— Слушаюсь…

Моё тело подняли и начали уносить…

…

И вот, я сижу в холодной, сырой камере, в то время как мог бы трахаться.

Уже близится вечер. Скоро всё начнётся.

Жалею ли я о своём решении? Немного…

Пожалуй, для меня слишком поздно играть в «не-такого».

Но, думаю, я бы не простил себя, если бы ебал эту грязную суку, одновременно думая о Сир.

… Насвистывая песенку из той самой постановки про Рыцаря Айрона, я смотрел на небо, на котором уже почти была полная луна.

— Вау, это же мелодия из Сказании о Рыцаре Айроне, не так ли? — раздался голос из соседней камеры.

Женский…

— Ага…

— Вы очень красиво исполняете… — кажется, кто-то за стеной обрадовался моим навыкам.

Я продолжал смотреть на улицу.

— Люблю полнолуние.

— А почему? — голос был красивым. С нотками аристократизма. Очень правильный, что ли… Медленно, чётко, выразительно и очень мягко.

— По ночам в Орарио было довольно удобно зарабатывать. А чем выше луна была, тем ярче было на улицах. Банально проще… Хотя, сейчас те времена для меня в прошлом, но полная луна для меня всё равно, как же там было…

Я вспомнил книгу того священника…

— Символ. Символ того, что всё пройдёт успешно.

— Вот как… Сказали, прямо как будто вы Серебрянный Охотник…

— Ульф?! — я почти прокричал, — ха-ха. Да, меня даже дедушка сравнивал с ним из-за того, что у нас обоих белые волосы и красные глаза.

— Что, правда?! — я услышал, как кто-то подполз ближе.

— Да… Вот. — высунув локон за пределы решётки, я почувствовал, как мою руку, а затем и локон, коснулась чья-то мягкая рука.

— Ва-ау… И правда, я представляла его волосы именно так. А как вас зовут?

Хм…

Какая неожиданно-приятная беседа у меня завязалась.

Нет ничего плохого, чтобы поговорить перед тем, как я убью здесь всех.

— Белл… А вас?

— Меня зовут Сейджуро Харухиме, рада знакомству… Сейджуро — это фамилия, а Харухиме — имя.

… Вот так совпадение.

— Девушка-ренар Харухиме, которую ищет Семья Такемикадзучи? Удачно… — сказав это, я поднялся на ноги.

— Почтенный Такемикадзучи ищет меня? — её голос звучал обеспокоенно.

— Ага… — прижавшись спиной к прохладной стене, я тут же отпрял, — ух, в одежде Аполлона холодно. Но, в общем, я всё понял… Сейджуро, моя дополнительная цель — твоё спасение.

Я сложил руки, и, закрыв глаза, наконец-то услышал то, что меня интересовало.

— А основная? — поинтересовалась зооморф, в то время как я, подойдя к зарешётчатому окну, увидел смотрящие на меня, золотые глаза.

— Убить всех в Семье Иштар, конечно…

***

[Божественный Бордель, Складские Помещения]

Находясь на складе, Самира смотрела на сидящую на коленях «собачку», девушка-полурослик радостно пускала слюни, смотря на «дозу», которую держала в руках серебровласая амазонка.

— После того, как Госпожа Иштар обработала эту дуру, она стала такой податливой. А за остатки особого вина Сома, она что угодно сделает, посмотрите сами…

Несколько амазонок, стоящих вокруг, радостно гоготали, когда Самира заставила Лили раздеться и начать танцевать.

Никакого самоконтроля или сопротивления. Полное повиновение.

Пленённая чарами сразу двух богов, её воля и личность была полностью перемолота.

— Ладно… Поиграли и хватит… — Айша, вошедшая в комнату, взглянула на Лили, — дайте ей то, что она хочет, после того, как она отдаст артефакт.

— Лили отдаст артефакт! — сказав это, девушка-полурослик тут же бросилась к своему огромному рюкзаку, едва ли не разрывая его в поисках «артефакта».

— Вот! Вот он! Лили послушная! — сказав это, Лили, волоча чудовищно тяжёлую по её меркам перчатку, вернулась к Айше.

Вид артефакта был без преуменьшения чудовищным. Мрачную, чёрную латную перчатку, раскрытую наподобие сороконожки. Она и в собранном виде, будучи на руке Белла Краннела, выглядела пугающе. А так…

Айша чувствовала опасность, исходящую от этого предмета, и поэтому, взяв её в руку, не решилась надевать.

