— Вы самоуверенны, господин Быстров. Даже когда в вашей каюте я поворачивалась к вам спиной или разбирала шкатулку, бдительность не покидала меня ни на секунду.

Глеб, пригнувшись, повернулся и тут же перехватил руку пристианки. Парализатор ударился об дверь каюты, его рукоять оказалась в крепкой хватке землянина.

— Ваше Высочество, у меня к вам предложение, — сказал Быстров, грубо прижимая Ариетту к стенке.

Она попыталась вырваться, едва не сбив его с ног.

— Выслушайте сначала предложение, — свободной рукой Глеб поднял ее подбородок.

Тяжело дыша, наследница смотрела на него из-под распущенных волос будто загнанная волчица.

— Сейчас я отдам вам оружие, и можете ходить все время с ним, — продолжил капитан «Тезея». — Можете взять из арсенала еще пару плазмометов, винтовки, гранаты, фауззер — все, к чему душа тянется. С этой минуты вопросы о взаимном доверии больше не ставятся. Ясно?

Пристианка кивнула.

— Взамен вы позволяете моим людям беспрепятственно передвигаться, а мне управлять кораблем, — Быстрову было приятно ощущать горячее дыхание принцессы на щеке, он слегка ослабил хватку. — Летим мы до нейтральной станции «Сосрт-Эрэль». Там если захотите, вы покинете наш многострадальный разведчик, и наши пути разойдутся навсегда. Или, опять же если захотите, останетесь с нами, и мы вместе подумаем, как избежать повисшей над вами опасности.

— Вот так просто: сейчас отдадите мне парализатор и откроете корабельный арсенал? — Ариетта склонила голову на бок, ее кулак, упиравшийся в грудь землянина, разжался.

— Надеюсь, вы не сумасшедшая и на радостях не пустите все оружие в действие?

— Ну-у… Я согласна, капитан. А куда деваться? — дочь Фаолоры улыбнулась, показывая белые зубки. — Давайте скорее парализатор.

Быстров, щелкнув предохранителем, вложил в ее ладонь шероховатую рукоять и отступил на шаг.

— Ражь болотная, вы мне платье порвали! — наследница потянула тонкую ткань, широко разошедшуюся от плеча вниз. — Может быть, мне все-таки выстрелить?

Черный глазок ствола нацелился на землянина.

— Как желаете, Ваше Высочество, — Глеб вытащил из кармана пачку сигарет.

— Удивляете вы меня, Господин Быстров. Вы — само спокойствие. Нет смысла заряды переводить — вы непробиваемы, — все еще прижимаясь к стене, пристианка внимательно наблюдала, как он извлекает из разноцветной коробочки какой-то стержень.

— А вы тоже не похожа на истеричку, — заметил Быстров, прикуривая. — Так?

Ариетта неопределенно качнула головой.

— Может освободить ваших товарищей из ангара? — спросила она, принюхиваясь к табачному дыму.

— Не надо, — отмахнулся Глеб. — Лучше скажите им в переговорник, что если будут плохо работать, то вы снова откачаете воздух.

Приняв шутку, дочь Фаолоры рассмеялась, потом спросила:

— Зачем вы глотаете дым и выпускаете его изо рта?

— Курю. Привычка некоторых жителей Исифиоды, — Быстров со вкусом затянулся и выбросил облачко дыма к потолку. — Очень полезная — успокаивает нервы.

— Вы нервничаете? Мне кажется, во всей вселенной нет человека невозмутимее вас, даже если приставить вам эту штуку к виску, — дочь императрицы повела парализатором в сторону землянина.

— Я всего лишь научился играть в невозмутимость. Кстати, что такое «ражь болотная»?

— Ражь — безобразное и злое чудовище. Обитает в сприсианских болотах.

— Значит, я, по-вашему, — ражь? — Глеб горько усмехнулся.

— Нет, вы — не ражь. Вы точно не ражь. Я так выругалась, рассердившись, что разорвано платье. Мы так и будем здесь стоять, господин капитан? — наследница обвела взглядом пластик, окрашенный голубым светом. — У меня к вам много вопросов. Столько, что хватит до конца перелета. Я хочу в точности знать, что случилось с Олибрией, что затевает герцог Флаосар и те, кто к нему примкнул, что вообще происходит в Империи.

— Я отвечу на все вопросы, настолько насколько сам в них разобрался. Но сначала, с вашего позволения, я загляну в медмодуль, — не дожидаясь ее согласия, Глеб направился в кормовую часть корабля.

