В этот день устраивались бараньи бои, победитель становился Священным Бараном на следующий год, а пара проигравших соперников шла в общественный котел. В такие праздники, даже семьи-владельцы своих домашних котлов, выносили их к соплеменникам и от своих щедрот варили в них баранину или козлятину. Или облизнулся в предвкушении:
— Может быть, ему сегодня перепадет возможность разгрызть косточку и с наслаждением высосать костный мозг. Ах какой он вкусный! — подумал Или и облизнулся, желудок тут же отреагировал на это очередным громким урчанием. — Скорей бы начинали, давать мясо! — он с вожделением посмотрел на котлы, стараясь подавить голодные спазмы желудка…
— Эй, ты! — от сладостных мыслей о мясе, отвлек его болезненный тычок в грудь, от которого он попятился назад.
Перед ним возвышался Сиф, угрюмый детина лет двадцати пяти, один из трёх помощников Мудрого — Не видишь, что тебя Мудрый кличет дохлятина! Беги да побыстрей 1. — добавил он и повернувшись к Или спиной, неторопливо пошел к котлу из которого толстая стряпуха Дини уже начала выкладывать, куски вареного мяса.
Сиф мимоходом ущипнул Дини ниже пояса и, ловко схватив кусок дымящегося мяса, пошел дальше, перекидывая его из одной руки в другую.
Вслед ему летело игривое хихиканье толстой поварихи. Всем было известно, что Дини была одной из многочисленных подружек Сифа, Или сглотнул слюну и, стараясь не смотреть на дымящееся мясо, пошел к Мудрому. Рядом с ним стояли Син со своей первой женой, тощей и сварливой Саной.
Все трое как-то оценивающие смотрели на него.
— Сын мой! — медленно проговорил Накси подняв глаза к небу— Тебе уже исполнилось тринадцать вёсен, жалко, что твой отец не дожил до этого времени.
Мудрый, пожевал губами и продолжил:
— Да будут к нему милостивы духи в небесных чертогах.
Все подняли ладони кверху, так делается, когда упоминается умерший сородич, иначе он будет приходить в твои сны и насылать кошмары.
— Скоро ты станешь взрослым, и мы решили — Мудрый помолчал — подобрать тебе невесту.
— Но я… — забормотал Или.
Мудрый не дал ему договорить:
— Так вот, поскольку ты у нас сирота, то мне приходится заменять тебе отца.
— Как же заменял ты мне отца! — подумал Или, угрюмо глядя на шамана — Не ты ли всё время говорил соплеменникам, что кормить меня — только пищу переводить!
— Так вот — со значением опять проговорил шаман и поднял палец к верху. — Самая подходящая, как мы решили, тебе пара — он посмотрел на Сина и Сану и они согласно закивали головой — это дочь почтенного Сина — Роси.
— Роси, как так Роси…? — пробормотал изумлённый Или — Но… но ведь она старше меня на две весны!
Обычно в племени, мужчина всегда был старше супруги, в крайнем случае, они были ровесниками, но что бы жена была старше мужа это — было из ряда вон выходящее явление.
— Зато она хорошая хозяйка — вкрадчиво вступила в разговор Сана — у нее очень покладистый характер, а ее грудь…
Син шумно засопел и, Сана умолкла. Все в племени знали о «покладистом» характере Роси, о её частых ссорах с матерью, когда их вопли разносились по всему селению. Ни для кого не было секретом что папа и мама, спешили поскорее выдать свою скандальную дочурку замуж.
— Я это… парень — прокашлялся Сим — дам за ней хорошее приданное. Пять, нет десять овец.
Сим растопырил две пятерни перед носом Или.
— Хороших овец дам, ты парень не сомневайся и барана дам хорошего, он клянусь Апсураном ничуть не хуже чем Священный Баран. Да и новый дом помогу отстроить, моя дочка должна жить в хорошем доме и… — тут Сана толкнула муженька в бок, Сим поперхнулся — ну и достаточно, Сана энергично закивала.
Мудрый, вновь взял слово и важно изрёк:
— Как видишь, сынок, племя никогда никому ни позволит обидеть сироту.
Накси опять важно поднял указательный палец вверх, а почтенная семейка закивала головами.
— Но я это, я бы хотел договориться с Миши, мы… запинаясь проговорил Или.