— Тяжёлая… — подняв её, она посмотрела на амазонок, — кто хочет примерить артефакт за четыреста миллионов?

В этот же момент, амазонки перестали отличаться от обычных девчонок, которые увидели модную вещицу, начав спорить между собой.

Но, в конечном счёте, вышедшая вперёд Самира, взяла эту перчатку и надела на свою левую руку.

— Незачем спорить. Кто старший, тот и носит…

Стоило перчатке защёлкнуться на руке Самиры… Как та упала на землю.

— ААААААААААААААААААААААААА!!! — звуки агонии тут же разнеслись по всему складскому помещению…

Все замерли, кроме полурослика, которая слизывала Вино Сома, которое упало на пол и разлилось.

— ПОМОГИТЕ!!! — крик агонии продолжался, и амазонки, кинувшиеся к Самире, заметили огромную струю крови, которая вытекала из-под перчатки…

— ОНО РЕЖЕТ МОЮ РУКУ! ОНО РЕЖЕТ МОЮ РУКУ!!!

Все попытки снять артефакт оказывались безуспешными. Крики и вопли заполняли склад, в то время, как узоры на перчатке, нарисованные будто бы для красоты, начинали разгораться красным свечением.

Самира орала, пока не потеряла сознание…

В этот момент, амазонкам показалось, что всё закончилось.

И так было до момента, пока левая рука Самиры не отделилась от тела…

А затем, резким прыжком, выпрыгнула в открытое окно.

— А? — выражение непонимания застыло на лицах всех присутствующих амазонок.

И лишь обезумевшая Лили продолжала слизывать вино с пола, игнорируя абсолютно всё происходящее.

[Гильдия, Утро]

— Гильдия сказала, что не может никак нам помочь, пока мы сами не принесём доказательства незаконности удержания Харухиме.

Вышедший Огга тяжело вздохнул и посмотрел в землю.

— Огга, всё хорошо… — Чигуса, подошедшая к нему, взяла своего союзника за руку, — тогда, мы должны что-нибудь придумать…

— Почтенный Такемикадзучи, дайте своё разрешение на то, чтобы я проникла в Дом их Семейства… Я найду документы и принесу…

— Это опасно, Микото… — Такемикадзучи, который находился в раздумьях, не хотел подвергать жизнь своей дочери неоправданному риску.

Семья Иштар славится не только своей красотой, но и жестокостью… Множество семей уже пострадали от их рук, и сейчас, сталкиваться с ними было себе дороже.

— Кого я вижу! Такемикадзучи, дорогой друг! — раздался голос неожиданного «друга», подошедшего к Такемикадзучи со спины.

— А? — Бог Боевых Искусств взглянул в лице Бога, подошедшего сзади. Гермес, один из личных подчинённых Урана, улыбался ему, и сказал:

— Я слышал о проблеме, которая возникла от моего хорошего друга… Если ты хочешь, я могу помочь тебе.

— … А?

— Я говорю, что хочу вам спасти Милую Лисицу из лап Иштар. И у меня даже есть кое-кто, кто согласен помочь вам…

Сказав это, Гермес указал рукой на девушку, стоящую позади него.

Прекрасная воительница с длинными золотыми волосами и янтарными глазами, которая стояла в бело-синем платье и, судя по взгляду, не до конца понимала, что именно от неё потребовалось Гермесу.

— Принцесса Битв? — прошептал Такемикадзучи, бросив на Гермеса подозревающий взгляд, — на оплату её помощи у меня не хватит средств, дорогой друг.

— Не нужно никаких денег… Эта Героиня сама согласилась помочь, узнав о том, что бедную девушку держат в рабстве против её воли, и хотят принести в жертву для создания Камня Ренаров…

… После последнего утверждения, у Такемикадзучи не осталось ни единой причины, чтобы отказаться от помощи.

***

Прутья были вырваны, и в мою камеру аккуратно запрыгнула фигура в чёрной кожаной броне.

— На улицах Района Развлечений происходит кровавое месиво. Это ты всё устроил?

Запах сигарет тут же распространился по моей камере, и, лишь пожав плечами, я сказал:

— Я просто попал в плен Семьи Иштар, когда меня почти взяли в Семью Аполлона.