Почему? Почему именно сейчас он свалился как снег в разгаре лета? Возникало представление, что кроме герцога сегодня и нет никого в зале из мужчин. Мысленно застонав, Оливия ожидала, что придется все снова пересказывать. Но Сара и слышать не хотела про барона, ей было интересно узнать про Саймона. Как-то раз Оливия уже рассказывала о мальчишке, который доставал ее летом тринадцать лет назад. Оливия еще раз напомнила об этом подруге.

- Так вот, это был сам герцог Лендский, - с торжественным тоном она произнесла его титул.

- Да ты что? – поражалась Сара. – И как вы сейчас с ним встретились? Он узнал тебя?

Оливия утвердительно кивнула и рассказала все: начиная от встречи на балконе и заканчивая его последними словами, после которых они разбежались и больше не пересекались. Она лишь уповала, что больше неожиданностей не будет на сегодня.

- Определенно точно, - все в том же радостном духе говорила Сара, - ты ему нравишься. Это хороший знак.

Очевидно, все сегодня сговорились навязывать ей Саймона и ударяться в грезы об их совместном будущем. Этому не бывать! И пусть делают с ней все, что хотят.

- Чепуха! – протестовала Оливия. – Он просто хочет вспомнить детство и поиздеваться надо мной. Конечно, маме я ничего этого не рассказывала, но ты-то, Сара! Ты ведь знаешь о моих планах, о моем стремлении к независимости, а все туда же.

- Ладно-ладно, успокойся. Ты какая-то раздраженная. Тебе нужно расслабиться и прийти в себя.

Раздраженная? Да она в ужасе просто от того, что ее мечты могут улететь в тартарары и еще этот барон! Вечер прошел ужасно. Все будто с цепи сорвались. И откуда вообще взялся этот Саймон? Она боялась, что ее мать всерьез возьмется за него и выставит Оливию очередной дурой, которая бегает за ним. Но этому она не позволит случиться.

Саймон не спал всю ночь. Он то и дело ворочался в темноте, повторяя в голове то, что произошло на балу. «Оливия Уотсон» - только и слетело с его губ. Его надежды действительно оправдались: она не изменилась кардинально сильно. Разве что выросла, стала женственнее, красивее. Ее тело во время танца было мягким, но упругим. А плавные изгибы бедер стали бы мечтой любого мужчины… Он улыбнулся, вспомнив ее удивленную реакцию на балконе. Но и сам Саймон был поражен встрече с ней. Он никак не ожидал, что они когда-нибудь еще увидятся.

У Саймона было достаточно много женщин, особенно до того, как он стал герцогом. И все они отличались друг от друга, были хороши по-своему: у кого-то достоинством служило большая грудь, у кого-то длинные и стройные ноги, а кто-то имел красивые черты лица. Но все без исключения были легкомысленны и умом не блистали. Им был нужен лишь ненасытный любовник или герцог, но ни о какой духовной или эмоциональной связи речи никогда не шло. Именно это было его главным критерием в поиске жены, чтобы между ними была связь и не только сексуального характера. Он рассчитывал на то, что они с женой в браке станут хорошими друзьями и, если повезет, даже полюбят друг друга.

И вот, придя на бал, в место, которое кишит невестами и молодыми дебютантками, Саймон встречает не кого-нибудь, а девочку, которая однажды запала ему в душу, ставшая теперь привлекательной женщиной наверняка для многих мужчин. Вот чего он не понимал, так это причины, почему она все еще не замужем. Она даже не помолвлена, ведь во время танца Саймон специально обратил внимание на руку, пощупав пальцы, и кольца на ней не было. А ведь нынешний лондонский сезон для нее однозначно не первый.

Тут ему пришла в голову чудесная мысль: что, если Оливия станет той самой герцогиней, его женой? Причин, почему не стоит этого делать, он не нашел, как бы ни старался. Она, на первый взгляд, явно неглупа. Это было видно по глазам и по речи. Да и лицом она была недурна. Фигура, конечно, не поражает, но для мужского глаза очень приятна. В совместном браке они определенно должны спеться и, возможно, даже полюбиться друг другу. В таком случае его поиски закончены: он нашел себе жену. Осталось только завоевать ее, поскольку Саймон отметил, что Оливия была чем-то недовольна. Он чем-то вызвал ее раздражение, хотя и не понимал, чем именно. В любом случае это поправимо.

