— Что-то мне как-то не помирается, — с удивлением констатировал я сквозь несфокусированную пелену перед глазами.

— Потому что дурачьё, даже помереть нормально не можешь, — заржал Эмик.

Ну… такая себе шуточка, но ржали мы над ней, как безумные — видно, напряжение сказалось. А над нами был нос курьера с ободранной бронёй, уходящий в развороченную стену в конце коридора. Ну и выходило, что наш безумный план сработал!

Времени долго веселиться у нас не было, хотя настроение было на подъёме. Я даже не сломался совсем сильно и во многих местах — только умеренно и в некоторых, с чем медблок Инвиктуса прекрасно справится. Но вражины ждать не будут, да и в сердце начала подниматься тревога за своих. Из боевого чата во время прохождения обшивки мы «выпали» — там реально было не до того. Ну и сейчас с Эмиком включались — что непросто: шифрование и всякое такое.

Но подключились, а я вздохнул с облегчением: девчонки и близницы живы-целы, как и их Инвиктусы.

— Контейнер мой цел⁈ — с искренним беспокойством поинтересовался Эмик.

— Хай, Энеус Эквис-доно, — ответил Макенси.

— Это хорошо, — довольно расслабился Бронзовый. — И хорош уже причитать, дурацкий триерарх! — возмутился он. — Командуй давай, дурачьё! А то последуешь за своей разлюбезной Мартиной, а я тебя даже не пну при этом, — уточнил он.

Дело в том, что триерарх оглашал чат чернейшей и нецензурнейшей руганью, сплошным потоком. При этом умудрялся это сделать так, что этот пустотный прогиб звучал действительно жалобно и вполне заслуживал определения «причитания». Как капитан умудрялся это сделать — загадка. Талант, наверное. Но умудрялся, создавая в чате этакие матерно-плачущий фон.

Нытьё это было связано с многочисленными и неустранимыми силами экипажа повреждениями курьера. Хоть как называется узнали, хотя и не сказать, чтобы особо важная информация. Мата меньше не стало, но он стал несколько более конструктивным. А мы с Эмиком связывались с Инвикутусами и пилотами в тактическую сеть и начинали судорожно думать, а что нам дальше делать?

Потому как изначальный план — оттянуть вражин в центр лайнера накрылся. Более того, лайнер нам уже НЕЛЬЗЯ разносить и самим — это у нас единственный шанс свалить из пиратской системы. Прочие «шансы» больше на насмешку похожи. И к месту пробоя подтянутся все вражины. И даже если мы всеми Инвикутсами начнём хулиганить и громыхать в том же парке лайнера — чёрта с два мы всех или даже большинство врагов на себя притянем. Они с начала в любом случае будут разносить Мартину, чего нельзя допустить. И не из-за матерно-ноющих талантов триерарха. Нам просто нужен экипаж на лайнер, навигаторы-механики и всё такое. Хотя бы для контроля пиратских специалистов.

В общем, выходила примерно понимаемая, но на практике не продуманная ситуация. И что нам практически делать — надо срочно понять. Что делать экипажу курьера и абордажникам — и так понятно. Абордажники, кстати, уже вываливались из всяких дыр Мартины, естественных (которые люки) и не очень (которые пробоины). Все в экзоскелетах, с тяжёлым вооружением, ну и укреплялись по мере сил.

При этом — и близнецы, и Веснушка из нашего совещания выпадали: им надо было чем быстрее, тем лучше начать контролировать всё на лайнере, что поддается контролю. Так что совещание вышло из Арви с Кастором, Мари с Макенси, да и нас с Эмиком. И как-то не очень оно выходило сначала. Всё, что приходило нам в голову — «стоять насмерть». Насмерть врагов — это даже правильно, но может быть и наоборот. Но что-то никаких хитрых Путей не находилось. Пока Мари задумчиво не произнесла:

— А если Энеус-сан применит полевое укрепление?

— И так применю, пилот Макенси Мари, — фыркнул Бронзовый. — Но на весь курьер эмиттеров не хватит, а дюжина Инвиктусов в противниках…

— А то и больше.

— Вот, правильно памятливый Гален говорит. Что-то укреплю, но толку от этого немного.

— Энеус-сан, я про то, чтобы создать баррикады.

— А девчонка умную вещь говорит, — личной связью озвучил Эмик.

— Угу, — согласился я. — Это мы, по сути, создадим бункер. Но надо, чтобы он был не неприступный.

— Чтоб в обход не полезли, — согласился Эмик. — А то перебьют нам полезных пилотов и механиков!

— Причём в этом бункере сидеть…

— Нужно только нам. Ну вот, и не повергнешь дурачьё, — пригорюнился Эмик.

