«Потому что это было круто!».

— Я решил, что, устранение Браслета из той среды, в которой он находился, приведёт к исчезновению Чёрных Ястребов. Прошу отдельно отметить, что я был прав в этом предположении.

— Но почему Вы не вернули его сразу?

— Кхм… — Дон даже не знал, с чего лучше начать. — Во-первых, я хотел бы спросить лорда Мелгара Гальди, которого я здесь, к своему удивлению, не вижу, что бы он сделал со мной, если бы я явился с Браслетом и повинной. Я заранее уверен, что ответ мне не понравится. Во-вторых, я не знал, не захотят ли те, кто уже сделал Чёрных Ястребов однажды, повторить свой опыт. Или, может, они нашли в старых книгах ещё какие-нибудь интересные записи? Использование трёх артефактов в своих целях, не уведомляя остальные Ордена, да ещё и в таком масштабе — деяние возмутительное, как по мне.

— То есть Вы бы так никогда не поступили? — с ехидной ноткой спросил Кирий.

«Хехе» — хихикнул Дон-а-Гон.

— Если бы я так поступил, вы бы возмутились.

Дон балансировал на тонкой грани, отделявшей расслабленность от хамства, но пока его поведение встречали на удивление благосклонно.

— Почему Вы забрали Часы?

— Это произошло внезапно для меня самого. Когда я… эээ… напал на обоз, один из убивцев достал Часы, очевидно, чтобы вызвать подмогу. В моих интересах было не дать ему это сделать, — Дон вздохнул. — Я признаю, что, я мог успеть, например, положить Часы этому человеку в карман, или позже передать его стражам, но в тот момент мной овладело что-то вроде страсти коллекционера, и я не сделал ни того, ни другого.

— Стражам? — переспросил магистр Тален. — Вы тоже встречались с ними во время своего визита в Лиркон?

— Собственно, они обратились ко мне за помощью с просьбой унести Браслет подальше.

Брови магистра Талена поползли вверх.

— Да, я тоже удивился, — кивнул Дон, — но именно они организовали ту атаку на обоз.

— И Вы утаили от Стражей факт кражи Часов?

— Да, — признался Дон.

— Как давно Вы контактируете с Орденом Стражей? — удивительно, как открыто Тален об этом говорит, при таком-то количестве народа. Или он считает, что всем в этом зале всё известно?

— Напрямую я увиделся с ними впервые, раньше я только слышал о них от Ирлиша.

Валий снова что-то записал.

— Нам известно, что Вы угрожали повредить Часы с помощью помещенной в механизм песчинки, — Валий перехватил инициативу. — Правда ли это?

Перед началом слушания Дон искренне надеялся, что эта история до них не дойдет. Но выступлений до него было предостаточно.

— Скорее да, чем нет. Когда Маиран попытался украсть Часы — я наплёл первое, что пришло в голову. Потом мне показалось, что это — хорошая идея и я действительно поместил в Часы песчинку, в том числе чтобы убедиться, что мой замысел действительно осуществим. Но спустя пару часов я её убрал. Я паршиво себя чувствовал и не хотел, чтобы с ними что-то случилось, если я потеряю контроль или умру. Собственно, потом Корон привёл мне те же аргументы и тогда я сделал вид, что убираю её в его присутствии.

— Но зачем? — спросил кто-то из зрительного зала.

— Мне было нужно, чтобы наша компания не развалилась, и чтобы мы дошли до Кривражек как можно быстрее. Таким образом я, во-первых, убрал из наших разговоров все споры о Часах что экономило нам силы и время, а, во-вторых, шантажом заставил всех держаться вместе.

— Как-то не слишком уважительно Вы ведёте себя по отношению к своим товарищам, — заметил Валий.

— Я довольно давно перестал применять по отношению к ним такие методы. Но на тот момент мы были крайне уязвимы и у нас не было явного лидера.

— А сейчас у вас есть лидер? — поинтересовался темняк из комиссии.

— Нет, — Дон помотал головой, — но у нас есть сплочённость.

Валий протянул руку, взял другой кусок пергамента, не тот, на котором он черкал свои закорючки всё время допроса и написал там, похоже, целое предложение.

