— А, то есть побеспокоилась о храме бога Эрро, а вы её в кандалы, Лодер? — принц выглядел очень рассерженным, возможно если бы он почаще был таким, он бы мне даже нравился, — освободите её.

— Но она была ночью во дворце! — никак не мог угомониться Лодер.

— Так правильно, она здесь живёт, — принц похоже совсем начал злиться…

— А Ходз сказал проверить всех, кто был ночью во дворце…

— Ходз и сам был ночью во дворце, — сказала я, потирая освобождённые руки, с которых молодой стражник любезно снял кандалы, — что случилось?

— Отец… Болен, — сказал Эш, глядя на меня одну, я видела, что он расстроен, что ему сильно хочется, чтоб я его обняла, я ответила на взгляд принца, постараясь строить самые жалостливые и сочувствующие глаза, на которые была способна.

— Мне жаль, — с сожалением сказала я, — он… Поправится?

— Мы не знаем, — устало ответил Эш, — он парализован, Мирабель.

— Ох, ваше высочество… — я смотрела ему в глаза, чтобы он понимал, что я готова его утешить, и не делаю этого лишь потому что вокруг люди. Их было не то, чтобы много, но были.

— Ходз думает, что это — результат магического вмешательства, — продолжил уже спокойнее Эш.

— Разумеется, Ходз так думает, — с неудовольствием сказала я.

— А вы что-то имеете против Ходза? — задал вопрос, стоявший рядом Лодер.

— Ну что вы, как можно? — я повернулась к Лодеру, подумав, что он будет среди первых, от кого избавится принц, не без моей подачи, разумеется.

— Всех магов, присутствующих ночью во дворце Ходз подвергнет процедуре Мемортрера, — сообщил императорский советник, сидящий рядом с принцем.

— А кто подвергнет этой процедуре самого Ходза? — спросила я.

— Да вы в своём уме? — удивился советник.

— О да, я в своем уме. И я все ещё помню, что Ходз — единственный чья сфера поменяла цвет, когда нас осматривали на предмет причастия к смерти Когзера.

Эш задумчиво на меня посмотрел:

— Тогда ещё верховный жрец Халла предупредил моего отца, что помыслы Ходза не чисты… Пошлите за господином Рэддемом! В наручники заковывать его не нужно, — уточнил принц.

В тронном зале не было скамей и стульев, за исключением императорского трона, пустующего на данный момент, места для советника, занятого им же и места наследника, где сидел Эш. Остальные люди были вынуждены стоять внизу, все молчали, ожидая неизвестно чего. Я отошла из центра зала, прислонившись к одной из колонн, хотелось спать, я гадала, куда подевалась Данайа и когда кончится этот отвратительный день, который обещал быть длинным. Меня беспокоил тот факт, что если Эш не запретит проводить на мне процедуру Мемортрера, этот ужасный день станет ещё и последним в моей жизни. В зал периодически приходил кто-то, кто-то его покидал. Я перестала отслеживать входящих и выходящих людей, не видя в этом особого смысла.

— Неважно выглядишь, — голос Данайи вывел меня из полудремы.

— Чувствую себя ещё хуже, — ответила я, — где ты была?

— У императора, полагаю, ты уже в курсе, что нашего правителя парализовало? Ужасная трагедия! — Данайа стояла с таким скорбным лицом, что если бы я не знала о её причастности к происходящему, решила бы что она искренне сожалеет.

— Да, бедный Эш, мне так хочется быть с ним рядом в такой сложный момент.

— Мирабель, тише, — сказала верховная жрица, — я понимаю твоё беспокойство, но…

В зал вошёл Ходз, встав рядом с принцем он объявил, что готов проверить магов. Я обеспокоенно глянула на Данайю, та лишь качнула головой.

Магов, проживающих во дворце по очереди стали подзывать к садисту — Ходзу и кошмар, которого боялись все начался. Маги кричали, истекали кровью, бились в конвульсиях, сфера оставалась чистой и их отпускали. Бедняги с трудом отползали в сторону и их место занимал новый мученик. Я посмотрела на Эша, он, очевидно почувствовав мой взгляд, посмотрел на меня… С сочувствием? Моё сердце гулко забилось. Он не запретит Ходзу проверять меня. На моих глазах навернулись слёзы.

