-Охуеть, - шипит он, гладя внутреннюю сторону бедра, наклоняется, повторяя путь своей ладони губами. – Помнишь, что я обещал?

-Трахнешь меня ртом?

Он отводит мои пальчики, облизывает, его голова опускается… кончик языка касается клитора, а затем он протяжно тянет им снизу вверх.

-Блядь, какая ты вкусная, - цепляет зубами возбужденный бугорок, сразу же сменяя мягкостью языка, посасывая.

Тело прошивает мелкой дрожью, его слова распаляют еще больше. Ладонями путаюсь в его волосах, дурея от вида Кира у себя между ног. Никто и никогда не касался меня так, не ласкал так!

-Я…хочу тебя тоже…ртом… - обрывками выталкиваю из себя слова.

Он едва заметно качает головой, сжимая меня губами, язык вытворяет невообразимое поднося на вершину. Я зависаю там, на несколько невероятных секунд, чтобы рухнуть в пропасть наслаждения. Прикрываю веки, ловя всполохи оргазма, прошивающего тело от макушки до поджатых пальчиков на ногах.

Кир для меня как оголенный провод, который лежит на виду и постоянно бьет током, посылая в разгоряченное тело импульсы наслаждения.

Мой доберман поднимает голову, скользит ладонями выше:

-Кое-кто просто светиться от удовольствия.

-М-м, - тяну его за щеки ближе к себе, целую, ощущая собственный вкус. прижимаюсь к нему вся сразу, сжимая ногами торс. - Кое-кто, только что просто офигительно кончил и… хочет ещё.

-Жадная, жадная колючка… - Кир нависает тенью, член упирается в меня снизу, скользит пару раз вверх-вниз - там очень мокро и горячо. Внизу живота тяжелеет и его скручивает непонятным, вибрирующим желанием. Хочется быть наполненной, не пустой. Я инстинктивно веду бедрами вверх, желая продолжения, но Кир отстраняется. - Я дольше ждал, - стискивает мою грудь, играя языком с затвердевшим соском. - О, а может остановимся? Пожалуй, мне надо время как следует всё обдумать. - Кир и правда останавливается, намереваясь подняться. Мне пусто, невыносимо мало его, на мне, во мне и я ошарашенно смотрю в его непроницаемые глаза, стараясь высмотреть намек на шутку, но ничего не вижу кроме красного марева бушующей тьмы. Теперь-то я знаю, что таким взглядом он смотрит не только когда взбешен, но и когда возбужден до предела.

-Бессердечный Кощей, - фырчу, делая вид, что обиделась. - Тянусь к нему сама, пытаясь поцеловать, но он еще дальше отодвигается, хмурясь.

-Да-а, определенно, мне надо время, чтобы все обдумать. - его голос звучит и мягко-дразняще и слишком серьезно одновременно, словно арахис в нежнейшем молочном шоколаде.

Твердость и мягкость, добро и зло… сплошной контраст.

- Помолчите, Ваше Темнейшество. Девственница на все готова и жаждет темного ритуала, - нервно посмеиваюсь я, подталкивая его к себе пятками. На всякий случай усиливая захват ногами на его торсе. Ну уж нет, не сбежишь от меня точно!

Его ладонь вновь возвращается к моему телу: он ведет ею по ногам, сжимает бедро, пальцы правой руки проводят полукруг вокруг клитора и спускаются ниже. Мы не отрываясь смотрим друг на друга, когда сперва один палец, а затем и второй проталкиваются в меня. С моих губ срывается тихий стон и бедра вновь приходят в движение.

-Этого хочешь? - тихо рычит он.

-Хочу большего… тебя… всего… хочу… принадлежать тебе, - слова как выстрел. Никаких лепестков роз, признаний в любви, нежности. Во мне просыпается тьма, жадная, жаждущая его - Кощея, моего Мужчину. Под аккомпанемент собственного грохочущего сердца, смело прошу, - трахни меня… пожалуйста.

Пальцы выскальзывают с пошлым мокрым звуком, взрывая предохранители нашего терпения. Он вновь нависает надо мной, мы смотрим друг на друга, глаза в глаза и его сейчас такие темные, как будто совсем лишились белка, лишь красный круг радужки, словно кровавая Луна в чернильном небе всматривается в меня.

Кир плотоядно ухмыляется лишь уголком рта.

