— Капитан, мой отряд свою задачу выполнил, мы готовы хоть сейчас к отправке в обратный путь. Покорнейше прошу рассчитаться.

— За что, собственно? — начальник конвоя так гадливо ухмыльнулся, что в голову сразу втемяшилась мысль, что денег за работу нам не видать, как собственного прыща на заднице.

— Ведьма в монастырь попала? Нет. Тело почившего в сохранности? Тоже нет! — продолжал капитан, продолжая вбивать гвозди в крышку гроба моих иллюзий о честной оплате найма в игре. Вот, сучонок! Даже редактор со своими штрафами, сколько я работаю, не позволял себе ничего подобного. Ныл, юлил, но все равно в конечном итоге исправно оплачивал по прейскуранту устных договоренностей.

— В том, что в обоих случаях произошло, нашей вины нет. Либо случайность, либо халатность местных, отряд-то здесь причем? — краснея от злости, спросил я.

— Может, и ни при чем, — согласился говнюк со страусиными перьями на шлеме. — Важен сам результат, а он отсутствует. Поскольку задача не выполнена, считаю нужным удержать ваше жалованье в пользу государственной казны, это будет справедливо.

Я было попытался возразить, но наткнувшись на лучащуюся удовольствием рожу капитана, понял, что бессмысленно. Пришлось злобно щелкнуть сапогами, послав ненавистной физиономии недвусмысленный взгляд и ретироваться за дверь. Выйдя на свежий воздух, я глубоко вздохнул, пытаясь приглушить гнев, не отыгрываясь на подчиненных. На немой вопрос отряда сухо сообщил о кидалове, пообещал выдать половину жалования из собственных средств, уравняв таким образом денежные потери всех участников, а выезд на время отложить, немедленно обмыв горе в ближайшем кабаке.

— Мы же отомстим ублюдкам? — вопросительно поглядел на меня Гном, после того, как я махнул третью рюмку намоленой местными травами крепкой настойки.

— Кто «против»? — обвел я глазами отряд.

Желающих свалить, не отомстив обидчику не нашлось, даже Майка возмущенно покачала головой.

— Тогда так. Инсценируем отчаянную пьянку, сидя здесь, пока Иоланда с Майкой ищут в Кастраки место респауна. Как только найдут, сворачиваемся и ночуем неподалеку от него. Старшина и Кузьмич, не увлекайтесь, за вами все подходы и отходы, а также возможные точки засады возле. Мы с Рогой то же самое ищем внутри, площадка воскрешения явно не на открытом месте. Школяр, за тобой внешнее наблюдение около ночлежки, Гном пусть внутри послушает. Остальные в готовности помочь отбиться, если случайно увязнем в драке и раскроемся.

— Я тоже при делах хочу быть, — насупился Монах.

— Советую ночью размять зверушку, на вас с питомцем завтра большие планы.

— Так что задумал, командир? Неужели ведьму отбить? — потребовал разъяснений наш походный священник, прощающий абсолютно все грехи, глядя с сожалением на остатки позднего обеда в виде недоеденного молочного поросенка.

— Именно. Раз мы не выполнили задание, то возьмем награду в виде ожившей пленницы.

— Так на кой черт она нам нужна? Я думал, на капитана с его людьми нападем и силой отберем заработанное.

— Напасть на имперский отряд при исполнении — это как прийти на Красную площадь и самолично прибить гвоздями яйца к брусчатке. Флэшмоб занимательный, но бессмысленный, группа неминуемо попадает в черный список будет разыскиваться по всей Империи, к тому же без потерь явно не обойдется. Ты этого хочешь, дружище?

— С ведьмы тоже проку никакого!

— Насчет этого я не уверен, есть одна мыслишка. Но то, что после ее исчезновения нашему капитану основательно промассируют простату, станет ему наглядной прививкой от мелочной жадности. Заодно познакомимся с ее дружками из любителей перепиливать веревки, портя честным наемникам карму.

— Что потом с ведьмой сделаем? — поинтересовался Монах. — Если она подвержена влиянию черных богов, ей в группе не место, а держать в пленницах опасно и накладно.

— Если следовать системе Островского, раз не пригодится, с криком «да не доставайся же ты никому» выбросим в пропасть. Женщины в облике вамп никому не интересны, разве что вору.

Рога после моих слов залился краской до состояния вареной белорусской креветки.

