– Оберон вернулся. Он присмотрит за ним.
– Это хорошо, очень хорошо. Не хотелось бы, чтобы эта девчонка ошивалась вокруг хозяина без присмотра.
***
Так проходит два дня. Мира помогает мне с лекарством. Я периодически отправляю одного из стоящих у моих дверей новобранца к Данте. Один раз ко мне зашел Оберон сообщить, что Данте уже лучше, но он все еще без сознания, и что Андрэйст все еще не отходит от него. Но Оберон приставил, как и обещал, к Данте своих людей. О расследовании он мне ничего не рассказал.
Внутри меня выворачивает от гнева при одной мысли, что Андрэйст сейчас рядом с Данте. Как она радуется, что находится рядом с ним, что я в таком состоянии.
Я начинаю уже отчаиваться в попытках вернуть зрение. Мне начинает казаться, что все это бесполезно.
От очередного приступа самобичевания меня отвлекает аккуратный стук в дверь.
– Войдите.
– Госпожа Эйрин, к Вам можно? – тихо произносит господин Нолан.
– Конечно, проходите.
– Я пришел справиться о Вашем здоровье…
– Все также. Мне не помогает Ваше лекарство. – я стараюсь не срываться на лекаре.
– Есть еще одни вариант.
– Какой?
– Но он очень болезненный…
– Господин Нолан, у меня внутри уже все разрывается на части от того, что я здесь в таком положении. Чувствую себя ничтожеством, не могу видеть, что происходит вокруг! Мне наплевать на физическую боль.
– Тогда рискну предложить Вам иглоукалывание.
– Я слышала ранее о таком способе лечения, но вы сказали «очень болезненное», я слышала немного иное…
– Дело в том, что, в общем, это не болезненный способ лечения, но я буду использовать костяные иглы.
– Из чьих костей изготовлены иглы?
– Перевертыша.
– Что?
– Перевертыша, госпожа.
– Почему считаете, что они мне помогут?
– Перевертыши обладают особой энергией, которая сохраняется в их костях после гибели и способна творить чудеса.
Я вижу только одну причину, по которой мне могут помочь иглы именно из костей перевертыша. На них не действует никакая магия, ни стихийника, ни артефакта. Это реальный шанс вернуть зрение.
– Что ж, давайте попробуем.
Лекарь начинает ставить мне иглы на точки воротниковой зоны, ушей и пространства вокруг глаз. Сначала я не чувствую боли, о которой меня предупредил лекарь, лишь дискомфорт от воткнутых в мое тело костяных игл. Но спустя минуту после того, как лекарь ставит последнюю иглу, я чувствую резкий толчок, жгучий удар, а затем болезненный спазм мышц во всем теле.
– Прошу Вас потерпеть, госпожа. И по возможности не дергаться.
Ощущения сменяют друг друга без остановки. Толчок, огненная волна сменяются жгучим холодом, и завершает круг разрывающая боль в мышцах.
Я болезненно прикусываю щеку, чтобы не закричать, и чувствую металлический привкус во рту. Уже не в состоянии тихо терпеть боль, я готова закричать, но болезненные ощущения резко исчезают, оставляя после себя ноющую боль во всем теле.
– На сегодня достаточно, госпожа. Повторим процедуру завтра.
***
На следующий день, как и обещал лекарь, проводим вторую процедуру. Я чувствую, как по моим венам вместе с кровью перемещаются множество мелких иголок. После процедуры неприятные ощущения никуда не исчезают. Я не в состоянии спать и слепо меряю комнату шагами. Стоит мне только коснуться себя, сесть или тем более лечь, как сразу по всему телу разносится обжигающая боль тысячи иголок.
***
Во время третьей процедуры острая боль исчезает. На какое-то мгновение чувствую необъяснимую легкость, но это длится недолго, и на меня накатывает холод, сковывающий все тело. Мне начинает мерещиться, что я превращаюсь в ледяную статую. Я перестаю чувствовать и контролировать свое тело.
Резко все болезненные ощущения исчезают.
От удивления я распахиваю глаза, но сразу зажмуриваюсь из-за яркого света.
– Как же больно!
– Госпожа, я сейчас уберу все иглы. Подождите. – господин Нолан помогает мне подняться и сажает на кровать. – А теперь медленно, не спеша открывайте глаза.