— Ах, Миши — противно протянула Сана — неужели ты не знаешь, что Миши уже обещана Кауфи и её отец уже послал нам её куфф.
Куффом назывался прядь волос незамужней женщины, который она посылала своему жениху, в знак своей верности и решимости иметь детей только от него. Кауфи — старший сын Саны, уже имел трёх жен и имел от них, шестерых детей, но рождались, почему-то одни только девочки, а если рождаются девочки, то всем известно, что в любовных играх верх берет женщина.
А если берёт верх, женщина значит мужчина — слабак. Отец частенько колотил и орал на незадачливого сына требуя, что бы у того появился наследник мужского пола. В противном случае, папаша угрожал оставить, после своей смерти, хозяином другого сына. Теперь видимо Сим, дает своему сынку возможность попытать счастья с другой женой.
— Да что ты в ней нашел в этой Миши — снова вкрадчиво заговорила Сана — она такая тощая и грудь у неё маленькая. А вот у моей Росй — тут она закатила глаза, — какие у неё бёдра, а какой гладенький животик, а…
— А еще я дам тебе в приданное три подушки — перебил свою жену Сим — и два тюфяка, слышишь, парень два тюфяка дам!
Звуки начали, куда то отдаляться.
— Миши уже послала куфф — значит, она уже не будет моей никогда, никогда… — вертелась в голове Или одна и та же мысль. Мир потускнел, всё вдруг стало безразличным. Не слушая дальше их разглагольствования, Или развернулся и молча пошел прочь от них. Вся троица с удивлением уставилась ему вслед.
— Не со мной, не со мной! Ему хотелось уйти прочь от смеющихся людей, наслаждающихся пищей, но желудок вновь властно напомнил о себе и Или поплёлся к поварихе.
— Чего-то ты сегодня припозднился Или, или ты уже сыт? — со смехом сказала она.
— Здесь уже почти ничего не осталось — она помешала большой деревянной ложкой в котле и выудила небольшой кусок мяса на косточке — на вот держи. Она положила его кусок на лист, уж все съели.
Накси махнул ей рукой, привлекая её внимание и, показал два пальца. Это заставило повариху торопливо кинуть Или еще несколько косточек с мясом. Её голос вдруг стал необыкновенно заботливым:
— Иди сынок поешь, вот возьми еще. — она торопливо налила в его щербатую, из черепашьего панциря, тарелку мясной жижи. — Попей бульону, ты у нас мужчина тебе надо побольше есть.
Или отошел в сторону от людей, медленно, не чувствуя вкуса сваренного с травами мяса, съел его и запив бульоном, мрачно пошёл в хижину спать, не обращая внимания на веселящихся сверстников и взрослых.
Мудрый проводил его долгим взглядом, он понимал парня, у Роси характер как у степной кошки, с другой стороны Роси уже заневестилась ещё пара-тройка вёсен и её даже с большим приданным никто не возьмет в жёны.
— Женщины стареют быстро, тридцать зим — уже старухи — подумал он.
Его взгляд задержался на Ники. Женщина, смеясь, открывала рот, в котором отсутствовали два передних зуба. В некогда чёрных волосах уже было много седых нитей, на лбу и лице оставили свой след глубокие мимические морщины, правая сторона лица была обезображена двумя шрамами тянущихся от глаза к подбородку.
Когда женщина вскидывала вверх руки, было заметно, что на правой руке у неё нет указательного пальца. Прошлой зимой на неё напала степная кошка, зверь был уже старый и не мог охотиться на свою исконную добычу — зайцев и другую мелочь. Видимо одурев от голода, кошка набросилась на женщину, которая возвращалась из леса с хворостом.
Сбежавшиеся на её крики мужчины убили хищника, но женщина лишилась пальца, хорошо, что ещё глаз уцелел. А ведь пятнадцать зим назад, он покачал головой, вспоминая, да всего лишь пятнадцать зим, какой красавицей та была.
— Да женщины стареют быстро — снова пробормотал Мудрый и медленно пошел домой.
Опять заныла поясница.
— Надо будет, растереть её медвежьим жиром — подумал Накси.
Острая боль вдруг пронзила позвоночник, напомнив ему, что и он тоже немолод. Накси, захотелось скрючиться в комок от этой резкой боли но, преодолевая боль, он невозмутимо с достоинством прошествовал далее. Только рука держащая бараний череп на палке начала мелко подрагивать.