— Можно и без пропасти обойтись, — заметил Кузьмич. — Заслать ее ко мне на склад инвентаризировать имущество, через неделю сама повесится.

Полдень следующего дня. В крохотном храме, заложенном в честь Двуликого Януса, являющегося в Империи ключником от небесных врат, темно и тихо, лишь отблески языков от жертвенного пламени скачут по колоннам, стоящим вдоль прохода к алтарю, предназначенному для подношений. Я тоже вечером, когда девочки отыскали портал, тайком бросил на него пару золотых, мысленно попросив Двуликого поспособствовать в удаче нашей миссии. Не стоит пренебрегать тысячелетними традициями, даже если ты находишься в обычной игрушке. Ну и холодно же тут! И главное, спрятаться негде — колонны, алтарь и барельеф с искусно вырезанным обликом божества. Хоть бы какая кладовка для уборщицы была, не может же она таскаться сюда со своей шваброй и ведром по деревне! Я по второму кругу обошел святилище, но так и не найдя места, в котором можно было незаметно заныкаться, пошел на третий. В этот момент входные двери распахнулись и пришлось срочно ретироваться за колонны, благо их диаметр позволял укрыться от взоров входящих.

В святилище вошли, судя по шарканью ног, двое.

— Значит в этом святилище возрождаются бессмертные? Что ж, неплохое место для наших планов.

Я, возомнив себя амебой, буквально приклеился к колонне всеми ложноножками и ложноручками, молясь, чтоб не заметили, встреча с невидимыми господами явно не сулила ничего хорошего. Великий и ужасный Янус, вспомни мою щедрую подать и не дай быть застигнутым и побитым!

— Место отличное. Сюда крайне редко заходят и не помешают схватить ожившую ведьму и тайно перевести ее в удобный для нас подвал. — продолжал тем временем невидимый голос. — Только на этот раз не допускайте прежних ошибок и не позвольте ей сбежать, нельзя бессмертным позволить узнать даже толику наших скромных тайн. Ваш племянник опрометчиво поступил, наняв чужих людей для сопровождения груза, теперь и с ними придется разбираться. Кстати, они уже уехали?

— Пока нет. Получили жалованье и пропивают его в таверне.

Вот гаденыш! Даже у своих втихаря ворует, падла! А ругаются, только у нас военные чины этим славятся. Как же! Везде, где есть плохо учитываемые деньги, сразу появляются претенденты на их обладание, и людей с погонами среди них немало.

Послышался звон упавшей в чашу у алтаря монеты и мое сердце сжалось. Почему-то верилось, что Янус, получивший приношение жирнее моего, немедленно примет решение выдать присутствие чужака в своих родных пенатах, не зря же его кличут двуликим. Но обошлось, больше в чашу монет не кинули, и к моему сожалению, прекратив разговор, вышли из святилища. Выждав добрый десяток минут, и я выскользнул наружу, помчавшись к отряду готовиться к операции нашего вмешательства в грядущий ход событий.

За час до примерного времени воскрешения ведьмы маховик ее дальнейшей судьбы начал потихоньку раскручиваться. К святилищу подъехал крытый возок, двое, находившихся в нем в наглухо скрывающих фигуры плащах, поспешили зайти внутрь, а возница с помощником спешно прилепили к двери табличку «Закрыто. Возможно обрушение колонн.» Не могли придумать ничего умнее, придурки, можно было просто засовы запереть изнутри. Я наблюдал за всем этим из окна домика напротив, с большим трудом уломав хозяина сдать его на пару дней. Отряд находился здесь же, расставить засаду по местам не рискнули, помня о дружках ведьмы. Не хватало еще столкнуться с ними нос к носу до момента респауна. На улице было почти пустынно, не считая редких крестьян, ковыляющих по своим сельским делам, да местных худых облезлых котов, воровато перебегающих дорогу в поисках пищи.

Дело уже близилось к вечеру, отряд сидел, как на иголках, переместившись под стену ограды, когда на улице наметилась первая, стоящая внимания, движуха. С морд лошадей так и припаркованного к стене святилища возка, возница убрал торбы со жратвой, а в верхнем конце улицы замаячило стадо разнокалиберного скота, ведомое бородатым колоритным пастухом. Позади стада, мычащего и блеющего на все лады, слышались крики людей — это туристическая группа игроков, изображающая паломников по святым местам, возвращалась в деревню после экскурсии по монастырям.