— Начнем с восстановления церкви, — мы не торопясь пошли по центральной улице деревни. — На это можно у Синода выбить деньги достаточно просто и таким образом сэкономить. Мелочь, но мужики сразу почувствуют о себе заботу.

— Логично, — усмехнувшись согласился я. Учитывая то, что русская православная церковь в эти времена — по сути точно такое же министерство, как и прочие, подобный подход в реальности являлся просто перекладыванием денег из одного кармана в другой. Однако чиновничья логика, она во все времена одинакова: удалось статью расходов спихнуть на соседнее ведомство — считай сэкономил.

— Перейдем на выращивание картофеля, в этих местах он даст урожай куда больший нежели рожь или ячмень, — продолжил мысль Киселев, а я меж тем поставил ему в уме маленький плюсик. Внедрением картофеля стоило заняться уже давно, но на это у меня просто не хватало времени. — Необходимо будет закупить лошадей, а к ним английские механические копалки. Это позволит увеличить обрабатываемую тем же количеством крестьян площадь в два-три раза.

— Почему английские, — учитывая напряженные отношения между нашими странами, лишний раз спонсировать англичан не хотелось.

— Так других нет, Николай Павлович, — пожал плечами Киселев.

— Безобразие, — я вздохнул. Слишком много мест куда нужно прикладывать свои силы. Я от этого уже начинал уставать.

— Так точно, безобразие, — поддакнул генерал. — Но приходится работать с тем, что есть, ваше императорское высочество. Дальше, как вы и предлагали обустроим школу для местных детишек. Первый выпуск из училища ее императорского высочества еще не скоро, однако для одной школы Александра Федоровна людей найти обещала.

Образовательный проект жены пока продвигался вперед ни шатко не валко. Я одним глазом подглядывал, но не вмешивался: пускай тренируется, мне жена не только — и не столько, если честно, — нужна в качестве матери детей, благо воспитанием в эти времена сами дворяне редко занимаются, сколько в качество соратника и помощника. Так что пускай набивает себе шишки, я ее когда-нибудь назначу министром народного просвещения, вот это будет удар по патриархальным устоям! Феминизм на марше. И пусть только кто-то посмеет возразить.

От такой мысли на лице непроизвольно расплылась улыбка.

Идеи Киселева мне показались стоящими не только и не столько с точки зрения моральности или человеколюбия. Тут эти понятия по отношению к крепостным крестьянам порой приобретали столь причудливые и отвратительные формы, что на голову не налезало. Дело было в другом. Раздавая участки земли отдельным семьям переселенцев на юге империи я таким образом развивал, как сказали бы в будущем, фермерские хозяйства. И все бы ничего, только при нынешних уровнях развития агротехники подобные мелкие хозяйства были практически неспособны создавать массовый товарный продукт. А мне же зерно нужно было для прокорма городских рабочих, будущих пролетариев, в огромных количествах, соответственно приходилось думать об организации больших хозяйств, где можно уже сейчас начинать внедрять механизацию, использование удобрений и новейшие агротехнические приемы.

Кстати насчет удобрений…

— Павел Дмитриевич, вы знакомы с последними исследованиями, связанными повышением урожайности с помощью внесения в почву различных питательных удобрений?

— Конечно! — Воодушевился Киселев, его явно радовала вовлеченность в обсуждаемую тему наследника престола, — планируется довести лошадиное поголовье до ста единиц, не считая тех, что принадлежат непосредственно селянам, плюс буренок содержать будем. А это, что называется, не только молоко, мясо, но и ценный продукт несколько иного свойства, хе-хе.

— Вы прям как о своем поместье говорите, Павел Дмитриевич.

— Ну а как же, Николай Павлович, — отозвался генерал. — Большое дело делаем. Глядишь в такие хозяйства получится преобразовать большую часть удельных земель. И государству польза оттого немалая будет и мужикам жить полегче. Да… Кстати кроме навоза еще торф воде как повышению урожайности способствует, а вы как раз недалеко от столицы торфозаготовку наладили, не так ли?

