А над ним, светясь как маленькая звездочка, вовсю рос последний, седьмой Сфирот Света.

Тонкие ажурные канальцы заполнили уже половину объема черной дыры. Половина… немыслимо быстро. Путь, который в нормальных условиях занял бы пятьдесят лет, я проскочил за каких-то несколько дней. Что повлияло? Магия? То, что однажды уже создал седьмой сфирот? Близость астральных источников? Всё вместе?

Так или иначе, Сфирот Света был завершен наполовину. А значит, его мощь уже была мне доступна.

Сила предвидения. Возможность постичь суть вещей. Яснознание. То, что делает бога в привычном понимании самим собой.

То, что помогло мне раскрыть замысел Вседержителя и узнать его планы на мой мир.

Но даже его не хватило, чтобы увидеть всей картины.

Колоссальная игра, затеянная им после моего появления. План Мелитаны. Игры высших богов. И тайна Бездны.

Привычным усилием я направил сому к седьмой сфере: перед глазами вспыхнули линии вероятностей, миллионы картин возможного будущего пронеслись во всех красках и цветах.

Вероятности будущего выстраивались в одну линию. Пока еще неясную, неопределенную. Я попытался заглянуть глубже, но голову пронзила боль, выбивая меня из астрала.

Резко вдохнув, я открыл глаза: у кровати застыла Рикка, стиснув краешек ночной сорочки.

— Ты в порядке? — осторожно спросила она.

Я скользнул взглядом по ее хрупкой фигурке, едва прикрытой тонкой тканью. Свет, идущий из ванны, эффектно подсвечивал её блестящие волосы, едва касавшиеся плеч. Белоснежная кожа порозовела, а на щеках играл едва заметный румянец.

Натянув хищный оскал, словно тигр при виде добычи, я поднялся на ноги. Тело мгновенно наполнилось жаром.

Лучшие мои жрицы в расцвете своей красоты и рядом не стояли с юной Ширасаги. В памяти пронеслись картины с ее обнаженным телом, выгнутой от удовольствия спиной, её жарким шепотом и стонами. Я уже овладел ей однажды, и с удовольствием сделал бы это снова.

Заметив мой плотоядный взгляд, она робко прикрылась и потупила взгляд.

— Эм, уже глубокая ночь, нам надо выспаться… ой!

Я быстро подхватил ее на руки и понес на кровать. Жар нагого тела под тканью обжигал не хуже светила Гелиона. Рикка затаила дыхание, но рукой я чувствовал, как бешено колотится ее сердечко.

Уложив ее, я неспешно распустил завязки сорочки и распахнул ее. Священная нагота ее тела магнитом тянула к себе. Девушка стиснула ноги и стыдливо прикрыла ладонью исчерченный шрамами пах. Раздался ее жаркий шепот.

— Я не против, правда… просто не хочу, чтобы ты видел это снова.

Она отвела взгляд.

— Что ж, малышка, с этим я и хотел тебе помочь.

Мой палец мягко лег на ее бок и скользнул по тонкому белому шраму. Сома, пройдя через сфирот жизни и энергии, поднялась сфироту контроля и потекла к руке. Из-под пальцев полился мягкий золотистый свет. Проведя пальцем, я убрал руку — от шрама не осталось и следа.

— Вот так… и здесь тоже. И здесь.

Мои руки заскользили по ее бокам, очерчивая каждый холмик и ложбинку. Покраснев от воздействия, кожа расцветала алыми пятнами. Мягко перевернув красавицу на живот, я стянул с нее остатки ткани и принялся за спину. Рикка до скрипа стиснула простынь пальчиками, и, кажется, даже вцепилась зубами в подушку, сдерживая стон.

— Я знаю, что немного жжется, потерпи.

— Н-не жжется… — вырвалось у нее на выдохе. — П-просто… хнн!

Её стон отдался приятной дрожью в пальцах. Я же продолжил свое дело: пальцы стирали один шрам за другим, оставляя после себя гладкую розовую кожу.

Они, словно жуткая летопись пыток на ее теле, лучше слов рассказывали об изуверствах Шварцена. Ему было дело до всего, и рука доктора не дрогнула, когда он наживую резал тогда еще маленькую девочку. Почки и селезенка, печень, спинномозговая жидкость, спинной мозг — он залез везде.

Но больше эта книга пыток не откроется никому. Я был последним читателем. И с великой радостью стирал каждую букву с изящного тела Ширасаги.

