— Даму пропустите, обезьяны! — грозно крикнул Арнольд тоже по-русски и двинулся на них, поигрывая новенькими, еще не испытанными в добром деле мышцами.

Под недовольный рев толпы, команда «Тезея» погрузилась в сфероид. Машина взмыла к транспортному каналу и понеслась к ангарам сектора Итаа восемьсот тридцать три.

— Корабль может быть не готов, — поделился соображениями Арканов, когда они вышли из сфероида и зашагали мимо громад серебристо-серых складов. — И уж точно не заправлен — ты не оплачивал.

— С начала ремонта прошло сто тридцать четыре часа. Техники брали на работы сто пятьдесят и обещал ускорить, — отозвался Глеб, широко шагая по керамическим плитам. — Посмотрим. Поторопим, насколько сумеем.

— Нас пасут, Глебушка, — сообщила Ваала, заметив возле терминала связи все ту же милькорианку в грязно-желтом жилете.

Оставалось загадкой, как она успела добраться до сектора с ангарами, ведь на посадочной площадке возле рынка не было свободных машин. Ваала подумала, что либо незнакомка догадалась, куда направляется экипаж «Тезея», либо ее доставили на спецфлаере, а значит, в группе слежения она не одна.

— Идите к ангару, я ее отвлеку, — шепнула капитану галиянка и скользнула между серебристо-серых секций.

Глеб с Арнольдом и медлительным Аркановым не успели пройти половину пути до золотой арки, как Ваала выросла возле терминала связи прямо перед агентом Ванрох. Дозатором масс-импульсного пистолета стоял на шести процентах, и после негромкого щелчка на желтом жилете образовалось маленькое красное пятно.

— Если выживешь, птичка, передай своим, что за нами не надо следить, — выдохнула Ивала в лицо милькорианке и поспешила за Быстровым.

Когда Глеб вошел в ангар, он увидел, что с хвоста «Тезея» еще сняты щитки броневого покрытия и техники лениво возятся под нижней энергомагистралью.

— Ой, как жаль! Как жаль, не готово еще! — издалека сообщил управляющий, завидев капитана. — Никак еще, господин! — для убедительности он всплеснул руками.

— И сколько еще потребуется? — сурово осведомился Глеб.

— Пять-шесть часов, — елонец поскреб между выпученных глаз. — За шесть точно справимся.

— Сейчас лететь может? — капитан наклонился, оглядывая энергомагистраль и трансформаторные подушки.

— Система стабилизации не отлажена, не тестировали гравитронный обтекатель, — высунув потную физиономию, отозвался старший мастер.

— В общем, так: я плачу сверх договоренного сто тысяч. Ясно? Сто тысяч! — Быстров внимательно посмотрел в расширившиеся зрачки елонца. — И в задницу систему стабилизации. Давайте сюда всех специалистов, прилаживайте на место обшивку. Через пятнадцать минут чтобы было готово — через шестнадцать я отсюда улетаю. Одновременно заправляйте цинтрид. Половину емкостей.

— Мы не успеем, — хрипло выдавил управляющий.

— Успеете, если подсуетитесь! — Глеб коснулся черного диска на браслете — люк корабля медленно приоткрылся.

Елонец-управляющий подпрыгнул на месте и заорал что-то на своем лающем языке. Тут же к нему со всех сторон подбежали техники. Получив распоряжения, сопровождавшиеся энергичными взмахами рук, техники бросились к «Тезею». Слаженно зазвенели инструменты, послышался визг фрез, постукивание пробников.

— Вот это да! — изумился Агафон. — Такими темпами и коммунизм в пятидневку построят!

— Им просто хорошего пинка надо, — объяснил капитан и направился к трапу.

Ступив на ребристую поверхность, он обернулся к управляющему:

— Счет мне готовьте — сейчас же оплачу. И побыстрее! Быстрее!

По команде главного елонца из темного угла ангара выехало два ремонтных робота, сверху уже опускалась кривая клешня заправщика с палладиевыми наконечниками.

