— Ну, привет, Рита, — зашипела я в маленькое детское ухо, продолжая уменьшать количество волос на голове. — Или ты Рада?

Не пожелав принимать поражение, ламия начала отчаянно брыкаться. И пару раз ей даже почти удалось вырваться из моего захвата, но еще парочка дополнительных ударов лицом об пол, а также нож, приставленный к сонной артерии сильно охладили пыл. А вот я к этому моменту уже вспотела.

— Так, кто ты? — я надавила ножом сильнее и под заточенным острием выступили капельки крови. На удивление, она была красной и ничем не отличалась от человеческой. Лично я ожидала чего-то кислотно-зеленого. — Отвечай, чудище ты многоликое.

— Ритана, — прохрипела ламия. — Меня зовут Ритана.

— Угу, — кивнула я, приняв информацию к сведению. — Значит, под видом Хасана ко мне явилась твоя сестренка? Рада?

— Догадалась? — сверкнула глазами ламия, которые теперь казались чужими на все еще детском лице. Не бывает детей с таким презрительно-ненавидящим взглядом.

— Не угадали, — цокнула я языком, вдавливая нож поглубже и наслаждаясь страхом, вспыхнувшем в глазах ламии. — С подробностями не угадали. Видишь ли, Хасан ненавидит пиво. От одного только запаха крючит морду так, словно лопату с дерьмом подсунули. Дьявол — в деталях, красотка. О деталях и стоило заботиться. А еще он передал мне записку, в которой была приписка не верить никому, кто будет похож на него как две капли воды.

Я рывком поднялась, поднимая за собой и Ритану, а после подтащила сопротивляющуюся и пытающуюся визжать мадам к батарее. Визг быстро оборвался вместе с кровью, хлынувшей из разбитого носа. И пока ламия пыталась не захлебнуться собственными выделениями, я сначала стянула её запястья и щиколотки пластиковыми хомутами, а после довершила дело капроновым шнуром, набросив его петлей на тонкую шею. Да, по пути в гости мне попался магазин хозтоваров.

— Начнешь врать — начнешь задыхаться, — предупредила я. — Попытаешься обратиться — сдохнешь. Закричишь — лишишься зубов, а возможно и еще чего-то важного. Поняла? Мне тебя убить — что траву на газоне скосить. Сильно горевать не стану. Да и никто, думаю, не станет.

И в подтверждение своих слов потянула на себя импровизированную удавку. От нехватки воздуха рот ламии широко распахнулся, и она тут же закивала.

— Итак, начнем, — я заняла более-менее устойчивую позицию напротив скрючившейся на полу девчонки. — Вопрос первый: какого хрена?!

— В смысле? — с трудом проговорила ламия и правда взглянув на меня с непониманием.

— Да, вопрос действительно недостаточно конкретный, — вынуждена была согласиться я. — Давай по-другому: за что ты меня ненавидишь?

По правде говоря, я не ждала, что ламия тут же устроит передо мной моральный стриптиз, но она вдруг сразу начала отвечать:

— За то, что ты забрала его у меня, — Ритана сплюнула кровь и мне пришлось отскочить в сторону, чтобы избежать отвратительных брызг.

— Его? Его — это кого? — поморщилась я с отвращением. — Неужели вот это все из-за какого-то мужика?

— Из-за какого? — зло переспросила ламия и рассмеялась. Мне вдруг показалось, что ей этот разговор тоже был нужен. Кажется, кто-то желал, наконец, высказать мне все, что накопилось. А накопилось много. — Не из-за какого-то, а из-за Седого.

— Из-за Сашки? — изумилась я, не поверив услышанному. — А он здесь при чем?

— Ты столько с ним работала, — начала ламия, оборвав свой смех так же неожиданно, как и начав. — Но так и не смогла понять, каков он на самом деле. Не смогла или не захотела, пренебрегла им. А я знаю Сашу большую часть его жизни. Мы были, как одна семья. И если бы не ты, сейчас мы были бы вместе.

Я задумчиво почесала бровь. Туман в мозгах оставался неизменным и по-прежнему было ничего не понятно.

— Знаешь, я ненавижу глаголы сослагательного наклонения. Давай по фактам. Ты запала на Сашку, он тебя отшил. Я-то здесь с какого боку?