Свет вокруг кажется мне слишком ярким. Появляется резкая боль, и я прищуриваюсь, защищая глаза.
– Господин Нолан, – наконец, более-менее привыкнув к свету, я могу сквозь слезы рассмотреть своего лекаря, человека в преклонном возрасте, смотрящего на меня со смесью восхищения и страха, – я вижу Вас. Я Вас вижу! – не в силах сдержать эмоции, я обнимаю лекаря. – Спасибо Вам. Спасибо!
– Я счастлив, госпожа! Рад, что смог помочь Вам. Прошу Вас, только не смотрите на яркий свет хотя бы неделю, чтобы глаза полностью восстановились.
– Конечно!
– Что ж, я покину Вас и навещу Властителя.
– Прошу, подождите меня, я сейчас соберусь и пойду с Вами.
– Конечно, госпожа. Я подожду Вас в коридоре.
Я быстро привожу себя в порядок, стараясь замаскировать темные круги под глазами. Выскакиваю в коридор и сталкиваюсь с Сидмоном, снова караулившим меня сегодня.
– Сидмон, доброго дня!
– Наставница! – Сидмон невольно кивает, но затем резко поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. – Вы поправились? Вы видите меня!
– Да, Сидмон, я вижу! Теперь тебе больше не нужно тратить время...
– Не говорите так, наставница. Покинуть пост я пока не могу. Снять с меня обязанность по ваше охране может только Властитель или главнокомандующий.
– Тогда идем. Господин Нолан проведет нас к Властителю.
Я взлетаю по лестнице и бесцеремонно распахиваю дверь комнаты Данте. Прохожу мимо кабинета, гостиной и оказываюсь в спальне. Данте спит. К огромному счастью, в комнате никого больше нет, кроме сидящего в углу дежурившего стражника. Стоит мне только опуститься на край кровати, как за моей спиной раздается недовольный вопль.
– Ты! Что ты делаешь… – я резко поворачиваюсь в сторону Андрэйст, та нервно дергается. – Ты видишь…
– Даже лучше, чем прежде.
– Эйрин… – слабым голосом произносит Данте и старается приподняться.
Я помогаю ему облокотиться на подушки, и замечаю проступившую испарину на его лбу, болезненную гримасу на бледном лице, как он стискивает зубы и изо всех сил старается скрыть, что ему больно.
– Данте, как ты?
– Ты видишь… – Данте нежно касается моей руки. – Я так рад…
– Данте, я так испугалась за тебя! Ты не просыпался так долго. Я глаз не сомкнула, сидя у твоей постели. – Андрэйст резко хватает руку Данте, что касается моей, и крепко зажимает между своими ладонями.
– Андрэйст, я благодарен тебе за заботу, но не стоило так мучить себя из-за меня. В поместье достаточно людей, которые могут позаботиться обо мне. – медленно, но четко произносит Данте, вынимая свою руку из цепких пальцев Андрэйст.
– Как я могу доверить тебя кому-либо?
– Властитель. – в дверях появляется лекарь, а за ним Сидмон и Оберон.
– Приветствую всех.
– Дамы, прошу Вас отойти от Властителя и позволить мне осмотреть его.
Я и Андрэйст выходим в гостиную вместе с Сидмоном и Обероном. Андрэйст нервно отходит к окну, демонстративно от нас отворачиваясь.
– Вижу, ты поправилась, Эйрин. Поздравляю.
– Спасибо, Оберон.
– Замечательно, Вы поправились, и Властитель очнулся. Теперь все постепенно наладится. – с тихой радостью в голосе устало произносит Сидмон.
– Оберон, тебе удалось выяснить, кто напал и как это вообще произошло?
– Недалеко от поместья я нашел трупы своих людей. Все двадцать. – сдавленно отвечает, с болью прикрывая глаза.
– Мне жаль. – хрипловатым, не своим голосом отвечаю.
– Больше никаких следов не было. Я надеюсь поговорить сегодня с Данте.
Впервые я вижу Оберона таким подавленным. Сейчас от уверенного, сильного главнокомандующего не осталось и следа. Его всегда серьезное лицо не покидает неподдельное беспокойство. Появились синяки под глазами, а на всегда идеально выглаженной одежде виднеются складки.
В дверях появляется господин Нолан.
– Ну, как он? – Андрэйст сразу же набрасывается на лекаря.