— Как нам известно, Часы в итоге вернулись к Ордену Смерти. Расскажите, пожалуйста, как это произошло.

— У Североточной мы оставили их, замуровав в камень и сопроводив посланием к адептам Ордена Смерти.

— Почему именно там?

— Во-первых, там у нас было время подумать. Надо было вернуть Часы убедившись, что они не попадут не в те руки. Мы были уверены, что нужные люди придут туда по нашему следу и оставили их в таком виде, чтобы их было затруднительно достать без участия магов. Во-вторых, нам предстояло перемещение на пароме, а использовать суда и переправы для перевозки Часов без присутствия мага Воды запрещено законом.

Слушатели как могли старались, но Дон слышал сдержанный смех.

— Похвально, что Вы вспомнили о законе хоть раз за время вашего путешествия, — заметил Валий.

— О, таких случаев было несколько больше. Я вообще считаю, что законы должны выполняться.

«Чем больше людей выполняют законы в точности, тем легче обдурить их, нарушая правила».

— Но иногда бывают ситуации, — продолжал Дон, — которые требуют выхода за эти границы.

— И вы считаете, что вправе решать, является ли ситуация такой? — Валий прищурился. Ему было не слишком смешно.

— Если рядом нет никого более решительного, то да. Кто-то же должен.

— Рысь упомянула, что Вы каким-то образом добились того, чтобы эмпер Керлеш Вас не трогал. Как именно?

— Я вызвал его на драку по правилам улиц Ре-Дон-Гона, — объяснил Дон. — Правила предписывают драться честно, и Керлеш попал в затруднительную ситуацию — развязать меня ему мешал приказ лорда Мелгара, а бить связанным — остатки чести. Чтобы усилить его моральные терзания, я вызвал его наиболее оскорбительным образом, на какой был способен. Можете записать, что я назвал его подонком и мразью — это будет очень близко к правде.

Кажется, Дон несколько увлёкся игрой в подробные и художественные описания происходящего. На это уходит время. Лучше бы говорить коротко и по существу, но как же эта серьёзность надоела.

— Раз уж мы заговорили о Керлеше, — Дон залез в один из кармашков и нащупал металлический квадрат с картой катакомб, — мы с ним встретились у Коньей Горки.

Амулет опустился на дно шкатулки.

— На шее у Керлеша был второй амулет. Мы не знаем, что это, но лично у меня он вызывает серьёзные опасения. Ависар со мной согласна. Насколько я могу судить, именно эта вещь и привела к тому плачевному результату, который мы наблюдали, — этот свёрток Дон извлёк с особой осторожностью, хотя он сам заворачивал эту горошину в бесконечные перины и знал, что ей оттуда никак не выбраться.

Передав свёрток, Дон почувствовал опустошение, как будто история с Коньей Горкой закончилась. Но ведь нет, он обещал найти тех, кто это сделал, и пока месть не совершена — дело не закрыто.

— Как Вы считаете, лорд Мелгар Гальди причастен к созданию Чёрных Ястребов и к другим злоупотреблениям силами Браслета?

Дон как следует послушался к внутренним ощущениям.

— Как ни странно, нет. У нас с лордом Гальди есть изрядная доля разногласий, но я не думаю, что он промышлял такими делишками. Полагаю, изначально он просто выполнял свои обязанности человека, ответственного за передачу Браслета и могу даже посочувствовать тому, насколько у него все пошло не по плану.

Слова были правдивы, но внутри Дон был полон злобной радости от того, что причинил неудобство человеку, который раздражает.

— Конечно, он не мог не знать, что вокруг Браслета происходит какая-то игра, но на его месте я бы старался в это не вникать, чтобы потом не нести ответственность. Я не знаком с процедурой передачи Браслета, но я сомневаюсь, что она включает в себя человека, держащего на нём фокус всю дорогу. А об этом лорд Гальди точно знал.

— Вы видели этого человека?

— Я не разглядывал. Могу только сказать, что у него были тёмные курчавые волосы и он выглядел как молодой парень. Когда я вспоминаю, я вижу на его месте Врана, но, по нашим сведениям, Вран не мог быть тем, кто держал фокус Чёрных Ястребов.