Литмир - Электронная Библиотека

— И вовсе не зачем выворачивать руки честным людям, — произнес незнакомец.

— Ты! — Хьюго выставил палец. — Тот самый, с улицы ремесленников. Из Шлиссена…

— Да, я, — подтвердил человек. — Что же это вы, милейший, лошадь оставили и помчались невесть куда? Животное то дорогое. Так разбрасываться скотиной я бы не советовал.

— Где она?

— Отвел я ее в городскую конюшню. Совсем измученная была лошадка.

— Благодарю, — засмущался Хьюго. — Извини за руку. Я не ожидал.

— Да ничего, — отмахнулся человек. — Слегка растянуты связки. Это не страшно.

Хьюго продолжал разглядывать причудливого незнакомца. Манеры его совсем не соответствовали поведению церкоземцев. Более мягкие формы обращения даже Хьюго резали уши, отчего парень чувствовал себя неловко.

— Это твой дом? — спросил парень.

— Нет. Я живу здесь временно. Городской совет выделил мне это жилище для работы. Однако не стой на крыльце. Проходи и согрейся.

Тепло протопившейся печи обдало продрогшего юношу. Парень скинул сырой плащ, разулся и прошел в комнату, в центре которой стоял небольшой столик. В центре стола тускло догорала свеча.

— Благодарю тебя, — произнес Хьюго усаживаясь на скрипучий стул. — Как тебя зовут?

— Гилен Фонш, — ответил человек.

— Хьюго Акер.

Лишь одно маленькое оконце присутствовало в этой скромной обители. Рядом с ним стояла кровать, которая так и манила Хьюго лечь в нее и уснуть.

— И что же за ремесло у тебя такое, раз городской совет выделил тебе жилище?

— Я врач, — важным тоном произнес Гилен, затем лицо его немного погрустнело. — Многие считают мое ремесло фиглярством, ибо я развлекаю больных, пока их организм сам борется с болезнью. Но дуракам и дела нет до тонкостей врачебного искусства. Ведь не пусти я сегодня ночью кровь тому несчастному, что на улице ремесленников, он бы сгорел от лихорадки. В Шлиссене больше доверяют врачам, чем в Церкоземье.

— Пожалуй, что так, — согласился Хьюго.

— Но я слышал, что в ваших землях есть великий исследователь Ульдур Руттербах, который написал немало выдающихся трудов о недомытиках. В частности, о медицине в северо-западных землях.

— Да, действительно есть такой, — улыбнулся Хьюго.

— Ох, большая честь встретиться с великим путешественником, — Гилен мечтательно закатил глаза. — Желал бы я ознакомиться с толикой его трудов и заметок.

Горькая улыбка появилась на лице Хьюго, когда он вспомнил обгоревшие руины Месалины.

— И что занесло тебя в Церкоземье? — спросил Хьюго.

— Жизнь занесла. Сначала я работал в госпиталях для нищих и бездомных больных. Но потом, Морглин, своими эдиктами закрыл множество подобных учреждений. Просто потому, что они не приносили прибыль казне. Тогда я решил стать на путь самостоятельного врачевания.

— Что ж, это похвально, — Хьюго слегка улыбнулся.

— Благодарю. А какова твоя судьба?

И тут парень уставился тупым взглядом на Гилена, не зная, что ответить. Но идея вспыхнула у него в голове, подобно высеченной из камня искре.

— Ты можешь мне помочь, Гилен? — Хьюго схватил испуганного доктора за рукав.

— Но чем?

— Ты ведь из Шлиссена! Можешь отвести меня к Курьевой тропе?

— О, боги праведные! — отпрянул Гилен, словно языки пламени начали жечь его рубаху. — Ты обезумел, друг. Курьева тропа — это первое место куда люди идут, чтобы сгинуть бесследно.

— Прошу.

— Отведи я тебя туда, меня бы назвали самым ужасным человеком этого мира, — объяснял Гилен, размахивая руками перед носом Хьюго. — Какой бес тебя туда потянул?

— От правды тебе легче не станет, — заверил парень пугливого доктора. — Более того, ты сочтешь меня безумцем.

— Ты уже безумец, раз желаешь идти к Курьевой тропе.

— Но почему это место такое ужасное?