— Вы так обеспокоены состоянием своей блондинки? Сходите, конечно. Я здесь подожду, — повернувшись к обзорному экрану, наследница нажала включатель.

Вогнутый пластик заиграл разноцветными бликами чужого пространства, пролетавшего за бортом «Тезея».

Открыв дверь, Глеб обнаружил, что прозрачный колпак над ложем, где недавно находилась Ариетта, разбит. Разнести на куски тонкий, но прочный полимер, наверное, было не по силам ему, разве что в порыве крайней ярости. Ивала Ваала, скорчившись, лежала под диагностической головкой. Два разряда парализатора с дозатором, выставленным на полную мощность, вполне могли убить даже весьма выносливого человека, но сердце галиянки выдержало, только мышцы ее скрутило в тугие узлы, успевшие разгладиться к приходу Быстрова.

Ткнув пальцем в квадрат монитора, капитан считал обобщенные данные диагностики, из которых следовало, что Ивала находилась в какой-то особой разновидности глубокого шока. Так же прибор определил у нее черепно-мозговую травму, сильный ушиб ребер и сосудистые разрывы. Дальше следовало перечисление незначительных повреждений, полученных скорее всего при штурме резиденции наследницы, и анализ состояния внутренних органов.

Глеб положил свою подругу на спину и принялся осторожно снимать с нее одежду. Потом отступил к средине прохода и несколько минут любовался роскошной ее фигурой, способной привести в дикое волнение любого мужчину. Перечитав надписи на мониторе, Быстров подумал, что кроме всех рекомендованных назначений, которые должен исполнять медробот, галиянке не плохо добавить электросон на шесть-семь суток. За это время Глеб надеялся кое-как наладить отношения с Ариеттой и по возможности смягчить конфликт между галиянкой и дочерью Фаолоры, который неминуемо случиться, как только Ваала поднимется на ноги. Капитан знал, что галиянка, носящая в себе воинственный дух Алоны, не простит наследницу императрицы.

— Капитан, — приоткрыв дверь, произнесла Ариетта. — Наверное, я слишком погорячилась, устроив здесь такое, — войдя в медмодуль, она кивнула на обломки колпака и бросила взгляд на Ивалу. — Когда я пришла в себя, на меня нашло какое-то бешенство. Я вспомнила, что меня захватили и насильно увезли со Сприса, вспомнила о вооруженных кохху, сгоревших флерах и людях, защищавших меня, которые, как я тогда думала, убиты. Повернула голову и увидела эту женщину, стрелявшую в моем кабинете. В голове застучала кровь, и будто чужой голос сказал: ты должна вырваться любой ценой, будь сильной и беспощадной. И вот… — наследница дернула плечами и уставилась на куски прозрачного пластика.

— Ваше Высочество, скажите, а гиплин на вас не действует? — поинтересовался Быстров. — Раньше вы принимали гиплин?

— Один раз при перелете к Совен-двенадцать, — вспомнила Ариетта. — Мне сказали, что я должна после него уснуть, но сон не приходил, я маялась тридцать суток долгого гиперперехода, засыпая как обычно на несколько часов, остальное время блуждая по пустым коридорам корабля и ведя скучные беседы с вахтенными офицерами. Еще у меня сильно болела голова.

— Понятно. Я никогда не слышал о людях, не восприимчивых к гиплину, — Глеб отгреб ногой куски пластика и отправил свободный медавтомат в нишу.

— Но я же все-таки принцесса, — рассмеялась пристианка. — В принцессе хоть что-нибудь должно быть особенным.

— Я хочу дать вам один совет, — Быстров повернулся к ней и несколько секунд изучал ее прозрачные зеленоватые глаза, в которых таилось любопытство и отблеск стали.

— Ну говорите, капитан, — поторопила наследница.

— Положите этот парализатор на место, — Глеб указал на кобуру, видневшуюся под майкой галиянки. — Госпожа Ваала не любит, когда берут ее оружие. Взамен, как я уже сказал, можете взять в арсенале любое оружие.

— Хорошо, — дочь императрицы, обогнув землянина в тесном проходе, вложила оружие в кобуру. — А можно полюбопытствовать? Эта госпожа Ваала не придет в ярость, когда обнаружит, что вы раздели ее догола? Ведь не всем женщинам нравится, когда мужчины раздевают их в бессознательном состоянии и потом стоят над ними, переполненные неведомо какими мыслями.