— А ты уверен, что сможешь усидеть одной попой на двух стульях? — ласково улыбнулась я и убрала руки, ввиду полной бесполезности физического воздействие на это наглое туловище.

— В смысле? — искреннее удивление отразилось на его лице.

— Работать по двум фронтам одновременно — очень сложно, — выразительно проговорила я, глядя парню в лицо. — По себе знаю, невозможно играть за две команды сразу. Рано или поздно приходится выбирать, на чьей ты стороне.

— Думаешь, я за них? За монстров? — округлил глаза Руслан и даже отступил назад.

— Ты называешь их монстрами? — презрительно выдохнула я. Хоть меня и не в первый раз так обозвали, бывало и похуже, но все равно больно. До сих пор больно. Столько лет прошло, а легче не стало. — А сам ты тогда кто? Ты — такой же, как и они. Ты — другой. И ты никогда не сможешь влиться в их ряды. Ты можешь притворяться, играть роль, скрываться. Но твоя сущность, — я ткнула пальцем в его грудь, туда, где билось сердце, — твоя истинная сущность всегда будет прорываться наружу. И ты будешь видеть это каждый день, каждый раз, при одном лишь только взгляде на себя в зеркало.

— Да, — спокойно согласился Руслан. — Я — не человек, так же, как и ты. Но я и не монстр. Мы не монстры. Мы не пьем кровь, как вампиры. Не поедаем внутренности, как оборотни. Не поднимаем мертвецов из могил, чтобы превращать их в собственных рабов, как некроманты. Мы владеем магией. Управление водой — это мой дар, который не раз спасал жизни людей. Простых людей, многие из которых продолжают жить только благодаря мне.

— Монстры тоже хотят жить, — тихо заметила я. — Но приходим мы, и судьи, и палачи в одном лице. И решаем, кому и за какие грехи платить.

— Они убивают людей, — буквально выплюнул Руслан, с каждой секундой становясь все злее.

Я безрадостно расхохоталась.

— Мы — тоже, — выговорила по слогам. — Или ты не в курсе?

— Мы убиваем тех, кто стремится убить нас. Это самозащита, — парировал красавчик.

— Это — успокоение собственной совести, — напирала я, — чтобы как-то засыпать по ночам. Мы в этой группе — грубая сила, кувалда, которой забивают гвозди, чтобы крыша не обвалилась.

— Ты защищаешь монстров. Так может, это ты пытаешься усидеть на двух стульях?

— Нет, мне вообще не нужны стулья, — просто ответила я. — Но я больше не хочу ни выносить приговоры, ни исполнять их.

— Придется, — равнодушно пожал плечами Руслан. — Кто-то ведь должен. Почему бы и не мы?

— А ты уверен, что потянешь? — грустно усмехнулась я уголком губ.

— Уже потянул, — ответил мне Руслан и вновь приблизился ко мне вплотную. — И знаешь, что? Меня все устраивает. И еще больше меня устраивает то, что рядом со мной теперь будет находиться милое рыжее чудо, — он наклонился совсем близко, буквально уткнувшись лицом в мои волосы и громко втянул воздух, — которое так соблазнительно выглядит и так вкусно пахнет.

Я дернулась, но жесткие пальцы вцепились в мои плечи и удержали на месте.

— Я попросил духа привести тебя сюда, чтобы сказать кое-что важное, — прошептали мне на ухо, обдав шею горячим дыханием. Подозрительно горячим. Такое дыхание было бы уместно у огненного сагана, но никак не у водного.

— Что? — автоматически спросила я, думая совсем о другом.

— Не борись со мной, — сухие губы прошлись по тонкой коже вдоль виска к щеке. — Не надо. Я все равно сильнее. Пойдешь против меня — проиграешь, огненная моя.

— Не твоя. Отвали, придурок, — прошипела я. Сила хлынула по венам. По телу, от пяток до макушки, скользнула теплая волна. Кожа стала краснеть, а в ушах затрещало, потому что от волос полетели искры. Моя вторая сущность стала прокладывать себе дорогу наружу. Огонь вот-вот должен был сорваться с ладоней, как вдруг нечто обжигающе холодное толкнуло меня в грудь, острой иглой пройдясь между ребер и воткнувшись прямо в сердце.

Удар, пауза, еще один удар, пауза… а вот следующего удара не последовало.

