Ловчий кивнул.

— Слушаюсь, о Древняя. Сделаю так, как вы приказываете.

"Сделаешь, конечно, глупый мальчишка, привыкший выполнять чужие распоряжения, не задумываясь".

— Рада это слышать. Тогда повеливаю отдыхать. Завтра нас ждет долгий переход.

— Слушаюсь, о Древняя, — ответил он и уже спустя десяток минут дыхание ловчего выровнялось, юноша заснул.

Орелия же, не нуждавшаяся в этом способе восстановления сил, лежала, смотря в потолок, и думала. Вспоминала прошлое, рассматривала варианты действий, пыталась понять, кто помимо Кайсы и Кэлисты противостоит им. Слишком много странностей, слишком много совпадений, слишком хороший план. Проработанный настолько, что, похоже, каждый спектакля участник знал лишь небольшой фрагмент общей картинки, но толком не мог представить свое место в ней.

"А еще этот запредельный уровень алхимии", — подумала Орелия. — "Проклятье, как бы мне хотелось ошибаться, но, похоже, прошлое все-таки напоминает о себе, причем делает это в свойственной ему бесцеремонной манере. Почему именно сейчас"?

Ответить на этот вопрос было нетрудно. Еще какие-то сто лет, и даже Аэтернум, объединившийся с Империей Бархатных Островов, Дилирисом и Ривеландом не сумеет ничего противопоставить мощи Волукрима. Еще какой-то век, и эра, о которой грезило поколение надежды, заразившее своим энтузиазмом стариков вроде нее, наступит без кровопролития. Даже Лория — она верила в это — получится убедить в правоте Корвуса.

Но теперь все развеялось прахом. Хлипкая надежда на то, что войну получится удержать в рамках пары сражений исключительно между Волукримом и Дилирисом, наверняка не позволяет Корвусу пустить в ход весь свой разрушительный арсенал. Сдерживает его, что приводит к ненужным потерям.

Странно, очень все странно, как будто бы невидимый кукловод сидит в центре паутины и дергает за ниточки…

"Кукловод, да"? — невесело усмехнулась Орелия. — "Пожалуй, нужно прекратить накручивать себя, лучше от этого не станет. Спасем Игнис, а там будет видно".

Лариэс сделал выпад, нацеленный в горло соломенного чучела, и меч, повинуясь движению кисти, самым кончиком чиркнул по месту, где у людей находится сонная артерия, а мгновение спустя изувеченную ногу пронзила столь яростная боль, что юноша упал.

Полукровка скривился и сжал зубы, чтобы не закричать. Рукоять выскользнула из вмиг ставших ватными пальцев, а к горлу подступил ком тошноты.

Вновь в голову закралась успокаивающая и приятная мысль о лекарстве, чье действие он уже пару раз успел оценить, но Лариэс усилием воли заставил себя отогнать ее.

"Ну уж нет!" — решительно подумал он, подбирая клинок. — "Я не стану рабом зелья!"

Виконт, откровенно говоря, сам не понимал, зачем мучит тело, он лучше многих знал, что с такими ранами не фехтуют.

— Лар, не насилуй себя, — проворчал Эрик, следивший за тренировкой товарища. — Ты ведь понимаешь, что меч придется повесить на стенку.

— Сказал человек, пытающийся переучиться на левую руку, — буркнул Лариэс, устало присаживаясь на траву рядом.

— Хочешь? — товарищ протянул флягу с вином, и полукровка жадно к ней приложился.

Несмотря на то, что уже заканчивался сентябрь, вокруг стояла жара, достойная, пожалуй, начала июля, а потому все члены небольшого отряда Лариэса, а также присоединившиеся к ним ученицы Древних, которые как-то незаметно влились в маленький коллектив, были одеты достаточно легко, если не сказать — фривольно.

По крайней мере, девушки сегодня отдали предпочтение легким платьям, открывающим лодыжки, а мужчины носили расшнурованные рубахи на голое тело. Так легко было забыть о том, что вот уже вторую неделю как армия Волукрима преследует разрозненное и разбитое войско Дилириса, занимая одну крепость за другой, не давая врагам ни дня передышки, непрерывно атакуя малыми отрядами и вынуждая истекать кровью в сотнях стычек.