Я чувствую его: большой, напряженный, заполняет меня медленно, не смотря на мою откровенную просьбу о более грубой ласке. Его ладонь накрывает мой живот и с резким толчком, чувством распирающей наполненности и острой боли, меня окутывает теплая, бархатная тьма. Кир замирает во мне, не двигаясь, давая насладиться моментом нашего единства. Живот сводит сладостной истомой и черное марево развеивается.

Он убирает руку, наклоняется ближе, даря самый сладкий поцелуй на свете.

-Что это, - шепчу ему в губы, чувствуя, как тепло его руки забирает с собой тьму и дискомфорт первого проникновения.

-Темный ритуал в действии, - улыбается он, - подарок от властелина - девственнице. Никакой боли в нашем сексе. - Качнув бедрами, словно подтверждая свои слова, раскрашивает мою реальность новыми красками удовольствия.

Я думала, все, что описывают или показывают в кино - выдумки. Все эти дрожащие коленки, яркие всполохи удовольствия за закрытыми веками, нетерпеливое, навязчивое желание рухнуть вниз одновременно. Желание стопроцентного соприкосновения, быть примагниченной к нему всеми частями тела сразу.Но это в самом деле так. происходит наяву в навьем царстве. Со мной.Все ярче, лучше, безупречней, чем любой фильм или сказка.

-Не останавливайся… прошу, - молю сквозь стон, потому что если он это сделает, я умру, разобьюсь на тысячу осколков и не смогу собрать себя вновь. Во мне нарастает высоковольтное напряжение, которое сжигает изнутри, плавит не жалея и я понимаю, что не могу его обуздать.

-Кир… я не могу больше…- шепчу, кусая губы. - Не могу терпеть.

-Не надо, отрава, улетай. - Разрешает он и оргазм накрывает меня лавиной, скатывается от шеи к груди, зависает на пиках острых сосков, чтобы сорваться дальше вниз. Мой стон - порочный, протяжный, совершенно новый для меня, сопровождают мощные сокращения, прокатывающиеся, кажется, по всему телу. Кир ускоряется, ловя мой затуманенный взгляд в капкан собственного, движения становятся резче, жестче и быстрее. Не могу удержаться, поднимаю руки, слегка царапая его плечи и этого становится достаточно, Кир с силой сжимает челюсти, рывком выходя из меня, кончая мне на живот с длинным, хриплым стоном. Завороженно наблюдаю за тем, как влажная головка, зажатая в мужском кулаке, расчерчивает мою кожу горячими белыми брызгами.

Мы рвано дышим, пока Кир тянется к бумажным полотенцам, вытирает меня. Я нетерпеливо ёрзаю, дожидаясь, пока он ляжет рядом, удобно укладываюсь к нему на плечо. Под моей ладонью - его сердце, которого, как говорят сказки, у Кощея нет.Теперь я точно знаю, что есть - бьется часто-часто, иногда немного сбиваясь и я жмурюсь довольной кошкой, осознавая, что причина во мне.

Утром мы просыпаемся, когда солнце уже светит во всю. Тело вибрирует приятной истомой. Есть своя прелесть в магическом исцелении, я довольно мурлыкаю, вспомнив как Кир любил меня практически всю ночь. Отрывался за все дни ожидания, моя прелесть. Мы лежим лицом к друг другу, и я недвусмысленно ощущаю животом всю твердость его возбуждения. Он вновь готов на подвиги. Сможем ли мы когда-нибудь пресытиться друг другом? Легкий холодок страха остужает разгоряченное сердце, и я прижимаюсь к нему сильнее, в надежде согреться и отогнать дурные мысли.

Не открывая глаза, Кир прихватывает меня за попку, сжимая пятерней. Наши тела двигаются синхронно, впечатываясь друг в друга, словно берег встретился с волной. Древний, всем известный танец возбуждённых, жаждущих тел. Чистый инстинкт - дикий, горячий. Разворачиваюсь к нему спиной, перекидывая ногу на его бедро. Для него - я готова всегда и мне всегда будет мало. Теперь я это понимаю. Наш утренний секс неспешный, томный, медленно-провокационный. Совершенно другой в отличии от ночного марафона. Мой тихий стон и его прерывистое дыхание, порочные, вязкие звуки нашей страсти, его ладони на моём бедре - направляющие, стискивающие до легкого покраснения, губы на моей шее... Идеально. Мы ускоряемся, танцуя телами чувственный танец. Я комкаю простынь, сжимая ее в кулаках, подаваясь бедрами, Кир разворачивает меня живот, подталкивая под бедра подушку.

-Ах, - стону от неожиданно более глубоко ощущения его во мне.