— Ну, в душ, так в душ, — вслух констатировал я, приняв окончательное решение, — Да и помыться действительно не будет лишним.

Закинув планшет на плечо и подхватив столь любезно принесённый улизнувшей служанкой свёрток, я решительно толкнул дверь и вышел в узкий коридор. Память Алексея, то есть уже моя память, услужливо подсказала мне дорогу.

— И какой умник додумался построить помывочную в подвале? — пробурчал я, поняв что придётся топать через длинный коридор, следом спускаться со второго этажа до подвала, а там ещё столько же тащиться по полумраку до общей душевой.

Дойти до подвала удалось без всяких происшествий. Обрывки памяти не обманули. Внизу меня действительно ждал вояж через узкую, длинную кишку. Замысловатые светильники, в виде медленно вращающихся жёлтых шаров, которые парили над бронзовыми чашами, редкими пятнами едва освещали увитые ржавыми трубами стены. Тёмная, изъеденная временем решётка, которая была тут вместо привычного пола, тоже добавляла своей пикантности этому месту. В конце коридора едва виднелся дверной проём из которого падал тусклый свет и доносились звуки льющейся на пол воды.

— Дрейк, твой выход, — тихо шепнул я.

Дракончик построил серьёзное выражение своей мордочки, сделал кульбит в воздухе, выражая свою готовность и рванул вперёд по коридору. Мне стоило больших усилий не расплыться в улыбке перед другом. Уж слишком комично выглядели его попытки придать себе грозный вид при такой милой мордахе с золотистыми бусинками глаз. Но показывать этого было нельзя. Дрейк воин! Дрейк гроза междумирья! Подумав об этом, я всё же не удержался и фыркнул.

Я быстро шёл вперёд, нарочно громко топая по ржавой стальной решётке, всем своим видом показывая, что вот он я иду. Забитый и шарахающийся от каждой тени Алёша, как и обычно торопится, чтобы поскорее проскочить жутковатый коридор. По крайней мере я хотел, чтобы со стороны это выглядело именно так. На самом же деле, я пытался задействовать весь свой невеликий арсенал жетонов, простраивая на его основе действенную против группы людей стратегию.