Впрочем, последние два дня основное войско встало лагерем под стенами Праэсидиума — мощной крепости, прикрывавшей важнейший перекресток дорог и запиравшей путь в центральные провинции. Против обычного противника эта крепость могла бы держаться месяцами, вот только Вороньего Короля подобный расклад не устраивал. Лариэс не знал, как именно правитель Волукрима добился этого, но буквально на следующий день после начала осады, к ним прибыл еще один — десятитысячный — отряд. Эта орава вороноголовых была предназначена не для штурма или усиления и без того могучего войска Волукрима, нет. Она прикрывала главное сокровище Древнего — пять монструозных стенобитных орудий, главное из которых высотой превосходило самого Лариэса. Перетаскивать пушки таких размеров было чудовищно сложно даже при помощи магии, а значит, чтобы успеть вовремя, волукримцы должны были отправиться в путь еще до генерального сражения на Мариевых полях, из чего можно было сделать однозначный вывод: Корвус ни на миг не сомневался в сокрушительной и безоговорочной победе над южными соседями.

И вот, пока инженеры Вороньего Короля готовили свои чудища к стрельбе, воины оказались предоставлены самим себе, чем и пользовались.

За пару недель импровизированный отряд Лариэса с четырех гвардейцев и двух офицеров успел разрастись почти до трех десятков человек: самых безбашенных, расторопных и умных — желающих оказаться подле новоиспеченного ученика и телохранителя Вороньего Короля до того, как тот наберет силу и влияние при дворе. Эти мотивы были очевидны, но Лариэс не возражал — ему как воздух требовались хорошие рубаки. Да, учитель обещал передать в распоряжение своего подопечного отряд, да вот только свободных сил в армии вторжения не нашлось — все роты и полки кому-нибудь да подчинялись и, как нетрудно догадаться, ни один командир не горел желанием передавать людей непойми откуда вылезшему мальчишке. Поэтому Лариэсу приходилось дожидаться пополнения и он уже прикидывал, как будет делать из того сброда, что ему пришлют, нормальных солдат. Иллюзий относительно качества материала, с которым придется работать, виконт не питал. К тому же, устроить ученику проверку было бы вполне в духе всесильного Древнего, и это также следовало учитывать. Разочаровывать человека, подарившего ему новый смысл жизни, полукровка не желал категорически.

Именно поэтому и принимал всех, кого считал подходящими: за время, что у них останется до прибытия пополнений, Кларисса с Эриком, а также вчерашние рядовые Цилла, Индржих, Джорн и Аврелий, получившие лейтенантские звания и возможность стать рыцарями, должны были соорудить из них какой-никакой, но костяк нового отряда.

И вот теперь они, найдя спокойное местечко, не слишком многолюдное — насколько это было возможно для переполненного военного лагеря — тренировались, разбившись на пары под пристальным взглядом Клариссы, которая поправляла ошибающихся воинов, давала советы, и, если было нужно, применяла так называемый "аргумент" — толстую дубовую палку, которую использовала вместо учебного меча. Весь опыт Лариэса говорил о том, что новобранцы, особенно — спесивые и самоуверенные наглецы, дерзнувшие попытать счастья у выскочившего точно из-под земли фаворита — лучше всего понимают язык силы. Он бы и сам вбил в них немного разумения…

"Да вот только с негнущейся ногой, изувеченной кистью и не до конца сросшимися ребрами сделать это непросто", — с грустной усмешкой констатировал факт виконт.

— Зря мучаешь себя, — заметила Лира, все это время наблюдавшая за Лариэсом. — Такую ногу проще отрезать, все равно толку не будет.

— Спасибо, — сухо отозвался юноша, — подумаю над твоим предложением на досуге.

Дворянка кивнула, пожала плечами и перевела взгляд на Алиссию и подошедшую к ней Клариссу.

Лариэс отер пот со лба и присел передохнуть, продолжая наблюдать за тем, как его подруга объясняет чернокожей красавице азы фехтования.

Каким-то непостижимым образом обе ученицы Древних, а также — Аелла и, что самое неожиданное, Клеменс, решили, что проводить время на их импровизированном тренировочном поле — отличная идея. Принц, правда, бывал тут изредка — осада и забота о собственных войсках оставляла ему не так много свободного времени — но, тем не менее, едва ли не каждый день он находил пол часика для того, чтобы поболтать с товарищами, которые потихоньку начали привыкать к этой странной особенности одного из влиятельнейших людей Дилириса.