Добавим сюда постоянное напряжение и стресс после тяжелейшего боя, переживания за сестру и семью, вылазку в Гелион, где ее за один вид убьет любой бог…

— Ты не над ядром контроль теряешь, а над собой. И через некоторое время твое беспокойство перейдет в тревогу, так что сейчас постарайся расслабиться, а я поясню, что происходит.

Я посадил девушку себе на колени и показал на громаду солнца в иллюминаторе, медленно растущую на наших глазах. Мы приближались к нему.

— Солнце, как и любая звезда — это титанический источник энергии. Не только света, тепла и радиации, но и астральной, и магии тоже. То, что ты ощущаешь — это эффект светила. Твое ядро напряжено не только из-за боя и стресса, солнце Гелиона заставляет его работать, сильнее выбрасывать ману. Оно заставляет твои каналы магии расширяться, а ману — быстрее течь по телу. Это как три заряда энергетиков и ударная доза амфетамина, срывает голову напрочь. Ты думаешь, что сходишь с ума, но это солнце резонирует с твоим ядром.

И с моим тоже. Я ощущал жжение во всем теле, ядро не просто резонировало — оно стало сильнее. И давить на сфироты тоже стало больше. Напряженное ядро конфликтовало с сомой в моем теле, меня бросало в жар от их противостояния. И пока оно не достигло критической точки, нужно было найти способ их примирить.

Я мягко прижал Рикку к себе. Её сердце бешено колотилось.

— Чем ближе к светилу, тем сильнее будет эффект.

Она закрыла глаза и медленно выдохнула.

— Тогда зачем мы туда летим?

— Только в горниле звезды рождается энергоплатина, Ширасаги, ибо солнце — мощный источник энергии. Для этого боги построили Звездную Кузню — станцию на поверхности солнца, за границей солнечной короны. Безумная температура и гравитация гасятся устройствами Кузни, а закалку платины можно сделать только вручную, погрузив металл под поверхность светила. Но если подойти слишком близко за гелиосферу, энергия начнет разрушать всякую силу — и магию, и сому. Она будет тянуться к источнику, чтобы втянуть его в хромосферу. Поэтому мне и нужна ты. Пока я буду закалять металл, помощник должен управлять щитами, чтобы не дать энергии добраться до меня.

— Поняла, — она тихо кивнула. — Но почему именно я?

— Маги менее восприимчивы к резонансу. Большинство богов сходят с ума, стоит им подойти слишком близко к светилу. Из тысячи богов для работы в Кузне подойдет едва ли десяток. И все они расписаны на сотни лет вперед. Да и найдись такой, где гарантии, что он не сбросит меня на светило? Мне нужен тот, кому я могу доверить свою жизнь, Рикка.

— Зачем тогда рисковать? Разве у нас мало оружия? Господин Рюэн достал нам лучшие мечи, даже Каминари им не ровня.

— Но в том, что мне предстоит, омни-меч бесполезен, даже самый лучший. Только закаленная в ядре звезды энергоплатина сможет ранить Вседержителя.

Она пристально посмотрела на меня, начав догадываться.

— Схватка неизбежна, Рикка. И лучше я рискну сейчас, чем потеряю всё потом.

Немного успокоившись в моих руках, девушка покачала головой.

— Хорошо, но я все равно не очень понимаю…

— Поймешь, когда прибудем, — кивнул я. — А пока отдохни.

Снаружи происходило нечто странное. Я оставил Ширасаги в кресле, а сам перешел в кабину на место второго пилота. Светофильтры и барьеры гасили бешеное излучение солнца, но даже с ними я ощущал жар.

— Что тут происходит, Тарсис?

Хмурый, как туча, он молча посмотрел наружу: в нескольких километрах над нами, на фоне кроваво-красного пятна светила, занявшего полнеба, виднелись мириады силуэтов космических кораблей. Крейсеры, рейдеры и массивные линкоры стояли в боевом построении, разделенном на коробки по триста-четыреста кораблей, а вокруг них, как мухи, сновали крошечные транспорты, баржи и глайдеры.

Их было столько, что дальние ряды терялись в кровавом мареве. Тысячи тысяч. Колоссальная армада Гелиона ждала своего часа, как заряженное оружие, наведенное в цель.