Оплатив из рубки заправку и усиленные старания ремонтной бригады, Глеб начал тестировать системы корабля. Стабилизаторы действительно оказались в порядке, но это было сущей мелочью. Нашлось еще несколько небольших неполадок, которыми позже мог заняться Арканов. Через десять минут Быстров закрыл внешний люк «Тезея» и начал топливопрокачку. Датчик показывал, что емкости заполнены цинтридом на сорок два процента. Едва цифра поднялась до сорока восьми, клешня заправщика разошлась и поднялась к своду. В экран заднего обзора было видно, как от хвоста разведчика отъезжают ремонтные роботы. Через минуту от него отхлынула толпа техников, золотой стол с кораблем дрогнул и медленно поплыл к шлюзовой камере. Скоро внутренние двери закрылись, шлюз стал красным в мерцании контрольных огней. Внешние створки тронулись с места, открывая черный космос и далекие звезды.

— Аэлеэн три семьсот семьдесят, просьба не задерживаться в причальном пространстве станции. Доброго пути! — раздался голос автоматического диспетчера.

— Вроде обошлось, — пробормотал Агафон, активируя консоль энергоконтроля.

— Аэлеэн три семьсот семьдесят, старт запрещаю, — снова нарушил тишину рубки диспетчер. — Сектор Итаа номер восемьсот тридцать три для вылетов закрыт.

Золотые створки, усиленные молибденовой сталью дрогнули и замерли.

— Черт! — выругался Быстров. — Привет от Холодной Звезды!

Глеб хотел тронуть корабль и проскочить в широкий зазор, но массивные створки начали смыкаться.

— Лобовое поле защиты первого уровня! Быстро, Агафоша! — распорядился капитан.

— Полторы минуты, — отозвался Арканов, схватившись правой за лимб, пальцами левой трогая сенсоры.

Как только «Тезей» покачнулся, и передним развернулась тускло-светящаяся мгла, Глеб понизил мощность фотонной пушки на три четверти и вдавил шероховатую кнопку. Ослепительный луч ударил в почти сомкнувшиеся створки, белыми фейерверками в шлюз полетели струи расплавленного металла — их напор не сдерживало даже защитное поле. Быстров поводил вправо-влево треугольником прицела и очень медленно тронул корабль вперед. «Тезей» вынесло из дыры с оплавленными краями.

— Герхи будут очень недовольны! — рассмеялась Ваала.

— А плевать на них — мы им даже не кумовья, — капитан направил космолет в сторону астероидного пояса.

— И из тюрьмы эти Герхи вас вытаскивать не хотели, — заметил А-А. — Снимать поле?

— Нет. Отойдем от станции — тогда, — Глеб перебросил коды связи с браслета в память бортового компьютера. Затем нашел тот последний, по которому выходила на связь Ариетта и активировал его.

В рубке зазвучал настороженный мужской голос:

— Луанес Лринк. Слушаю.

— Будем знакомы, Луанес Лринк, я — Глеб Быстров. Могу я поговорить с вашей пассажиркой?

— А я — Дроздофара Млис. Рада познакомится, Глеб Быстров, — раздался взволнованный голос Ариетты. — Как ваши дела?

— Отлично, госпожа Млис. Мы только что вырвались «Сосрт-Эрэль», — сообщил землянин. — Подробности позже. Я попрошу господина Лринка принять наши координаты, скорее выйти на связь тонким лучом и задать нам направление.

На навигационном мониторе обозначилась зеленая точка, которой раньше не было. Яхта «Иса Роз» находилась где-то у орбиты Герх-Эсси. Быстров начал маневр сближения, не жалея цинтрида и экипаж, который вдавила в кресла жестокая перегрузка.

Переход из корабля в корабль в скафандре — непростая процедура даже людей, имеющих в этом приличный опыт. Дочь Фаолоры справилась с ней минут за двадцать пять. Быстров с беспокойством следил то за мигавшими точками на радаре — кораблями, приближавшимися к «Тезею», то за принцессой, удалявшейся от «Исы Роз» по сложной траектории и кое-как сумевшей добраться до раскрытого люка разведчика. Когда пристианка влетела в шлюз, Глеб вскочил с кресла и поспешил навстречу. Следом за ним подорвался с места Арканов, не удержалась и Ваала.

— Васильевич, только не задерживайтесь! — предупредил на бегу А-А. — К нам со всей окрестности слетается вражья техника!

Глеб остановился перед дверью, за которой шипел нагнетаемый мощными насосами воздух. Давление в шлюзе и внутри корабля выровнялось, створки распахнулись. Аритетта в голубовато-серебристом скафандре шагнула в коридор, и поспешила снять шлем. Получалось у нее это плохо, и Глеб, придя на помощь, расстегнул замки.