Зал значительно опустел, когда в дверь уверенно зашёл Рэддем. Он прошёл к императорскому помосту прямо по крови, пролитой магами, оставляя за собой багровые следы. Поприветствовав наследника и выразив беспокойство по поводу самочувствия императора, молодой жрец поинтересовался, чем он может быть полезен.

— Нужно проверить Ходза на причастность к состоянию здоровья моего отца.

— Что?! — ошарашенный Ходз надулся, словно индюк, — ваше высочество… Я не…

— Продолжайте делать свою работу, Ходз, а когда закончите, Рэддем подвергнет вас той же процедуре.

Ходз как-то поник, но продолжил изучать магов. Наконец, очередь дошла до меня.

— Прошу, госпожа жрица, — позвал меня Ходз.

Я чувствовала, как напряглась Данайа, посмотрев на Рэддема, уловила, что верховный жрец как-то сильно напрягся и сконцентрировался…

— Нет, — спокойно сказал Эш, — Мирабель не нужно проверять.

Я почувствовала облегчение и готова была зацеловать принца.

— Но ваше высочество! — возмутился Ходз.

— Мирабель всю ночь была со мной, у нее просто не было возможности навредить отцу.

— Зато много мотивов. Недавно казнили её близкого друга по приказу вашего отца!

— Вот именно, — сказала я, — я недавно потеряла близкого человека, мне очень плохо от этого. А потому, я ни за что на свете не стала бы вредить императору, я никогда в жизни не стала бы причинять подобную боль принцу…

Мне кажется у Эша даже слезы проступили на глазах, а брови Рэддема взметнулись вверх на секунду. Хотя оба быстро взяли себя в руки. Даже советник тактично молчал и смотрел на меня с сожалением.

— Заканчивайте, Ходз, — усталым бесцветным голосом сказал Эш, — и господин Рэддем проверит вас.

— Император был моим благодетелем, я бы никогда…

— Выполняйте приказ, — тихо сказал Эш, подперев рукой голову.

Когда маги закончились, принц велел Рэддему проверить Ходза. Верховный жрец Халла невозмутимо вышел вперёд и положил перед Ходзом кристально прозрачную сферу. Я любовалась невозмутимостью и безразличием с которыми действовал жрец, он посмотрел в глаза Ходза и улыбнулся, показав ямочки, я отвернулась. Ненавидеть Рэддема, я должна его ненавидеть. Ходз кричал и бился в конвульсиях, истекая кровью, а затем сфера, лежавшая перед ними наполнилась черным дымом.

— Что… Что это означает?! — воскликнул советник.

— Что Ходз что-то скрывает, но не факт, что именно он причастен к недугу императора. Он просто всем врёт.

— Это неправда! Это иллюзия! — заорал Ходз.

— Иллюзия? — Рэддем приподнял брови удивлённо, — творить иллюзии могли только чародеи, но всех чародеев истребили более пятнадцати лет назад.

Я подумала, что мы могли бы стать неплохой актёрской труппой: я, Рэддем и Данайа. Так что если бы не родились магами, стали бы отличными лицедеями.

— Как узнать? Можно как-то узнать, почему сфера почернела? — спросил принц.

— Да, можно попытаться, но совершенно не факт, что Ходз выживет, — спокойно сказал Рэддем.

— Неважно. Выясни, — твердо сказал принц.

— Как прикажете, ваше высочество, — Рэддем поклонился, — я тогда лучше заберу его в храм? Там будет эффективнее…

— Да.

— Я буду применять магию, ваше высочество.

— Я понимаю.

— Контроль…

— Применяйте, сколько нужно, главное выясните…

— Вы совершаете ошибку! — закричал неистово Ходз, — он вас обманывает! Он что-то замышляет!

К вечеру весь этот цирк разошелся. Эш покинул тронный зал, а я догнала принца:

— Эш!

— Любимая, — устало сказал принц, но явно рад был меня видеть.

Я обняла его, поцеловав в щеку, принц прижался ко мне и уткнулся лицом в мои волосы.

— Я могу что-нибудь сделать? — участливо спросила я.

— Просто… Будь рядом, когда это возможно.

— Сейчас возможно?

— Да, я иду навестить отца, пойдем со мной?

В комнате царил полумрак и запах трав. Император лежал на кровати. Его рот был перекошен и слегка открыт. Он походил на юродивого, руки, лежавшие поверх одеяла были неестественно скрючены. Глаза полуприкрыты. Гошар говорил, что тело императора будет парализовано, но сам он будет оставаться в своем уме.