— Теперь понимаешь, какие у нас тут ставки, Гигас? — ровно ответил он. — Твоя выходка в Цитадели запустила снежный ком, за которым придет лавина. Маги восприняли всё это как сигнал к действию, их флоты собираются вместе. За последние два дня было десять атак на наши пограничные миры. А Вседержитель собирает ударный кулак, уже второй месяц сюда прибывают новые силы. Тридцать семь ударных флотов, двадцать десантных, штурмовые части…

— Такой армадой можно весь Совет на колени поставить, — хмыкнул я.

— Ему не нужен Совет, маги его вообще не волнуют. Все силы он бережет для одной цели.

Он пристально посмотрел на меня.

Ну да, понятно, для какой. Все проблемы с магами решатся в одночасье, если он достанет вторую половину кристалла и доберется до машины богов.

Его «ударный кулак» метит в Бездну. И тот, кто быстрее доберется до заветной цели, получит всё.

За иллюминатором полыхало сияние солнечной короны. Даже с щитами глайдера, выдававшими полную мощность, в кабине было жарко, как в сауне.

— Прибыли, — я разбудил задремавшую Рикку и подхватил рюкзак. — Держись рядом со мной.

— Мне нельзя здесь находиться слишком долго, — заявил нам Тарсис, подойдя к двери. — Дальше вы сами. Буду ждать за пределами гелиосферы. Я вернусь, когда ты подашь сигнал, Гигас.

Мы пожали друг другу руки. Створки глайдера открылись и мы вышли наружу.

Нас встретил огромный ангар, заставленный опечатанными контейнерами. Внутри — очевидно, энергоплатина. Вокруг — ни души, только редкие дроны сновали туда-сюда, не обращая на нас внимания. Выделялась лишь огромная, под потолок, статуя женщины в броне. В одной руке она держала меч, в другой — книгу.

— Мелитана, первая Вседержительница, — пояснил я Ширасаги. — В ее руках Кодекс и первый меч из энергоплатины. Звездную Кузню создала именно она. Так, нам сюда.

За нашей спиной загудели ворота: ангар раскрылся, выпуская транспорт с Тарсисом. На миг нас едва не ослепило сияние солнечной короны, сдерживаемое щитами Кузни. Пробив пленку барьера, глайдер унесся прочь.

Мы же спустились по единственной лестнице в коридор. От него расходились проходы на нижний ярус, к кузницам. На этом ярусе, ближайшем к звезде, уже не было дронов — их нежная начинка не выдерживала.

В одну из кузниц мы и направились.

— Будь наготове, — бросил я Рикке, открывая толстенный гермошлюз. — Внутри будем только мы двое. Так расходуется меньше энергии.

Створка раскрылась с лязгом и шипением. Едва мы вошли, шлюз тут же закрылся, а под потолком усиленно загудели вентиляторы, нагнетающие воздух: дышать здесь было можно только регенерированным воздухом.

Я огляделся. Мы стояли посреди круглого зала метров тридцати диаметром с углублением у одного края. Вокруг него полукругом располагались мощные молоты, почти черная вольфрамовая плита-наковальня, различные приспособления и тяги. Вдоль стены шел большой конвейер с всевозможными инструментами, от клещей до мини-пресса. Под потолком — громадная стрела выдвижного крана с захватом на конце, куда крепили заготовки для погружения в недра звезды. А возле углубления, ведущего наружу, стояла конструкция, похожая на пустой экзоскелет с рычагами.

— Это — твое рабочее место, — я кивнул на экзоскелет. — Тебе нужно встать внутрь. Движениями рук и ног ты будешь сдвигать силовые поля кузни, чтобы оттеснить струи солнечной плазмы. Следи за тем, чтобы щиты окружали меня максимально плотно.

Кивнув, Рикка сбросила шляпу и расстегнула рубашку: по щекам и шее градом катился пот. Я помог ей забраться в конструкцию и закрепить тело с помощью захватов.

— Попробуй подвигаться.

Рикка подвигала руками — и тут же из ниш вокруг углубления выдвинулись рычаги с шарами-генераторами на концах. Повторяя ее движения, они поднялись, опустились к металлическому полу ворот и проскребли по поверхности.

— Ого… — выдохнула она. — Довольно просто. Я попробую еще.

То же самое произошло, когда она задвигала ногами. Еще четыре манипулятора показались из пола и задвигались вокруг ниши.