«Корпус „А“», прочитал я при входе в устрашающе раскрашенное здание. Сержант толкнул массивную дверь с идеально выкрашенной поверхностью, и мы оказались в ультрасовременном комплексе, рассчитанном на взвод. Помещение было поделено на блоки, в которых разместились отделения, обозначенные по буквам греческого алфавита.

— Группа гамма, смирно! — скомандовал сержант, зайдя в помещение с соответствующий литерой. — это рядовой Леонов.

Я вошел внутрь и увидел несколько ребят разной наружности и возраста, сидевших до этого за столом, а теперь они молча стояли, кажется, ожидая моего прихода. Я почувствовал на себе давящие взгляды этих безусловно сильных и искушенных бойцов. Кто-то молча скользнул по моему рукаву взглядом, задержавшись на жёлтой повязке.

— Вольно. — скомандовал сержант, — Крамер, ты назначаешься временным ответственным за него. Введи его в курс дел.

— Приветствую всех, — проговорил я с уверенностью в голосе. — Меня зовут Алексей Леонов.

Сержант ушёл, а молчание в комнате прервал один из парней, высокий и суровый шатен:

— Лёх, давай к нам н-на. Я Вова Крамер, н-на, морской флот!

А дальше он представил мне всю честную компанию.

— Это Гога, а там Юра и Серёга, на! Ещё Леха, Олег и Дэн. Титулов у нас считай, что нет, на! Перед смертью все равны, на! — и они все коротко гоготнули.

— Ты в костюме-то был⁈

— Неа, — честно ответил я.

— Опа на! Завтра же в рейд, а ну погнали на полигон, на!

Интермедия. Сурок, в одитель бобика

— Фух! Ну и денёк! — устало произнёс Виктор Суриков, больше известный в своей родной части как Витя Сурок. Сурок был уже не молод, и добрый десяток отпахал в батальоне тактического резерва, проведя его за баранкой такого же битого жизнью УАЗика.

А ещё на Вите висела сварливая жена, двое детей, да несколько кредитов, включая ипотеку за жильё. Имперская программа льгот для военных конечно многое облегчала, но цены на собственную крышу над головой после катаклизма всё равно ещё кусались. Нужно ли говорить, что настроение Сурка последние годы колебалось от плохого, до крайне плохого. От нервного срыва Витю спасало лишь одно…

— Чего ты там бурчишь? — супруга бросила на Сурка гневный взгляд, — И почему ты не можешь остаться с нами у мамы? Вот почему ты не можешь хоть денёк провести вместе с семьёй?

Мама… Пожалуй, тёща была той проблемой, которая могла затмить собой и постоянные скандалы, и кредиты, и регулярную головомойку от начальства. А уж провести выходные в одном доме с «любимой» тёщей… Брррр! От одной только мысли об этом, у Сурка пробежал холодок по спине.

— Вер, ну я же объяснял: служба, растуды её! Комбат меня сегодня в наряд поставил, — Виктор постарался сделать максимально расстроенную мину, но выходило откровенно плохо.

Наконец, загорелся зелёный сигнал светофора, и он радостно вдавил педаль газа. Благо ехать оставалось недалеко, а это значило, что потерпеть оставалось совсем немного. Через пару кварталов они доедут до дома, где проживала дражайшая родственница. Детей он отвёз туда ещё вчера, осталось отвезти жену, и он свободен! От этой мысли лицо Сурка просияло, а губы невольно начали расползаться в счастливой улыбке.

— Ты службу любишь больше, чем нас, — проворчала Вера, — Вон как скалишься, когда о ней вспоминаешь.

— Ну Вер! Ну не начинай! Ты же знаешь, что на мне вся часть держится…

— Знаю, — проворчала его жена, — Ты только завтра как освободишься, не забудь за продуктами заехать. В холодильнике шаром покати! Список я тебе оставила. И дома приберись! Ах да! И не забудь выгулять Тошу, а то он снова весь дом загадит! Что ты там сказал⁈

— Люблю, говорю, тебя сильно, — буркнул Сурок, вжимая педаль газа ещё сильнее.

Сплавив супругу, Витя радостно подпрыгнул и пулей метнулся в служебный УАЗик. Старенький двигатель взревел, и, свистнув колесами, бобик поднял столб пыли и быстро затерялся среди многочисленных улочек столицы. Сурок торопился.