— Потому что место это мертвым духом пропахло, — заговорщически прошептал Гилен. — Говорят там ведьма живет и губит рассудок людской. А когда бравые мужи ступают на те земли, то начинают издавать крики младенца. В Шлиссене легенды ходят, что ведьма эта рыдает годами и ждет, когда Ночной гон явится к ней. Ждет своего единственного голубя, князя Неанадалека. Слыхал о Ночном гоне?

— Да уж, слышал, — Хьюго опустил голову, словно сокрушаясь перед откровениями Гилена. Теперь он готов был верить во все что угодно. Но был ли у него выбор?

Меж тем Гилен продолжал рассказывать народные легенды, обвиняя юношу в безрассудстве.

— Так что не дури, Хьюго, — монотонно бубнил Гилен. — Не суйся туда, если не хочешь стать частью легенд о Курьевой тропе.

— Ты бы хотел увидеться с Ульдуром Руттербахом? — и Хьюго бросил решительный взгляд на пугливого доктора.

— Конечно, — ответил Гилен, сперва сильно замешкавшись.

— Отведи меня к Курьевой тропе, и я тебе расскажу, где он.

— Ты?

— Он мой…наставник. Но можешь не верить. Я найду других добровольцев.

Хьюго уже было встал из-за стола и собирался уходить, как Гилен Фонш его окликнул.

— Погоди, — взгляд врача был полон негодования и досады.

Хьюго вопросительно на него глядел.

— Ладно, завтра выдвигаемся.

— Чудно, — кивнул парень и зашагал к кровати.

Его веки уже смыкались. А затем Хьюго почувствовал, как ноги резко подкосились. Тело юноши утонуло в мягкой постели.

Глава XVIII

Не успел прокричать петух, как два человека верхом на лошадях покинули Ахиллею. Хмурое лицо Гилена выражало недовольство, но тем не менее, педантичный доктор тщательно подготовился к путешествию. Что у него, что у Хьюго лошади были навьючены всевозможной поклажей. Котелки гремели вместе со столовыми приборами, свежие фрукты и овощи источали приятный аромат. Щепетильный доктор заботливо укутал дорожный скарб в теплые походные плащи, которыми можно было укрываться и в метель, и в дождь. Это полностью противоречило снаряжению хельмгольдцев, которым достаточно было удобной коряги под головой, чтобы заснуть. Но так уж повелось, что народ Шлиссена славился своей чистоплотностью, а еще брезгливостью. И в то же время этот народ являлся весьма хозяйственным и предусмотрительным. Хьюго тоже любил уют и комфорт, но сейчас все эти удобства не имели для него значения.

Они быстро миновали восточный тракт. Поля и леса сменились холмами и перелесками. Дорога стала тяжелой и изнуряющей. Приходилось сильно натягивать капюшон, прячась от палящего солнца. Где-то высоко в небе парили орлы, оглашая пустую долину пронзительным криком. Даже ветер покинул эти края. Ко всему прочему путникам приходилось втягивать жаркий сухой воздух, отчего губы их превращались в сухие поленья.

Намек на людскую жизнь вскоре исчез. Хьюго больше не видел придорожных трактиров, маленьких деревень, не говоря уже о городах. Ни один торговец не встретился им по пути, ни один пилигрим. Теперь густые леса с высокими, как великаны, деревьями облепляли узкую дорогу. Гилен называл ее «забытой тропой». Доктор объяснял Хьюго, что это старый и опасный путь из Церкоземья в Шлиссен, которым пользовались разве что воины былых времен, когда шли в свои завоевательные походы. И действительно, не толики людского духа не осталось в этих местах. Если кто и хотел попасть из Церкоземья в Шлиссен, то пользовался главным трактом из Тродда.

Хьюго озирался по сторонам, разглядывая таинственную природу. На окраине тропы росли большие папоротники, которые так и лезли под копыта лошадей. В сильно затененных местах кучковались цветки сныти. Ее зонтики усеивали всевозможные лесные закоулки, по которым пробирались путники. Иногда их сопровождал крик вальдшнепа, доносившийся из чащи леса. В другой раз, Хьюго бы остановился, спрыгнул с лошади и стал любоваться величием природы родного края. Каких только секретов она не таила от человека. Но судьба уводила юношу все дальше и дальше. Хьюго покидал земли Церкоземья.

У подножия высокого холма путники устроили первый привал. Земли Шлиссена встретили их палящим солнцем. Тогда Гилен и Хьюго привязали лошадей к тонким стволам и спрятались в тени деревьев.

51
{"b":"869832","o":1}