Нам приходится ещё немного подождать, прежде чем Тим заявляет, что всё в порядке и можно подписывать. Лично вносит мои данные, сверяет документы Эверетта. Вот и всё, я официально в рабстве у темноволосого красавчика со сногсшибательным парфюмом, таким свежим, с нотками бергамота и кедра. Надо узнать, что за бренд, подарить такой Тиму. Хотя, судя по прикиду моего босса, стоит он запредельно. Может, когда-нибудь…

Эверетт оперативно прощается, сообщает, что уже в понедельник пришлёт машину за мной и всеми моими картинами и покидает наш дом. Не ожидала изменить свою жизнь так быстро и так кардинально.

ХЕЙДЕН

Benny Benassi – Satisfaction

Чему меня научила жизнь и работа с людьми, так это разбираться в психологии. И Ли Джордан из той породы, что требует постоянного контроля. Стоит дать ей подумать чуть подольше, и она благоразумно останется вдали от болота, которое зовётся светской жизнью. Но моя задача как раз заключается в том, чтобы её в это болото затащить, поэтому без лишних раздумий уже на следующее утро выдвигаюсь в Дабфорд. Маленький, ничем не примечательный городок встречает пасмурным небом и практически пустыми улицами. Скука смертная здесь жить. Такой женщине, как Ли, в подобном местечке должно быть тесно и тоскливо, я не сомневаюсь.

Муж у неё, конечно, душный, взялся сам контракт читать. Ну и хорошо, пообщаюсь пока с будущей жертвой моды. А пацаны прикольные, шебутные такие. Хорошо, что чужие. Не особо люблю детей, если только со стороны. Интересно, откуда Ли берёт образы для своих картин? Муж её так вдохновляет, или, может, любовник есть? Это неважно, в общем-то, главное, что они шикарны, и я первый успел их разглядеть.

- Повезёт кому-то, - говорит она на моё необдуманное замечание о том, какой эффект оказывает на меня её творчество. Хорошо хоть не догадалась, что я имел в виду её саму. Оказаться ночью на краю крыши с этой красоткой в объятьях было бы… вкусно. Неужели муж не даёт ей достаточно острых ощущений? Это он зря, таких быстро уводят.

Радует, что она не цепляется за свои картины и готова спокойно расстаться с ними. Деловой подход должен преобладать. Пока рассматриваю одну за другой горячие сцены, привидевшиеся когда-то девушке, стоящей поодаль, честно стараюсь оценивать их с точки зрения продаваемости, но в голову упорно лезут другие мысли. Было всё это в реальности у неё? Согласилась бы она повторить, скажем, вот эту позу со мной? Чёрт, как я с ней дальше работать буду? Не удержавшись, провоцирую её на лестнице, но Ли пока не поддаётся, ставит меня на место. Умница, девочка. Работа и новенькие хрустящие доллары прежде всего. Для горячих развлечений у меня есть целый список контактов, включающий и блондинок, и брюнеток, и даже рыжих. Но как же эта конфетка будет хороша, когда мы поменяем ей обёртку, вся Арана истечёт слюной. Вся Арана и я.

Намётки будущего образа Ли уже есть в голове, планирую обсудить их с Алисой сегодня, как только вернусь в столицу. Она профи, сделает всё, как я скажу, и от себя добавит такого, что станет в разы лучше. Мы давно с ней работаем, один из лучших стилистов в Аране. Последний её клиент – Алекс Эванс, между прочим, который не только у нас засветился, но и звезда мирового уровня. Надо, кстати, будет этим знакомством воспользоваться. Пусть попиарит мою конфетку немного по дружбе.

После подписания договора Ли срывается на кухню, откуда раздаётся просто дикий детский ор, пора сматываться. Дети – это невыносимо. Её муж провожает меня до машины, смотрит, словно просвечивает рентгеном:

- Не трогай то, что не твоё, - говорит с тихой угрозой на прощание. Надо же, а я думал, он вообще не замечает свою жену, и уж тем более то, кто и как на неё смотрит. По крайней мере, таким было первое впечатление.

Мне остаётся только в преувеличенном удивлении поднимать брови:

- Я не сплю с теми, с кем работаю, мистер Смит. Даже с такими головокружительными красотками, как Ли, - но рано или поздно контракт закончится… Это я уже благоразумно вслух не добавляю. Тем более, к тому времени, может, и перегорит уже.