— Наташенька-а-а-а! — Виктор расплылся в улыбке, показывая в окошко бобика стоявшей возле дороги даме бутылку игристого шампанского.

— Витюшенька, тебе никак зарплату повысили? — лениво поинтересовалась светловолосая мадам, громко лопнув пузырь из дешёвой жвачки.

Женщину вероятно когда-то даже называли симпатичной, но годы не пощадили её ровно так же, как не пощадили они и УАЗик сурка. Под толстым слоем макияжа угадывался глубокий жизненный опыт представительницы древнейшей профессии.

— Обижаешь, — подмигнул ей Сурок.

— Ну поехали, коль не шутишь, — Наташа вытащила изо рта жвачку, прилепила её себе за ухо и сильно виляя бёдрами проследовала в машину, — Куда поедем? Гостиница? Сауна?

— У меня есть вариант получше, — с жаром выдохнул Витя, — Поедем в родимый бокс. У меня тут и реквизит кое-какой имеется!

На этих словах Сурок кивнул на лежащий на заднем сиденье офицерский китель и фуражку.

— Это что? — Наташа вопросительно подняла бровь.

— Понимаешь, меня начальство каждый божий день имело… Пора взять реванш! — на этих словах Виктор расхохотался собственной шутке и нажал на педаль газа.

Наташа откровенно скучала.

Шампанское быстро закончилось. Вместе с шампанским закончился и романтизм, прямо на заднем ряду старенького бобика. А ещё Наташа периодически билась кокардой фуражки о бронестекло, которое разделяло багажник УАЗа и салон. Когда она ударилась особенно громко, ей показалось, что в темноте багажника кто-то пошевелился…

— Вииить! Витя! — ей пришлось повысить голос, чтоб громко сопящий Сурок её услышал.

— Что, радость моя? — с жаром спросил её водитель, — Ещё шибче?

— Витя! — уже рявкнула на него блондинка, — Почему ты не сказал, что у нас будут ещё и зрители⁈ Этого совершенно другой прайс!

— Какие зрители? — растерянно переспросил Сурок и, проследив за её взглядом, щёлкнул тумблером включения освещения в заднем отсеке.

Оттуда на него молчаливо смотрели его сослуживцы: Васёк и Петруха.

Он посмотрел на них, потом перевёл взгляд на Наташу, которая была в мундире и фуражке их командира, после чего нервно сглотнул застрявший в горле комок. Пожалуй впервые в своей жизни Сурок пожалел о том, что не поехал с семьёй к тёще…

Вова Крамер, даже не дав мне ополоснуться после долгой дороги, сразу потащил меня на склад. Мы прошли по внутренним переходам между казармами и углубились немного под землю.

— Мы сейчас прямо под Гремученском, на его окраине. — пояснил он мне. — Когда-то тут была городская шахта, на.

— А разве город не уничтожили частые нашествия тварей? — удивился я.

— Хе-хе! Город остался, но теперь там живут старожилы, на! Которым и идти некуда. Они тут и работают, как Михалыч, на!

Мы вошли в огромный ангар, где в глаза сразу бросились штабеля с разнообразной техникой.

На пункте выдачи находился седовласый дедок, который уже снаряжал рыжую девушку.

— Здорова Михалыч! — сходу поприветствовал деда Вова. — Привет Катюха! — добавил он когда рыжуля повернулась.

Она кивнула, и прищурившись уставилась на меня.

— Тебе нового подопечного дали?

— Есть такое, на!

— А предыдущий куда делся…

— Привет, я Алексей. — решил я прервать их трёп обо мне в третьем лице. — Катя я полагаю?

— Приветик, — хмыкнула она слегка улыбнувшись. — Ты надолго к нам?

— Пока не надоест или не выгонят. — улыбнулся я в ответ во все тридцать два зуба.

— Ну-ну, ещё увидимся, весельчак!

Катя взяла шлем и удалилась, дав Вове пять.

— Так, Михалыч. Тут у нас новенький, дай-ка ему треник, на! А на завтра приготовь ему полный комплект, на!

— Ну хлопцы показывайте доки, ага! — просипел старик.

Я достал магнитную карту, которую мне выдали при оформлении, и передал Михалычу, а тот, приложив её к считывателю, сразу вернул мне.

— Так-так, тоже гамма как и ты Вовче, хм-м. — протянул он, всматриваясь в монитор. — Что тренировать-то будешь?