Ощущая, как останавливается моё сердце, я начала задыхаться. Открывая рот, словно рыба, выброшенная на берег, я пыталась набрать в легкие кислород, но невидимая ледяная удавка перекрыла дыхательные пути. Руки взметнулись вверх, в тщетной попытке найти опору, но скрючившиеся пальцы захватывали лишь воздух. Начав заваливаться на бок, я скосила глаза вниз и увидела, как по коже рук расползается тонкий морозный рисунок.

— Я не буду с тобой воевать, — произнес Руслан, как раз в тот момент, когда я начала падать. Но достичь пола не успела, меня подхватили на руки. — Не сегодня, не так.

Его губы накрыли мои в поцелуе и в тот же миг сердце забилось вновь, да так сильно, что заболела грудная клетка, а я смогла сделать вздох. Громкий, шумный вздох, от которого мигом пересохло во рту, словно я неделю шагала по пустыне.

— Сволочь, — прохрипела я, ощущая тяжесть в голове от временного недостатка кислорода.

— Ты изменишь своё мнение обо мне, — пообещал Руслан и ощутимо царапнул зубами по коже. Я попыталась размахнуться, желая заехать сагану в челюсть, но он угадал мое намерение и с легкостью перехватил руку, до боли стиснув мои пальцы в своем кулаке.

— До чего же ты настырная, — с сожалением покачал он головой. — Ничего, скоро ты сама все поймешь.

— Что пойму? — я откинула голову, невольно уткнувшись в плечо нового напарника, так как организм начал сдавать позиции в самый неподходящий момент. Вспомнил, что он как бы давно нормально не спал, не ел и вообще ему нужна передышка перед схваткой с элементалем, куда более старшим, опытным и сильным, чем он сам. Который, в отличии от меня, не пытался на протяжении года утопить собственное горе и совесть в стакане, пойдя по длинному, но веселому пути саморазрушения. А потому, опять же, в отличии от меня, пребывал в прекрасной физической форме, и нравственными тяготами не страдал.

— Что я тебе нужен, — Руслан быстро поцеловал меня в лоб, словно маленького ребенка, а потом ласково прошелся ладонью по шее и линии ключиц, прикоснувшись к кулону, выданному ведьмой.

— Артефакт не снимай, — приказным тоном произнес он, — не хочу снова видеть, как ты загибаешься. И да, вот еще что, — ухватив пальцами подбородок, он повернул моё лицо к своему, вынудив взглянуть ему в глаза, — пока не моя.

А после аккуратно уложил меня на пол, поднялся и вышел, тихо притворив за собой дверь.

Не знаю, сколько времени прошло с того момента, как ушел Руслан. Едва он покинул меня, я окончательно распласталась по полу и лежала так, бездумно уставившись в одну точку. Но вот дверь вновь распахнулась и по полу прошествовала пара длинных ног, облаченных в белые наглаженные штаны и начищенные до зеркального блеска ботинки.

Ноги остановились возле меня, а потом согнулись в коленях и на меня пахнуло дорогим мужским одеколоном.

— Хорошо лежится? — спросил Сашкин голос. Чуть повернув голову, я увидела его серьезное лицо с презрительно поджатыми губами.

— Отличненько, — с готовностью пионера откликнулась я и улыбнулась улыбкой человека, который беседует с бабочками и высматривает в облаках сказочные фигуры, то есть абсолютно беззаботно и бесконечно наивно.

Но на мою улыбку мне ответили:

— Убери с лица это идиотское выражение. Ты что, с дешевого алкоголя на траву перешла?

Я тут же прекратила процесс по выдавливанию из себя радости.

— Вообще-то, так я пыталась продемонстрировать, что у меня все хорошо, — я указала пальцем на свое лицо.

— Вообще-то, так ты наталкиваешь людей на мысль, что у тебя все плохо, — подражая моему тону ответил Сашка, — причем с головой.

— Нет, с головой и с остальным телом у меня тоже все хорошо, — повторила я, придав голосу максимальную уверенность.

— Конечно, у тебя все хорошо, — закивал друг, — ты же пить бросила, а значит, твоя печень не отстегнется и не пойдет гулять по своим делам со словами. И это не может не радовать.

Я смерила Сашку мрачным взглядом. Вернее, попыталась смерить, что очень трудно сделать, растекшись по полу в позе дохлой морской звезды. Ракурс не тот.