— Ты! — завопила ламия не своим голосом. Её кожа вдруг начала темнеть и странно скукоживаться, словно собираясь в складки. — Мерзкое создание, которое только и умеет, что вертеть задницей перед мужиками! Ты не видишь дальше своего носа и не хочешь знать, не хочешь понимать, что происходит вокруг.

— Претензии услышаны, но не поняты, — спокойно ответила я. — А еще мне не понятно, как ты стала такой юной? Набрела на сад с молодильными яблочками? Или они у нас теперь в овощном продаются? Я не в курсе, давно за покупками не ходила.

— Я хотела быть рядом с ним, — тихо прошептала Ритана, уронив голову на грудь. — Я просто хотела быть рядом.

— И для этого превратилась в школьницу, задурила голову Кроту, заставив его подстроить аварию с Хасаном и одновременно подставила меня. Его машину ведь Крот подрезал? Невысокому тощему парнишке не трудно было сойти за девчонку. Вот только ты не рассчитывала, что Крот выживет. А потому, когда он пришел в себя, изобразила его сестру. Хотела держать рядом на случай, если понадобится еще раз попользоваться. Тем более, что с Хасаном накладочка вышла, за рулём был не он. Но бывший босс дураком никогда не был. И сразу все понял.

— Тварь, — зашипела ламия, дернувшись ко мне, но была быстро остановлена ударом ботинка под челюсть.

— И мне с тобой приятно общаться, — кивнула я и поправила удавку. — А с твоей сестрой — так особенно. Знаешь, в истории, которую она мне поведала под личиной Хасана столько фантастического, что я удивлена, как она не приплела кролика Роджера и Баггса Банни. Удивительно, что ни на кого из героев не упала наковальня. Кстати, если роль Хасана исполнила твоя сестра, то кто тогда стрелял?

— Седой, — с трудом выдохнула ламия, держась за лицо. — Он начал что-то подозревать, поэтому и притащил тебя в столицу, усилив слежку. У телепата скоро из ушей дым повалит от перенапряжения.

— То, что рассказала твоя сестра обо мне — правда?

— Отчасти, — уклончиво ответила Рита.

— Зачем? Зачем она вообще решилась на разговор со мной?

— Рада…в последнее время она сильно изменилась. Стала заговаривать о том, что тебя не стоит трогать. Не знаю, может быть, пожалела? Или влюбилась, есть у неё такая слабость. Сестра рассчитывала, что после разговора с "Хасаном" ты просто…убежишь. Ты ведь так всегда делаешь, правда? Просто убегаешь.

— Хасан мертв?

— А тебе какая разница? — презрительно процедила ламия. — Ты же его всю жизнь ненавидела.

— Моя ненависть не имеет к этому делу никакого отношения.

— Если хочешь сходить на могилку, положить цветочки — забудь. Его уже, наверное, какая-нибудь средиземноморская акула переварила и высрала.

— Кто стоит за убийствами людей? И зачем пытались убить меня? Я же правильно поняла, слова о том, что я дочь Главы — ложь?

— Мы до конца не уверены, кто ты, — оскалилась на меня ламия, продемонстрировав не совсем красивые зубы.

— Мы? — переспросила я. — Мы — это кто?

— Мы — те, кто хочет вернуть к жизни упокоенного вечным сном предводителя высших и открыть проходы между миром людей и миром ифритов, — неожиданно покорно пояснила Ритана.

— Так, ты тоже в этой секте искателей Ярости? Лучше бы вы поискали себе мозгов побольше! — и я от души приложилась кулаком о столешницу. Было больно, делу это никак не помогло, но деструктивное поведение тем и привлекательно, что помогает выпустить пар. А у меня этого пара было — что аж крышечку срывало!

— Нам незачем искать Ярость Солнца, — взглянув мне прямо в лицо самодовольно заявила ламия. — Она уже у нас.

— Как? — опешила я, потому что такого поворота никак не ожидала.

— Очень просто, потомок сам нам её принес, — она заухмылялась еще шире, чем вызвала у меня настойчивое желание выбить эти мелкие зубки.

— Вы же вроде по разные стороны баррикад? Разве вы не играете в прятки — одни прячут и убегают, другие — ищут и догоняют?

— Когда-то было так, но больше нет. Все хотят получить власть, стремится к ней и он. Настолько, что готов предать свой род. В том числе и потому, что род до этого предал его.