— Есть такое дело, — я кивнул, задумчиво оглядывая окружающие деревенские пейзажи.

Деревня выглядела скверно. Не то чтобы это меня удивляло, но именно этот населенный пункт отличался скорее в худшую сторону в ряду прочих. Покосившиеся серые домики, дети, одетые в откровенное рванье. Не видно и не слышно было животных — впрочем по дневному времени они могли быть на выпасе, — крыши без дымоходов говорили об отоплении «по-черному». Мрак, в общем.

Я жестом подозвал вьющегося вокруг парнишку лет семи, тот настороженно, готовый в случае чего припустить прочь, подошел, постоянно оглядываясь на один из домов, где видимо жила его семья.

— Поручик, я вам отдавал на хранение пакет, не могли бы вы мне его вернуть, — я обернулся к одному из своих сопровождающих. Тот кивнул и вытащил искомое из седельной сумки. Как известно, нет лучшего способа обеспечить хорошее к себе отношение людей, чем воздействие на детей. Не то чтобы мне сильно нужно было хорошее отношение местных крестьян, но собираясь в поездку я все же захватил с собой пять фунтов шоколадных конфет, часть которых я пареньку и отсыпал в сложенные ладошками руки. Тот сначала не понял, что нужно делать, но в итоге попробовав лакомство довольно расплылся в улыбке. Прижимая к груди обретенное богатство мальчик со всех ног бросился в сторону своего дома. Видимо захотел оказаться подальше, пока сладости не забрали обратно. — Ну вот, а «спасибо» кто говорить будет?

— Как мало нужно порой для счастья? — Ухмыльнулся Киселев наблюдавший вмиг атаковавших меня подобно человеческому цунами детей.

— Кстати? А почему нас никто не встретил? Где староста? Где управляющий? Есть тут вообще представители власти? — Только сейчас до меня дошло, что мы уже минут двадцать бродим по деревне, а встречать наследника престола никто не вышел. Выглядело это по меньшей мере странно.

— Так я же не просто так выбрал эту деревеньку, — хитро ухмыльнулся Киселев. — Проворовался управляющий бывший, его прошлым месяцем как раз на каторгу спровадили. Ну а староста вроде как с ним вместе что-то крутил… Но это не точно, в общем получил плетей, теперь отлеживается.

— Весело тут, — случай на самом деле более чем обыденный. Если копнуть хорошенько, на каторгу можно было отправить процентов восемьдесят местных чиновников. По собранным СИБ — весьма нужно признать поверхностно — сведениям из всех губернаторов центральной России взятки совсем не брали только трое: один по внутренним убеждениям а двое из-за наличия большого родового капитала. Остальных можно было хоть завтра имать в кандалы и отправлять по этапу за Урал-камень. Оставалось только где-то найти им на замену таких же только честных и можно было бы начинать большую чистку. Эх, мечты-мечты.

— Это да, — согласился Киселев. — Деревня последние годы голодно жила, дошло до того что жители письмо в удельное ведомство отправили — нашли же где-то грамотного — с описанием своих бед. Так что любому положительному изменению они будут только рады. Да, а вот тут поставим фельдшерский пункт. Мне Якоб Васильевич обещал подобрать работника. Население конечно нужно будет увеличить раза в три для начала, но это ничего. Места тут много, лес вокруг, срубить новые избы — не проблема.

— Да, кстати, насчет торфа… — мысль неожиданно скользнула обратно к удобрениям. — Вы не проводили экспериментов по поводу внесения в почву веществ неорганического, так сказать, происхождения?

— Это какие?

— Ну, — я быстренько постарался вспомнить из прошлой жизни какие бывают удобрения, — соединения, содержащие азот, фосфор, калий. То, что нужно для лучшего роста растений.

— Интересные у вас познания в агротехнической сфере, Николай Павлович, — удивленно вздернул брови Киселев. — Никогда от таких исследований не слышал.

— Ну как же, Павел Дмитриевич, — я повернулся к генералу. — Та же селитра — известное азотосодержащее удобрение.