Простая была девушка.
— Пустое! — успокоил он. — Президент умный человек не допустит войны!
Он не сразу понял, что происходит.
Угрюмый ржал как лошадь.
— Еще есть дураки, которые политикой интересуются! — выкрикнул он.
Пестель не нашелся, что ответить. Солидный вроде человек, с высшим образованием, только что не сдавший несчастный стольник старушке архивариусу, развалился на стуле, распахивая пасть в хохоте и разваренном горохе. Подслушивать чужие разговоры и даже вмешиваться в них, он тоже за грех не считал.
Может он из деревни приехал, лимита? Подумал Пестель. Но оскорблять деревню своими предположениями не стал.
Атомная подводная лодка Судного дня «Огайо». Длина 170 м. Экипаж 154 чел. Вооружение 24 ракеты 4-го поколения «Трайдент 2». Акватория Южно-Китайского моря. 150 миль восточнее Парасельских островов.
Командир «Огайо» капитан 1-го ранга ВМФ США Гарет Дауман в своей каюте, расположенной вблизи отсека центрального поста, читал томик Мэри Джо Солтер.
«Безвредно стало воздухом дышать,
пить кровь и пену заводских отходов,
плывущих по теченью Оты. Впрочем,
вода чиста, на ней заваривают чай»
[6] Кровь и пену промышленных отходов он и представить не пытался, зато, когда дошел до чая, вспомнил о нем и потянулся к стакану, закреплённому в специальном углублении на столе. В это время лодка, шедшая со скоростью в 25 узлов, вдруг полностью встала на полном ходу.
Кипяток из стакана извилистой петлей хлестнул по голой ладони капитана. Кричать он начал уже в полете. Его словно выпустили из пращи, наметив мишенью книжную полку на стене, и он не промахнулся.
Некоторое время он слизывал кровь, которая текла из района лба, слушая как рядом на палубе матерится кто-то из экипажа. Пульсирующая лампа и надсадный ревун вывели капитана из ступорозного состояния.
Он поднялся и взял массивную телефонную трубку, которой вполне можно было убить.
— Центральный пост! Что там у вас? Ответьте капитану! — прорычал Дауман.
— Мы во что-то врезались, сэр! — доложил кап-3 Джереми Фейн.
— Что по реактору и ракетному отсеку?
— Осматриваемся в отсеках!
— Дать задний ход!
— Пробовали! Нас что-то держит!
— О'кей! Я сейчас буду!
Каюта капитана располагалась недалеко от центрального поста, так что на месте он уже был через минуту.
— Капитан в отсеке! — подал команду Фейн.
— Есть повреждения в отсеках?
— Нет, сэр!
— Почему стоим?
— Мы… не можем двинуться, сэр!
Логично, подумал капитан.
— Акустика ко мне! — приказал Дауман.
— Уоррент-офицер Мэтью Крайтон, сэр! — доложился акустик.
— Так во что мы врезались, сынок, и почему? — ласково спросил Дауман.
Крайтон понял, что если он неправильно ответит, то его начнут душить, не сходя с места.
— Причина неизвестна, сэр. Никаких акустических помех не замечено!
— Не замечено или их не было совсем? — уточнил капитан.
— Не было совсем!
— Тогда во что вы вперлись на полном ходу? — закричал капитан.
— Возможно это русская стелс-лодка? — сделал предположение Фейн.
Капитан с такой яростью глянул на него, что кап-3 визуально уменьшился в росте.
— На какой мы шли глубине?
— 30 метров! — доложил Фейн.
В этом месте морские глубины начинаются с километра, прикинул Дауман.
— Какая глубина сейчас?
— Приборы показывают ноль!
— Это неучтенная морская банка, сэр! — встряла Сара Элмерз, одна из 3-х женщин в экипаже.
Дауман явственно представил километровую подводную гору, не указанную ни на одной карте, и волосы зашевелились у него на голове.
На борту новейшее радиолокационное оборудование, подумал Дауман. Гидроакустический комплекс Ай-Би-Эм с активной, пассивной, навигационной и буксируемой антеннами. Плюс радиоразведка WLR.
— А мы сели на мель как кучка идиотов посредине океана! — подытожил он.
