Допив утренний кофе, Саймон направился в кабинет, находившийся на этаж выше. Он поднялся по лестнице, ожидая, что Фредди и экономка уже давно там. Однако их там не было. Герцог предположил, что случилось что-то действительно серьезное. Зайдя в кабинет, он вызвал своего секретаря, а сам прошел и сел за письменный стол.

Мистер Коллинз, мужчина средних лет, работал у него давно еще при жизни предыдущего герцога, и имел греческие черты лица. Он был невысок, но с достаточно крепким телосложением. Постучав, мистер Коллинз всегда заходил поспешно еще до того, как прозвучит разрешение войти. Когда Саймон стал герцогом, в первые дни он сначала попытался пресечь такое дерзкое поведение. Однако секретарь не переучился, так как работал довольно продолжительный срок, и привычка вросла в него с корнем. Вот и Саймону пришлось привыкнуть. Он также делал скидку на его стаж, ведь тот был еще совсем мальчишкой, когда впервые мистер Коллинз открыл двери их дома. С одной стороны, это было не совсем ловко, когда тот, кто вырос на твоих глазах, начинает указывать тебе на свое место пальцем. Но, что особенно важно, он был хорош в своем деле и в остальном придерживался дисциплины.

Саймон указал на стопку бумаг, лежащих на углу письменного стола. Секретарь сел на стул напротив и стал отбирать наиболее важные документы и письма, которые не могли терпеть отлагательств. Мистер Коллинз подавал Саймону бумаги с комментарием, требующие лишь его личной подписи.

Вдруг в дверь раздался стук, и в комнату ввалился пьяный лакей с экономкой. Ползая на четвереньках, Фредди пытался встать, но от неудачной попытки тут же падал. От ошеломления Саймон вскочил, опираясь кулаками на стол. Хмурый взгляд герцога заставил Изабель в миг подбежать к лакею, чтобы помочь встать. Какое чудо, он наконец встал!

- Мистер Коллинз, - не сводя глаз с представшего безобразия, обратился Саймон, - выйдете на несколько минут.

Тот покорно направился к выходу, обходя экономку и лакея.

Когда секретарь захлопнул за собой дверь, Саймон сказал:

- Я так понимаю, Фредди, тебе не нужна у меня работа, - прищурив глаза, он продолжал сверлить его.

Парень даже не обратил внимания на сказанное и смотрел куда-то в сторону, словно не видел, что в комнате сейчас стоит герцог.

- Ваша светлость, - встряла Изабель, - он просто...

- Миссис Рутнер, хватит его выгораживать, – отрезал Саймон.

Экономка поджала губы, все еще удерживая шатающегося лакея.

- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, - процедил герцог сквозь зубы. И, обогнув стол, Саймон подошел к нему.

Изабель не смела даже поднять глаза: настолько она боялась того, что может произойти.

- О! – будто впервые увидев Саймона, воскликнул лакей с довольным лицом. – Ваша... светлость! – Он сделал неудачную попытку поклониться.

Саймон был возмущен. Нет, он был просто в ярости! Саймон сжал кулаки и чувствовал, как кровь начала бурлить от злости, но не подал виду, сохраняя на лице хладнокровие.

Экономка ахнула от испуга, когда Саймон, взяв крепко широкой ладонью лицо Фредди, заставил его смотреть только на него, призывая к вниманию следующие слова:

- Ты пришел ко мне с грязных улиц городских трущоб, перетерпев голод и холод, - тон его был до скрипа ледяным, как и само выражение лица. - Имея кров и хорошее жалованье, ты рискуешь все это потерять из-за одной бутылки портвейна, который уже течет у тебя вместо крови по жилам.

Взгляд лакея был рассеянным и мутным, однако он понимал что говорит Саймон.

– Скажи мне, Фредди, тебе мало выплаты?

Лакей отрицательно покачал головой.

– Может, тебе плохо живется под моей крышей?

Вновь последовал отрицательный кивок.

– Тогда какого черта ты вытворяешь со своей жизнью, Фредди?! – Отпустив лицо, Саймон повысил голос настолько, что экономка вздрогнула от неожиданности. Лед треснул, он больше не мог сдерживаться. – У тебя есть все, чтобы жить достойно. Скажи мне, чего тебе не хватает?

В глазах Изабель стояли слезы. Казалось, что вот-вот и они хлынут на пол крупными каплями жалости и чувства вины.

