— И, вообще, я не готова полдня лежать неподвижно в колючках под постоянными атаками слепней и другой летающей дряни! — заявила Иоланда. — Тупик, ты знаешь толк в извращениях, но это уже перебор. Эти крохотные дроны выпьют нашу кровь еще до подхода врага, а добраться до беззащитной мякоти тел им помогут те самые кусты, раздирающие в клочья одежду, в которых ты предлагаешь спрятаться. Я категорически против!
— Распишут нас здесь под Гондванскую хохлому. Только цвета будут более безрадостные — бурый, серый и зеленый, — мрачно пробурчал Гном.
— А зеленый откуда? — поинтересовался кто-то из присутствующих.
— Кусты зеленые, в них и поляжем, — коротко объяснил Гном. — Камни серые, кровь бурая.
— Только вот не надо оплакивать себя раньше времени, — возразил я. — Вы зачем себе шмотки на +3 приобретали? Чтобы в Лариссе ими красоваться? Колючки и насекомые нам не помеха. А что делимся на несколько групп, так почитайте умные книжки про партизан. Не слышал я, чтоб они гуртом на противника нападали. Там троих убьют, здесь двоих порешат, цель — всю массу напугать, оставшиеся целыми сами побегут.
— А если не побегут? — спросил Кузьмич, перемалывая соломинку зубами с таким усердием, что казалось именно челюсти помогают ему в мыслительном процессе.
— Надо, чтоб побежали! Они, хоть и солдаты, хоть и цифровые, но тоже смертные.
— Если не по той дороге двинутся, хрена с два у нас получится, — Старшина обвел глазами присутствующих. — План интересный, даже хитрожопый, но уж от очень от многих нюансов зависит. Если они сделают так, мы сделаем этак. Если они побегут сюда, мы рванем туда…
— Идите к черту. Критика не интересует, интересуют предложения, — не выдержал я. — Не знаю, как вам, но лично мне уже обрыдло наше бесконечное хождение вокруг да около замка. Все равно придется принимать бой с превосходящим врагом, как бы мы этого ни хотели. Не нравится место засады — предлагайте свое. Не нравится план — предлагайте изменения. Не хочется умирать и терять уровни — отправляйтесь домой и мечтайте о халявном обогащении без пота и крови. Удел большинства людей — именно так и поступать. Пришел с работы — помечтал перед телеком или монитором, посрался, неважно с кем, на сайте, с соседями или ближними, пора и баиньки. Завтра мне повезет, я проснусь великим и богатым, но это будет завтра, а сегодня мухи кусаются, надо плотнее укрыться под одеялом. Мир мои достижения пусть еще денек подождет, перед нами вечность. И так год за годом, пока сфинктер не ослабнет и главной целью жизни станет вовремя добраться до толчка, чтоб не припозориться перед окружающими!
— Командир, ты о чем? — Монах недоумевающе смотрел на меня, пытаясь найти смысл в моей пламенной речи.
— Уже не о чем. Короче, обедаем и думаем, а на сытый желудок высказываем свои предложения. Желающие опять покритиковать удостаиваются самого урожайного в плане смерти места.
Выйдя из игры, я еще долго не мог найти себе место. Что со мной происходит? С какого перепугу так взбесился на ровном месте? Нет, мои орлы, конечно, крылья опустили, не понимая, как можно подобраться к герцогу с его треклятой крепостью, но откуда вообще взялась эта неуверенность? Или, наоборот, это моя персона стала слишком уж самоуверенной и токсичной по отношению к окружающим? Тьфу, лучше действительно «Камеди Клаб» включить и поржать над порой тупыми шутками в одном ключе «секс-измены-скандалы-все мудаки». Хотя некоторые из них вовсе не тупые, если задуматься. Или уровень общества сейчас такой, что много чего заходит, не останавливаясь ни на секунду на поворотах извилин мозга? Английские ученые утверждают, что самая лучшая пища — та, что не слишком долго переваривается и выходит без ущерба для организма. Если это относится и к духовной пище, то ты точно живешь в 21 м веке.
— Я задыхаюсь… Шлеп!… от нежности. От твоей-моей… Шлеп!… свежести. Я помню все твои… Шлеп! Шлеп! трещинки. Шепчу твои-мои… Шлеп! Шлеп! Шлеп!… песенки…
— Фиалка! Еще один «шлеп» и твоей заднице не поздоровится! Я такой шлеп ей устрою! — яростно прошипел я вполголоса, кидая комок сухой глины в то место, где по идее находилась Иоланда. Кусты там зашевелились и над ними показалась всклокоченная голова с нимбом из колючего терновника сверху.
— Больше не могу! — простонала голова, отпуская очередной шлепок невидимой кровососущей тварюке. Почему в Гондване не продается нормальный «Диклофос»?
— Заткнись! Кажись, идут!