Единственное, чего не хотел Саймон, так это знакомить невесту с матерью. Кэтрин будет недовольна, что он выбрал саморучно, а не по ее составленному списку идеальных, на ее взгляд, невест. Будет удачно, если она заранее в него включила Оливию. Но возлагать надежды он на это не стал. Не в том дело, что Саймону важно мнение Кэтрин. Конечно, это было не так. Ему не хотелось, чтобы все ее недовольство вылилось на Оливию в грубой форме при первой же встрече. Стервозный характер Кэтрин вполне способен показать свою холодную неприязнь, от которой потом долгое время может мутить. Нужно было с ней что-то сделать. Жить с ней под одной крышей станет невыносимо. Ее можно было поселить во вдовий домик, где она не сможет дотянуться до них, или хотя бы отправить в какое-нибудь путешествие.

Время близилось к полудню, а он так и не сомкнул глаза. Необходимо было сначала заняться делами: расправиться с корреспонденцией, встретиться с управляющим и проверить сбор арендной платы, а также отправить Изабель в Ленд-парк, чтобы проверила, как там обстоят дела. Ах да… Еще Фредди.

Саймон начал одеваться. Он всегда одевался самостоятельно, а также сам принимал ванну, потому как иначе ассоциировал себя с инвалидом, не способным выполнять такие элементарные вещи. Хотя для людей его круга это вполне обыденная вещь. Он вызывал камердинера только тогда, когда это было по-настоящему необходимо. Например, завязать галстук, с которым Саймон не умел справляться.

Когда он спустился в столовую, горячий завтрак был уже подан. Лишь Изабель была рядом за завтраком на случай, если понадобится. К тому же она просто любила его и заботилась о нем больше, чем собственная мать, с которой они никогда не были близки.

- Изабель, - обратился Саймон, тщательно пережевывая пищу, - тебе нужно отправиться сегодня же в имение. Я полагаю, что скоро мы с потенциальной невестой отправимся туда после того, как, разумеется, сыграем свадьбу. Хотелось бы, чтобы там все было готово. В этом я могу положиться только на тебя.

Изабель восторженно хлопнула в ладоши со сверкающими глазами, словно выкрикивающие «наконец-то», и спросила:

- Его светлость присмотрел невесту? – Она многозначительно посмотрела на Саймона.

На ее вопрос он ответил утвердительно.

- Кто же она?

- Скоро узнаешь, от тебя это не скроется. Кстати, где сейчас этот лакей Фредди?

Под его прямым взглядом, точно лезвие ножа, экономка озабоченно перебирала ткань платья. Поджатые губы свидетельствовали о нежелании говорить правду.

- Я не знаю…

Саймон всегда был человеком добрым, но в момент, когда его добротой пренебрегают, тут же становился холодным и резким. Это же касалось тех случаев, когда ему это нужно, хотя человек может и не вызывать в нем злость или раздражение.

Громко выдохнув, он сказал:

- Зови его, - звучало, как приказание: строго и резко. – В мой кабинет.

Изабель подчинилась и кроткими шагами ушла за Фредди.

Саймону оставалось только гадать, что еще он успел натворить. Фредди попал к нему только потому, что за него поручилась Изабель, которая жалобно рассказала о том, что молодой юноша – сирота, не способный прокормить себя на улицах Лондона. Она нашла его, лежащем на собственной куртке в узком темном переулке города. Разумеется, Изабель хоть и поручилась за мальчишку, но не несла за него ответственности. Она лишь подчинялась воле материнского инстинкта. Только и всего.

Конечно, будучи более милосердным, чем его мать и покойный отец, Саймон взял бедолагу под свое крыло. Но, кажется, Фредди был окончательным пьяницей, раз он не способен держать свои порывы под контролем. Единственное объяснение этому, как думал Саймон, было наличие у юноши зависимых от алкоголя родственников и, скорее всего, кого-то из родителей. И это он ненавидел больше всего: недисциплинированность и зависимость. Как правило, это всегда имеет дурные последствия.