— Знаешь, после того, что мы сделали…

— Знаю! Всё равно обидно!

— А ты думаешь, они внутрь пробиться не будут пытаться?

— Будут, — повеселел Бронзовый. — Дурачьё вечно пытается посягнуть на Величие. И им и повергается. И ещё пинками, — дополнил он.

— Хло, бункер, — сообщил я. — А Инвиктусы надо будет забрасывать и выдёргивать в тыл врагам телепортом, если получится.

— Поняла. Учтём. Работаю, — рублено ответила Хло.

А у нас началась возня, точнее — резня. Барионниками по переборкам лайнера, вырезая пластины металла и составляя из них какое-то подобие бункера. Причём в процессе Мари пришлось чуть ли не криками заставлять готовиться к диверсионной деятельности в тылу врагов. И Макенси — тоже. Дело в том, что они вот просто наотрез отказались оставлять нас с Эмиком одних, потому что «не хранящий даймё — не хранит честь».

Вообще, причина, по которой они «упёрлись ногами» — понятна. Традиции и принятая роль телохранителей-оруженосцев. И тут мы совершаем этот эпичный таран. Это, конечно, круто и всё такое. Но мы, с точки зрения и Макенси и Мари, «шли на смерть», а они — ничего не могли сделать. И вот сейчас они «реабилитируются» в собственных глазах, причём в синергии поддерживают взаимную «решимость не отходить от даймё».

— Мари, Арви одна не справится… — пытался донести я несостоятельность модели "рейд по вражеским тылам в один штурмовой Инвиктус.

Потому что мы — бронзово сидим в бункере. Пао и Фафнир — безальтернативно не участвуют в бою, да и вообще не покинули трюм Мартины. Они чертовски заняты и только-только «добрались до управляющих контуров телепортатора (как бегло текстом сбросила в боевой чат Хло). То есть — в бою они участия не примут вообще, реально не до того, занятые более важным делом — взятие под контроль техники лайнера, ну и сбор информации, само собой. Вот и выходит, что диверсионные рейды в тьыл охреневшим вражинам, бьющимся о наш… ну пусть будет 'бункер» нужно мотаться телепортером Мари и Арви, а то совсем неинтересно.

— Справлюсь! — проявила характер Арвинг.

— Глупая кудрявый пилот Кастора! — припечатал Кудряшку Эмик. — И не тупи, Макенси! Я вот только перестал считать тебя дурачьём!

— Почтенный Энеус-доно…

— И не обзывайся, Инвиктус!

— МОЛЧАТЬ! — рявкнул я в командный чат.

Аж от Хло вопрос последовал, на тему «а что случилось?» Ну а я бегло ответил, что тут всякие несознательные девицы с несознательными Инвиктусами дисциплину хулиганят, вот и привожу их в чувство. Ну и Эмик личным каналом соизволил меня похвалить. Мол, ничего так вышло.

— Поясняю кратко и по делу. В бункере мы с Бронзовым — самые защищённые Инвиктус с пилотом в системе. А может, и в галактике.

— Да! И Величайшие!

— При этом, увеличение размеров бункера, чтобы туда поместилась ты с Макенси, Мари, не увеличит, а намного снижает защищённость.

— Эмиттеры перегреются, — уточнил Бронзовый.

— И так у меня сомнения, что этот абстракционизм… — польстил я шалашу из бронепластин.

— Скорее — сюрреализм, — тоном опытного и бронзового искусствоведа поправил Эмик.

— Пусть — сюрреализм, — согласился я, потому что в сортах всякого этого искусства не очень разбирался. — Так вот, что он и с полевым укреплением долго продержится. Так что если хочешь нас «защитить» — бей с Арви врагов. И не подставляйся!

— ХАЙ!!! — рявкнули Мари с Макенси в один голос.

В общем — сделали мы этот «сюрреалистичный» шалаш, по сути — перекрывающий подступы к Мартине. Удивлённо поматерившийся триерарх направил экипаж переориентировать всё уцелевшее корабельное оружие на затянутую пробкой дырку в обшивке. Она выходила единственным уязвимым местом — подходы мы «расчистили», формируя бункер. А стены основного коридора были очень толстыми — рядом проходил энерговод к реактору, и никто их ковырять не будет. Ну а если найдётся такие особо ковыряльные Инвиктусы — их Хло заметит и нас предупредит. Кстати, десяток корабельных техников, присланных к нам со всякими инструментами типа станковых сварочников — очень помогли. Так, что сюрреализм по отношению к нашему бункеру стал не только эмиковым, но и моим мнением — всё же от абстракционизма, после сварки, мы довольно далеко ушли.