Столько постов.

Лия сгорбилась на пляже, фотографируя в лучах заката только что построенный замок из песка, а вдалеке — размытый силуэт маленького ребенка. #ЗакатМалибу #ЖизньБлогера #Фотография

Пирс Санта-Моника. #ЗападноеПобережье #ЖизньБлогера #Фотография

Я пью кофе рано утром, работая над редактированием фотографий. #ЖизньБлогера #Фотография #ЛюблюСвоюРаботу

Я публично делюсь своей жизнью с Заком, и он отвечает мне тем же. Никаких телефонных звонков. Никаких сообщений. Думаю, мы без слов движемся дальше.

Вот только… он так и не прислал мне документы о разводе.

Я зарабатываю достаточно, чтобы получить собственную страховку, поскольку больница не выставляет мне огромных счетов.

В апреле я публикую фото свадьбы, которую мы снимали в Юте.

Нашли ли вы свое счастье? #Навеки #СвадебноеФото #Согласна #Влюбленные

Зак ставил сердечки всем моим публикациям, и я поступала также с его постами. До сегодняшнего дня. Он публикует жутковатые на вид облака из кабины. Я публикую свадебное платье. И он вообще никак не реагирует на мой пост?

— Почему такое грустное лицо, детка? — спрашивает Лия, плюхаясь на кровать рядом со мной.

— Ерунда. Просто читаю… ерунду.

Она выхватывает телефон из моих рук.

— Отличное фото. Если бы я вышла замуж завтра, то выбрала бы такое же платье, как у нее.

— Оно красивое. — Я несколько раз киваю и прикусываю губу.

Лия возвращает мне телефон и прищуривается.

— Что такое?

— Ничего. То есть… — Я со стоном плюхаюсь на подушку. — Ему не понравилось.

— Кому и что не понравилось?

— Заку. Он не лайкнул фото. Он лайкает все мои посты… в обязательном порядке.

Она смеется.

— Может, он его не видел.

— Нет, видел. Здесь указано, что он был онлайн чуть больше часа назад. А пост я выложила три часа назад. И он подписан менее чем на сотню человек. Мое фото не могло не появиться в его ленте.

— Итак… почему ты думаешь, что ему не понравилось?

— Потому что это свадьба. А мы до сих пор женаты, потому что он не прислал мне документы о разводе. И… я не знаю. Я схожу с ума. Почему… какое мне дело, нравятся ли ему мои фотографии. Я такая глупая.

Я закрываю глаза и протяжно выдыхаю.

— Знаешь… никто не запрещает тебе самой отправить ему документы о разводе.

Мило со стороны Лии констатировать очевидное. Я знаю это. Точно так же, как знала, что могла бы написать или позвонить ему прошлой зимой, когда сходила с ума.

Я знаю. Правда, знаю.

Возможно, я не продвинулась вперед так далеко, как думала. Возможно, наше общение через Instagram — не лучший способ общения. Единственное, что хуже невозможности контекстуализировать сообщения, — это полная двусмысленность смайликов и времени лайкания постов в социальных сетях.

— Я продолжаю думать… — я подкатываюсь к Лии и подпираю голову рукой, — …что разберусь со своими проблемами, если просто сделаю достаточно фотографий, если просто смогу осмыслить мир, собрав его воедино, как головоломку.

Она опускается рядом и, выдохнув, повторяет мою позу и тепло улыбается.

— Ммм… мне нравится. Никогда не смотрела на это под таким углом. Ты мудра для такой юной сиротки.

Я закатываю глаза.

— Забавно. Мама почти не принимала участия в том, чтобы сделать из меня ту женщину, которой я стала, но то, что она сказала в защиту своих действий в редкий момент трезвости и ясности рассудка, — весьма актуально для моей жизни. Она сказала: «Самые сложные отношения, которые у тебя когда-либо будут, — это отношения с самой собой. Мы — сами для себя величайшая загадка, самая большая проблема. Жизнь — это не поиск себя; это стремление определиться».

Лия снова мычит, вдумываясь в каждое мое слово. И прямо сейчас у меня их так много, потому что в моем разуме непрестанно кружится миллион мыслей. В мире, наполненном всевозможными определениями и ярлыками — ребенок, подруга, дочь, женщина, фотограф, любовница — как мне расставить их по степени важности? Или все зависит от дня или времени в моей жизни?