Диана.
— Эй, Декабрист!
Юбка секретарши директора Тоболова заканчивается чуть выше среза стола Пестеля, так что когда он поднимает взор, то на расстояние одной компьютерной мышки от своей руки видит красивые ровные ноги.
— Пошли обедать, Декабрист!
Диана девушка кипучей энергии. Неудивительно, что она стала инициатором их знакомства, и на всех корпоративах старалась держаться с ним. Пестель не успел загордиться, потому что девушка как-то призналась, что обожает всех дефективных.
Увы. Ну и пусть. Все менеджеры завидовали Пестелю черной завистью. Пусть дефективный, но хоть бы раз пройтись в медляке с красоткой, подержаться за гибкую талию.
— Смотри, какая я гибкая! — хвалилась она.
Боже мой, если бы знала она, какой гибкой и в каких отчаянных позах виделась она в его мечтах.
А потом они вжарили рок-н-ролл на последнем корпоративе на двоих. Перед всем отделом. И это оказалось трагической ошибкой.
— Шеф на нее глаз положил, а ты этакое вытворяешь! — попенял Еврей.
Ему было плевать и на шефа, и на его глаз. Но глаз оказался чересчур плохой. В списке на сокращение фамилия Пестеля стала безальтернативной.
В компании никому не было дела до крохотного и безнадежно тонущего Декабриста. У всех на виду разворачивался гигантский устрашающе красивый роман Тоболова и Дианы.
Шеф стал одеваться по-молодежному и дарить Диане роскошные букеты. В рабочее время они уезжали вдвоем и подолгу отсутствовали. Их видели в дорогих ресторанах. Пестель бессильно скрипел зубами от отчаяния, представляя, что следовало за этими посиделками.
Оба были семейные. Тоболов на 29 лет старше. У Дианы муж психованный спортивный мужик. Пестель до последнего опасался, как бы чего не вышло.
Ничего и не вышло. Муж Дианы безропотно сдался, при встрече оговаривался:
— Моя Дианка!
Какая она на хрен твоя.
Пестель на его месте убил бы директора, вбил очки в его глотку, сломал нос, рвал и метал, а тут ничего. Мы же интеллигентные люди. Ну иди тогда, гавно пинай. У тебя жену увели, а ты культурную рожу корчишь.
Зато жена Тоболова сопротивлялась отчаянно. И было отчего. Кроме квартиры в центре, директор обзавелся особняком на Подушкином шоссе с кучей слуг, за который вспыхнула настоящая битва, в которой с обоих сторон полегла в неравном бою куча юристов.
Вся компания бурно обсуждала разворачивающуюся драму и лишь двоим не было до нее никакого дела. Пестель и Диана вели себя так, будто ничего не происходит. Пестель не знал, что при этом на самом деле чувствует Диана, сам же он наслаждался каждой секундой их мимолетных встреч.
— Такая вкусная сметанка, можно я твою съем? А ты мою котлетку! — предложила Диана.
Состоялся взаимовыгодный обмен.
— Что ты все время ерунду слушаешь? — возмутилась Диана.
Пестель в это время засмотрелся на плазму на стене обеденного зала, где министр иностранных дел Тавров, напоминающий видом угрюмого сантехника, вещал о полном разрыве отношений с НАТО.
— Это не имеет к нам никакого отношения! — безапелляционно заявила девушка. — Надоела политика! Эй, музыку включите!
— Нет, оставьте! — попросил Пестель.
Но послушали как всегда Диану.
Сын главбуха.
В день, когда Россия окончательно разорвала отношения с НАТО, у Пестеля случился очередной залет, оказавшийся фатальным.
Виновником его стал сын главбуха Пузанов-младший, числившийся в фирме юристом. То, что он годен лишь для подшивки бумаг, Пестель узнал слишком поздно.
Узнав, что поставщик зашивается со сроками, он пришел к Пузанчику и поделился своими опасениями.
— Ерунда! — уверенно заявил Пузанчик. — Допсоглашение оформим и все дела!
То, что все свои глупости Пузанчик изрекает таким уверенным тоном, Пестель в тот момент не знал.