И точно, метрах в двухстах перед грядой появились морды двух лошадей с вооруженными всадниками наверху. Мы замерли. Подъехав к развилке, передовой дозор на минуту остановился в замешательстве, затем уверенно свернул к реке.
— Заодно лошадей напоим! — донеслось до нас. Ну и славненько, теперь главное, чтоб их пропустили, не трогая.
Через несколько минут показался и весь отряд. Я оказался прав и насчет телег, где лежало оружие, и насчет воинства, шагающего вдоль телег двумя цепочками. Впереди них шло шагом порядка дюжины всадников, негромко обсуждавших, как они отгомосечят нарушившую покой банду, покусившуюся на имущество владельца этих земель. Слышно было плохо, но по обрывкам фраз было понятно, что потеря уничтоженного отряда с мытарями остальных особо не взволновала. Ранее такие инциденты тоже случались, вот и теперь все спустили на происки заезжих головорезов, попутавших кого можно рубить, а кого лучше не стоит. Мельком взглянув на левую дорогу, вражеский отряд дружно потянулся к речке, но четверо всадников все же поперли к валунам, внимательно оглядывая местность. Что ж, славные сыны Фессалии, я вам не завидую…
События тем временем неизбежно приближались к апогею. Как только телеги встали в очередь на водопой, площадка для него, выстроенная деревенскими, была небольшая, а верховые, в свою очередь, начали спешиваться с лошадей, пришла пора действовать и нам. Я, Иоланда, Школяр и пара охотников из крестьян, знавших, из какого места на луке пускать стрелу, встали в полный рост. Это стало сигналом для остальных местных, затихарившимся в зелени на противоположном берегу; они выпрыгнули на открытые позиции и с громкими воплями стали осыпать отряд герцога дротиками. Получилось хуже, чем я предполагал, но несколько снарядов все же достигли своей цели, пока враг не пришел в себя от внезапного нападения. За это короткое время мы тоже не стояли даром на месте, а лихорадочно искали лучников и командиров, их стоило выбить в первую очередь, иначе мой нестройный план дал бы огромную трещину. На гряде, неподвижно стоя в полусотне шагов, мы были идеальной мишенью для любителей пометать острые предметы. Каменистый склон гряды, заросший колючим кустарником, был почти недоступен для пеших, но и для нас уклоняться от метательных снарядов было архисложно. А жить-то хочется, даже если все понарошку.
Надо отдать должное воеводе герцога, после некоторого замешательства, солдаты не ударились в панику от внезапного нападения, а принялись валить на бок телеги, стремясь сделать из них круг, несмотря на первые потери в виде десятка убитых и раненых. Лучников мы не выбили из-за их отсутствия. Мой косяк, забыл, что частенько их место в те времена заполняли метатели дротиков, что и произошло на этот раз. Конники почти сразу, потеряв одного бойца, отъехали на недосягаемое для прицельной стрельбы расстояние и сейчас обдумывали, как им достать до нас. Бой стал обретать затяжной характер, что было для моей группы подобно смерти. Уже первые дротики засвистели в сторону гряды, а речка у противоположного берега принялась окрашиваться первыми красными пятнами. Настала пора доставать из рукава следующие козыри.
Над грядой раздался звук рожка. Это стало сигналом для оставшейся части крестьян, которых мы разделили надвое, во главе со Старшиной, получивших роль штурмовиков и было очень опасно, оставшиеся конники могли их растоптать, как боги черепах на пляже. На наше счастье, в сорока шагах сзади них возникли Гном с Монахом и принялись резко сокращать дистанцию угрожая всадникам длинными копьями. Это отвлекло их от надвигающейся с другой стороны импровизированной баррикады толпы несущихся полутора десятков крестьян, и они неспешно последовали навстречу нашей парочке. Резкая боль в левом плече заставила меня отвлечься от этого места боя и полностью обратить свое внимание на круг из подвод. Огонь по нам к этому времени ослаб, то ли обороняющие перегруппировывались для отражения надвигающихся на них крестьян, то ли банально подходили к концу дротики. Из нашей группы остались относительно целыми лишь я и один из охотников. Оттуда, где стояла Иоланда, раздавался стон, а Школяра вообще не было видно. Я бессильно скрипнул зубами и послал стрелу в высунувшегося над телегами очередного желающего проткнуть мое тело. Попал или нет, не знаю, но стрелок исчез и пока больше не появлялся. Мельком осмотрев раненое место, убедился, что смерть от кровопотери не грозит и стал навешивать стрелами по кругу из подвод, авось и попаду в кого. Крестьяне уже добрались до телег и старались проникнуть внутрь. К сожалению, у них тоже были потери — добрая треть не добралась даже до телег. Да уж, трудно драться с хорошо обученным и дисциплинированным войском. Я крикнул Майке, что настал ее огненный час, до этого берег магиню и запретил даже высовываться из кустов. В круг из телег полетели дымные следы, а в двух местах расцвели языки разгорающегося пламени. Ну, собственно все, мана закончилась.