— С днем рождения, бро. — Аарон обнимает меня перед тем, как мы заходим в мой любимый стейк-хаус. Даниэлле прописан постельный режим, а родители гостят в Сиэтле у друзей.

— Спасибо. Как Данни?

— Скучает.

Он закатывает глаза.

— Но у нее все хорошо. — Его улыбка на вес золота. Я никогда не видел его таким счастливым. — Как отпраздновал свой день рождения?

Я пожимаю плечами, когда мы садимся за столик и открываем меню.

— Наверное, это просто случайность. Но завтра у меня ранний рейс.

— Ты звонил Сэди?

Я киваю.

— Звонил.

— И… — Он смотрит на меня поверх меню. — Вы встретились?

Я медленно киваю.

— И?

— Она милая.

— Милая, — повторяет Аарон. — Такой, как Сюзанна, уже не будет. Ты ведь это понимаешь, да? Не сомневаюсь, что вы с психотерапевтом проработали эту проблему.

— Я больше не посещаю психотерапевта.

Аарон пристально всматривается в меня.

— Не смотри на меня так. — Я закатываю глаза. — Я в норме.

— В норме, да? В норме для того, чтобы снова встретиться с Сэди?

— Даже не знаю. И не из-за ожиданий, что она или кто-то еще будет, как Сюзанна. Просто не уверен, что я на данный момент ищу в отношениях.

— И это как-то связано с тем, что ты женат на женщине, которую никогда не видишь? Если Эмерсин работает и получает приличные деньги, я не понимаю, почему вы до сих пор женаты.

— Я был занят, — бормочу я, изображая излишнюю заинтересованность в меню, хотя точно знаю, что закажу, потому что всегда заказываю здесь одно и то же.

— Занят? Это один телефонный звонок твоему адвокату. И всё. Где она вообще? Когда вы в последний раз разговаривали?

Я опускаю меню на стол и делаю глоток воды.

— Уже давно. Я слежу за ее публикациями в Instagram. Сегодня утром она уехала в Лондон. Мама Лии чувствует себя лучше, поэтому они решили провести лето в Европе. Я понял это, собрав воедино информацию из постов Лии и Эмерсин. Она прислала мне поздравительное сообщение.

Я осматриваю ресторан, чувствуя на себе испытующий, осуждающий взгляд Аарона.

— Ты испытываешь к ней чувства, как она испытывает к тебе… или явно испытывала на моей свадьбе?

— Чувства, — усмехаюсь я, будто услышал какой-то безумный вопрос. — О чем ты вообще? Мы друзья. У нас все хорошо. Мы прошли через многое. Конечно, она мне не безразлична.

— Да, я понимаю. Очевидно. Ты женился на ней, чтобы обеспечить страховкой. Но испытывал ли ты к ней чувства, выходящие за рамки дружбы? Мама считает, что она тебя любит. Данни тоже. Они согласны с тем, что Эмерсин не вела бы себя так безумно, если бы не любила.

Я пожимаю плечами, словно не имею понятия.

Нет. Все, что я должен был сказать Аарону, — это «нет». У меня нет к ней иных чувств, кроме дружеских. Потом позвонить своему адвокату и окончательно разорвать отношения. Не задаваться больше никакими вопросами. От всех этих мыслей, кружащихся у меня в голове, в разговоре возникает многообещающая пауза, и она отвечает на вопрос Аарона, прежде чем я произношу хоть слово.

— Господи… — Он качает головой. — У тебя есть к ней чувства.

— Все сложно… или было сложно. Сейчас, думаю, это уже не так.

— Чувак… нет. — Аарон шлепает меню поверх моего. — В моем вопросе нет ничего сложного. Либо она считает себя твоей фиктивной женой с медицинской страховкой, либо знает, что твои чувства к ней не фальшивы, как ваш брак.

Потирая пальцами губы, я несколько раз киваю.

— Она знает… что была… больше, чем фиктивная жена.

— Когда? Как?

Я отвожу взгляд в сторону и бормочу:

— Я переспал с ней в Малайзии. — Ему нужен лишь небольшой процент правды, чтобы понять суть.