Тщательно обработав её крепкие ягодицы, я повернул девушку обратно на спину и скользнул к паху, как она мягко взяла меня за руки, останавливая. По щекам Рикки бежали слезы.

— Прошу, перестань… оставь мне хотя бы эти шрамы.

— Зачем?

— Пусть будут, чтобы я всегда помнила о том, что потеряла.

Я знал, что она не про то, что ей вырезал Шварцен ради приживления ядра нуэ. Она говорила о своей семье.

Мой палец мягко лег ей на губы.

— Твои шрамы навсегда останутся вот здесь, — палец коснулся ее лба, поле чего скользнул к груди — И вот здесь. Но я не позволю им остаться на твоем теле.

— Рэйджи!

Она дернулась в порыве обнять меня, но я мягко вернул её на постель и руки продолжили свое дело. От узенькой талии — вниз, по полным бедрам и до кончиков пальцев на ногах. Огладив ножки, ладони вернулись вверх и легли на холмик лобка, словно заключили в любящие объятья. Рикка вздрогнула и сжалась.

— На этот раз будет немного больно, — прошептал я, успокаивая её. — Будь умницей и потерпи.

Она поняла. Без лишних пояснений, прочла по одному взгляду. Я же закрыл глаза и сосредоточился: давненько мне не приходилось исцелять людей, а тем более — возвращать им утраченное.

Энергия начала наполнять ее тело, мелкими толчками входить в лоно, растекаясь в стороны и заполняя собой. Я четко видел перед собой образ каждой клетки, что должна найти свое место, каждого капилляра и нерва.

Рикка застонала и выгнула спину, пытаясь отдалиться, отползти, но мои ладони держали надежно.

Волны боли одна за другой пронзали ее тело. Но она, закусив губу, неотрывно смотрела на меня, одним лишь взглядом давая понять — продолжай, не останавливайся.

— Еще немного… — прошептал я.

Новая волна боли заставила ее тело изогнуться дугой. Она вцепилась в мою руку… и прижала ее сильнее к трепещущему лону.

— Всё!

Сияние погасло, девушка бессильно рухнула на измятые простыни. Тело блестело бисеринками пота, грудь часто-часто вздымалась и опадала, как от долгого бега. Я поймал на себе ее взгляд, полный любви и благодарности. Рикка улыбалась, как никогда раньше.

— А теперь отдохни, — я погладил ее голову, незаметно погружая девушку в сон. — Твоему телу нужно время, чтобы привыкнуть. Спи.

Вымотанная за день, девушка быстро погрузилась в дрему, но, когда я отнял руку, она придержала её пальцами.

— Рэйджи, спасибо тебе, — она сонно улыбнулась. — Клянусь, я сделаю всё… чтобы…

Не договорив, Рикка провалилась в сон.

Укутав ее в тонкое одеяло, я отошел от кровати.

— Сделаешь. Я знаю.

Несмотря на желание присоединиться к Ширасаги, я все же вышел из виллы на улицу: у источников происходило нечто необычное. Волны астральной энергии, которые я ощущал раньше, усилились. А стоило мне ступить на влажный песок возле источника, как я ощутил мощный выброс энергии. Одновременно с ним шум водопада затих, а беззаботно щебечущие вокруг птицы разом замолкли.

Силуэт Юи, паривший среди водопада, растворился в густом тумане, окутавшем весь источник. Но она была там, я ощущал это. Огромный сгусток магической энергии, угнездившийся в тихих водах озерка.

— Закончила, значит, — я улыбнулся себе под нос и вошел в теплую воду, затянутую туманом.

Я успел пройти пару метров, как в белесой дымке проступила парящая над водой фигура. Пройдя несколько шагов по поверхности, астральная повелительница с тихим плеском погрузилась в воду.

— Какие необычные ощущения, — промурлыкала она, касаясь кончиками пальцев воды. — В мире чистой энергии давно забыли обо всех этих… физических ощущениях. Астральное тело не дает почувствовать и доли того, что доступно ей.

Она приблизилась и, не сбавляя хода, толкнула меня к берегу. Вспышка энергии отбросила меня в воду: одежда быстро намокла, облепляя тело. Я успел подняться, как она подошла вплотную. Глаза Юи тускло мерцали кровавым светом. Девушка вытянула руки над головой и сладостно, со стоном потянулась.

— Мне нравится это тело, бог. Гибкое, сильное и чувствительное.