Мы проходим в зал, приветствуя знакомых и не очень селебрити. Чем ближе зима, тем сложнее мне делать вид, что я рада всем этим людям - хочется как можно больше времени проводить с моим дерзким агентом наедине. Но я мило улыбаюсь и целую подставленные щёки.

Очередная блондинка, с которой знакомит меня Эверетт, оказывается крайне общительной и тут же сообщает, какую именно картину готова сегодня приобрести. Пока я недоумеваю, как она разузнала, что сегодня будет на аукционе, её спутник - любимчик девчонок всех возрастов, певец Алекс Эванс, со смехом комментирует мои вздёрнутые вверх брови:

- Мари слишком любопытная. И она лучший журналист в Аране.

Мари задорно улыбается жениху и шепчет мне на ухо, что завидует моей насыщенной личной жизни. На самом деле из нас двоих завидовать должна я. Они выглядят мило, держась за руки словно подростки, без конца обмениваясь улыбками и лёгкими поцелуями.** То, чего я никогда не смогу позволить себе с Хейденом.

Мы занимаем свои места в мягких парчовых креслах, готовые к представлению. Справа от меня стена, слева напряжённая рука Эверетта. Когда гаснет свет, он переплетает наши пальцы. Взгляд его устремлён на сцену, со стороны кажется, что он увлечён творящимся действом, но пальцы Хейдена вдруг выскальзывают из моей ладони и ложатся на бедро, пробираются под разрез платья, стремятся туда, куда в подобных местах даже смотреть неприлично. Он ласкает меня умело настолько, что я опасаюсь влажного пятна на подоле моего шикарного шифонового платья. Прикусив губу, едва сдерживаю неуместный сейчас стон.

- Что ты творишь? - вопрошаю почти беззвучно, поймав его горящий взгляд. Перехватываю его руку, стараясь остановить эту сладкую пытку. Эверетт легко преодолевает сопротивление моих пальцев, отодвигает в сторону кружевную полоску трусиков и проникает внутрь. Я уже совсем не вижу того, что происходит на сцене, только его глаза, неестественно оживлённые, возбуждённые. Не сразу понимаю, чего он хочет, когда Хейден говорит, что мне пора на сцену. Речь напрочь вылетела из головы. Вместо заготовленных копирайтерами слов несу какую-то околесицу, надеясь, что опозорилась не слишком сильно. Как только спускаюсь в зал и занимаю своё кресло, наглец говорит мне тихонько, как я сегодня прекрасна. Внутри кипит злость на его выходку пополам с возбуждением. Превозмогая себя, стараюсь сидеть спокойно в ожидании окончания аукциона. Невеста Эванса, как и планировала, покупает нежный морской триптих в бирюзовых тонах. Я понимаю, почему она выбрала именно эту работу - любовники на райском пляже чем-то похожи на их с Алексом парочку, такие же светловолосые, стройные...

Шампанскому, пустой болтовне, ничего не значащим объятьям, кажется, несть числа. И всё же вечер подходит к концу, мы можем со спокойной совестью покинуть гостиницу. Чуть богаче чем пару часов назад. Чуть ближе к завершению нашего знакомства. Но вместо шикарных дубовых дверей холла Хейден ведёт меня к лифтам.

* Анурадха Рой - Жизни, которые мы не прожили

** История Мари и Алекса в цикле "Вдохни океан", наиболее полно раскрыта во второй части.

ХЕЙДЕН

NЮ - Если сгорим

Ли больше не хочет шампанского, заказывает в номер кофе и не торопится проходить в спальню. Смотрит на парк за окном, на ярко освещенные, блестящие от дождя дорожки. А может на тёмные кроны деревьев? Я обнимаю её, прижавшись к спине, и сегодня эта близость несёт не восторг, не умиротворение - щемящую боль. Дело в осени, точно в ней. Не может быть, чтобы это глупое предчувствие скорой разлуки было настоящим.

- Зачем ты это сделал, Хейден? - спрашивает, осторожно поглаживая мои пальцы, сцепленные на её животе. Я не знаю, как объяснить. Нелепое чувство, что огонёк ускользает от меня, оно нервирует, я просто хотел почувствовать, что она моя. Только моя.

Но говорить о подобном вслух кажется диким, вместо этого спрашиваю:

- Тебе не понравилось?

Ли наконец поворачивается ко мне:

- Ты же знаешь ответ.

Знаю. Раздаётся тихий стук в дверь - наш заказ. Пока я провожаю горничную, щедро награждая чаевыми, Ли скидывает платье. Груда перьев у её ног и моя девочка больше не похожа на причудливую райскую птичку. Теперь это просто Ли. Мой огонёк. Самая желанная женщина на свете. Она подходит ко мне уверенно, ничуть не смущаясь своей наготы, помогает избавиться от удушливого и надоевшего за вечер костюма, затем ведёт в спальню. Сегодня конфетка хочет быть сверху, и я с радостью позволяю ей это. Теряюсь в ощущениях, когда она спускается с поцелуями всё ниже. Влажный горячий язык, лишь невесомо прочертивший первую линию по моему члену, сводит с ума. Я не сразу понимаю, что происходит. Когда она обхватывает его губами, мозг словно молнией прошивает. Хватаю Ли за волосы, грубо отрывая от себя, наверное, причиняя боль. Смотрит своими огромными глазами так серьёзно, этот взгляд совсем не вяжется с тем, что происходит в комнате.

- Не смей, Ли, - хочется закричать, а на деле выходит лишь хриплый шёпот. Укладываю её на спину, покрываю поцелуями лицо, шею, шепчу без конца "не смей". Собираю губами слёзы с её кожи.

- Мы продали все картины, Хейден, - огонёк так крепко вцепилась в мои плечи, она будто хочет срастись со мной.

- Ты напишешь новые, - я не могу оторваться от неё как заколдованный. - До конца контракта ещё две недели, - продолжаю целовать любимые черты не в силах остановиться. - Ты же продлишь его? Ты останешься со мной, Ли?

Ни черта я не понимаю по её лицу! Или не хочу понимать? Я сам шагнул в эпицентр пожара и так наивно надеялся выйти из него невредимым! В молчании спрятаны ответы, которые мне не нравятся. Не желая замечать очевидного, я люблю её. Пока ещё мою. Я придумаю, как не отпустить Ли. Завтра обязательно. А сегодня я просто буду нежен, так, как ещё не был ни разу за эти полгода. Между нами всегда была необузданная, практически животная страсть. Но этой ночью мы сгорим иначе, красиво, чувственно. Здесь и сейчас я хочу боготворить её...

Когда выхожу из душа ближе к утру, Ли лежит на животе поперёк кровати, не спит, уткнувшись задумчивым взглядом в шёлк обоев. Мы оба давно без сил, и я просто пристраиваюсь рядом, настолько близко, насколько возможно:

- Ты слишком сумасшедшая, слишком яркая для Дабфорда, огонёк.

"И для него" - остаётся не сказанным, но висит между нами как влажная взвесь в воздухе за окном. Уже почти завтра. Ли прикрывает глаза.

- Ты ведь ничего не знаешь обо мне, - произносит устало. - Моя мать предпочла собственным детям и семье бесконечную череду интрижек, иногда более-менее серьёзных, иногда... драматичных. Я не хочу уподобиться ей. Тебе знакомо такое слово как "долг", Хейден?

Мне нечего ответить, моя жизнь до Ли Джордан складывалась легко, если не считать смерть мамы. Мне никогда не приходилось делать выбор между "хочу" и "правильно". Да и сейчас выбор не за мной. Спасибо, моя хорошая. Спасибо за эти полгода.

ЭМИЛИ

Нервы - Самый дорогой человек (сover by Valeo)

Сегодня я уезжаю из Араны на такси вместо привычной электрички. Не сказав Хейдену. Как с лейкопластырем: если отрывать медленно, казалось бы незначительная боль становится сущей мукой, надо резко, быстро, не задумываясь. Я сбежала из отеля рано утром - нет смысла прощаться, всё понятно давно. Вещи собраны заранее. Ещё раз проверив каждый уголок квартиры, вызываю машину. Эта глава моей жизни закрыта.

Четыре часа дороги до дома дают мне выплеснуть горе слезами и успокоиться, подготовиться. То, что ждёт впереди, не легче.

Тим смотрит удивлённо, муж ждал меня ближе к вечеру и на поезде, но с готовностью помогает выгрузить сумку из багажника. Воскресенье, мальчишки дома и не дают нам толком поговорить. Да и разговор не для детских ушей, поэтому я жду вечера. Телефон в беззвучном режиме и убран в сумку. Только... зная Эверетта, могу с уверенностью сказать: не позвонит, не напишет.