Лакей попытался сосредоточить свой взгляд на герцоге, а затем невнятно произнес:

- Вы... правы, ваша светлость - он наигранно повесил голову. – Но я не могу... я не могу не прийти к погребу и не попробовать этот волшебный вкус напитка, который так манит, понимаете? Вы меня не понимаете. Никто-о-о не понимает! – Фредди обвел пальцем помещение. – Это сладкое ощущение… когда внутри разливается тепло, невозможно сравнить ни с чем. Что в этом плохого?

Саймон вздохнул и сунул руки в карманы, откинув назад голову. Было понятно, что парня не спасти, раз он того не хочет. Он не оставил ему шанса. Был только один выход.

- Фредди, - устало произнес Саймон, - ты уволен.

Изабель вновь ахнула и прикрыла рот ладонью, переводя взгляд с одного на другого. Повисла тяжелая тишина.

- Можешь собираться прямо сейчас. Видит бог, я давал тебе шанс и не один раз. Уходи, я больше не желаю тебя видеть.

Развернувшись, Фредди что-то тихо пробормотал себе под нос, затем открыл ручку двери и поплелся в коридор. Через три секунды было слышно, как лакей споткнулся и упал за дверью.

Изабель осталась, смотря на Саймона глазами, полными сожаления. Казалось, что ее сердце сейчас разорвется. Саймон, чтобы не видеть ее, повернулся к ней спиной и подошел к окну, сцепив руки за спиной.

- Мне тоже жаль его. Но если он не хочет бороться за свою жизнь, то что я могу сделать? Не ты, не я его уже не спасем.

Изабель уже во всю сопела позади него, вытирая слезы фартуком.

- Нет, это я должна оправдываться и просить прощения. Это ведь я его привела и надеялась, что при хорошей работе и крове, он встанет на ноги. Прости меня. - Голос ее задрожал.

Саймон повернулся и подошел к ней.

Он мягко обнял ее, а затем ласково сказал:

- У тебя очень доброе сердце.

Плечи Изабель вздрагивали, она уткнулась ему в плечо.

- Не надо винить себя, если человек не хочет принять протянутую руку. Я благодарен тебе, что ты здесь со мной, за твою любовь и заботу. Ну, прошу тебя, останови это слезотечение, пока мне не пришлось посылать за ведрами. - Он немного посмеялся.

Слезы женщины потихоньку капали из ее глаз, зато она снова стала ровно дышать. Саймон был рад, что смог успокоить ее. Изабель отстранилась, запрокинула голову и, посмотрев ему в глаза, с улыбкой погладила его по щеке. Ее глаза блестели.

- Мой милый мальчик, - прошептала она, - я полюбила тебя, когда стены дома впервые услышали твой крик. Спасибо тебе.

Саймон ничуть не сомневался в сказанном.

- Ну все, хватит плакать. - Изабель сделала шаг назад, вытирая глаза и обмахивая лицо ладонями. - В конце концов, нужно отправляться в родное имение и приготовить все к появлению новой герцогини. - Она с толикой радостью взглянула на него.

Еще немного Изабель успокаивалась и потом убежала собирать вещи. По крайней мере, ее взбодренный вид дал Саймону облегчение словно камень упал с души. Он так не хотел, чтобы она была несчастна. Ему было привычнее видеть Изабель энергичной и счастливой, как всегда, но никак не расстроенной до слез. Когда она заплакала, у него будто кошки зацарапали спину. Он так разозлился в этот момент на Фредди, что тот не оправдал ее светлых надежд и на себя за то, что был таким резким в ее присутствии.

Позвав мистера Коллинза, они продолжили дальше разбираться с документами и корреспонденцией. Монотонная работа в виде нескончаемо длинных отчетов и писем невольно заставляла его отвлекаться на посторонние вещи. В конце концов, Саймон все же давал слабину и в перерывах мысленно возвращался к Оливии.

Интересно, как она отреагирует на его предложение руки и сердца, но уже серьезно? Саймон посмеялся про себя. Если делать его вот так сразу, то ее надутые щечки не поместятся даже в этот дом. Но с чего же начать? Саймон мечтательно откинулся на спинку стула, крутя в руках перо, и стал думать. Может быть, пригласить на прогулку? Но интуиция ему подсказывала, что она откажется. Что ж, тогда просто нанести визит к Уотсонам? Неплохая идея. Сегодня же ему нужно немного сдвинуть расписание, и Саймон сможет нагрянуть к леди Уотсон с визитом.