ЭМ

Sofi Tukker Mahmut Orhan – Forgive me (Ну очень пронзительная композиция и идеально передаёт настроение главы, рекомендую ;)

Остаток выходных провожу дома, собираю сумку, занимаюсь с детьми. То и дело ловлю Тима за разглядыванием меня. На прямой вопрос, в чём дело, он не отвечает, но продолжает задумчиво пялиться. Если ты передумал, муж мой, то слишком поздно. Копия договора лежит у него в столе, я даже удосужилась её прочитать. Мой росчерк в конце не даёт шагнуть обратно – неустойка просто фантастическая. Брук, узнав, что я уезжаю в командировку и буду отныне появляться наездами, всё время жмётся ко мне, разрывая сердце. Возможно, я смогу брать их с собой, как только немного освоюсь в Аране. Ну а что, найму там няню, зарплата более, чем достойная. Хейден скинул адрес квартиры, которую предоставит мне на время контракта. Я посмотрела по карте, это тот самый блочно-бетонный район, что не зашёл мне совершенно, не старый город с его брусчаткой, особняками в стиле модерн и уютными открытыми кафешками прямо на мостовой. Жаль. Зато бесплатно. Так что пяти тысяч денег должно хватить и на няню, и на много другое. С учётом, что средняя зарплата в Дабфорде – две, это просто шикарно. Рассказываю о своих мыслях ребёнку, и он немного веселеет, планирует приключения в столице. Мы его как-то возили туда, но давно, до рождения Грега, так что сын ничего не помнит. Требует привезти ему магнит. Конечно, милый. Грегори тоже не нравится то, что я сбегаю от них. Дуется и властно кричит «Моя мама!». Ну чья же ещё, конечно твоя, малыш. Но маме надо работать, хоть у папы спросите. Папа как раз подозрительно молчалив. Но клянётся, что возьмёт на работе отгул в понедельник, перенесёт все свои встречи и устроит дела с садом для Грега. Бедный мой мальчик, такие перемены в жизни, а меня не будет рядом. Во что я, блин, ввязалась? Это же мои дети, разве не они самое главное? Хорошо хоть, мелкий не такой робкий, как старший, должен легче адаптироваться к новым условиям.

Уже уложив мальчишек спать, запаковываю картины, чтобы не повредились при транспортировке. На душе паршиво, никакого ажиотажа и предвкушения нет и в помине. Чувствую себя предательницей. Моё право на мечту не так важно, как слёзы в глазах моих детей. Но, что сделано, то сделано. Тим поднимается ко мне на чердак и молча начинает помогать. Когда последний холст завёрнут в пупырчатую плёнку, я, не сдержавшись, реву на плече у мужа, жалея о своём эгоистичном поступке.

- Ты же не навсегда уезжаешь, Эм, - успокаивает меня он. И даже целует. Неожиданно. Обычно Тим инициативу не проявляет в последние годы. У нас в спальне прекрасная широкая кровать с крутым матрасом, но сегодня он укладывает меня не на неё. На пыльном полу нашего тёмного чердака, мой муж любит меня впервые за бесконечные четыре года. Именно любит, а не исполняет супружеский долг. Целует так сладко, гладит по плечам, снимая бретельки моего белья, припадает к груди жадно, словно не видел её вечность. И смотрит в глаза, не прячет взгляд, как стало уже привычно. Тим классный: красивый, спортивный, мечта любой девушки. И сегодня он реально меня хочет, а не как обычно. Не потому, что надо. Двигается внутри меня завораживающе медленно, пришпиливает к полу и замирает, когда пробую задать более быстрый темп.

- Хочу быть внутри тебя так долго, как получится, Эм, - говорит, осыпая лицо поцелуями. - Не торопись, котёнок, - котёнком он тоже меня тысячу лет не называл. Провожу ладонью по его крепкой накачанной заднице, сжимаю её, как раньше. Целую бьющуюся на шее венку, слегка царапаю спину, стараясь притянуть к себе сильнее. Я скучала по этому всему. Несмотря ни на что скучала. Возможно, только возможно, я всё ещё люблю его. Слезинка скатывается по виску, когда тело сотрясается в сладких судорогах, теряется в волосах. Тим же даже не думает останавливаться, целует шею: