– И что? Теперь ты будешь ходить и обнюхивать меня, как…

Она чуть было не произнесла «маньяк» и «извращенец», но это были запрещённые здесь слова из её мира, а она училась сдерживать свой язык, чтобы случайно не проговориться там, где этого делать нельзя.

– Нет, только пока рядом нет твоей матери. Ух и злая же она у тебя, как жена нашего вожака. Та за малую повинность может порвать на куски.

– Неф… (она чуть не сказала «нефиг», но осеклась) нечего меня обнюхивать, мне это не нравится. И не важно, одни мы или нет.

– Ладно-ладно, не буду, – сказал перевёртыш, втянув в себя воздух.

– Ты… – возмутилась Ира.

– Это было в последний раз! – попытался оправдаться Кэсс, отходя в сторону.

Нет, он отошёл от девушки не потому, что его поведение было ей неприятно, просто услышал, что возвращается Дарья, ведь слух у этих существ намного острее, чем у людей.

– Пей, если это и впрямь, поможет тебе избавиться от яда, – войдя в комнату, тётушка протянула парню большую глиняную кружку, полную ещё тёплой крови, – а я пока поставлю тушиться мясо.

Кэсс взял кружку и выпил залпом её содержимое.

Наверное, с такой жадностью алкоголики пьют вино, а люди в пустыне воду.

После того, как перевёртыш выпил кровь, его глаза загорелись недобрым зелёным огнём, а лицо, которое только что улыбалось, перечеркнула тень ненависти.

Дарья машинально отодвинула Ирину за свою спину и приготовилась произнести заклинание, чтобы уничтожить это чудовище на месте.

Тётушка не успела воспользоваться заклинанием. Кэсс, закрыв лицо руками, ринулся за дверь, крича на ходу, чтобы они закрылись за засов.

Дикий рёв за дверью заставил женщин поспешить.

– Будь он неладен, не мог предупредить, что кровь так подействует? Спешил сбежать, даже одеяло на пол уронил.

Она подняла и положила одеяло, под которое оборотень прятал свою наготу, на табурет у печки.

Ирина заметила, что её родственница, хоть и закрыла двери изнутри, но ничуть не испугалась.

– Этот кобель к тебе не приставал, пока меня не было? – спросила она.

– Нет, – поспешила ответить Ира.

– Смотри, девочка, не связывайся с ним, даже надежды не давай. До хорошего это не доведёт. Возомнит, что он твой самец, а значит, и твой хозяин. Прохода не даст. Будет тут день и ночь отираться, пока своего не добьётся. А он добьётся, не добром, так силой. Эти твари слишком похотливы.

Не спорю, сложен он очень даже… всё, как говорится, на месте.

Но в таких, как он, при проявлениях близости, просыпается зверь. Они не умеют себя контролировать, могут порвать даже того, кого любят.

Самкам их породы это не грозит, они и сами такие же, а вот с людьми всё заканчивается плачевно.

– А я в кино видела, что они могут быть парой с человеком, а если укусят, то человек тоже становится оборотнем, то есть, перевёртышем.

– Не знаю, что такое кино, но ты это к чему? Он тебе нравится?

– Нет, то есть, ни как мужчина. Но он мог бы стать другом. Мог бы пригодиться в будущем.

– Правильно, как мужчина он тебе не нужен.

Дарья приобняла племянницу за плечи и добавила, смеясь:

– А, если ещё часик под окнами голышом побегает, не превратившись в зверя, он как мужчина вообще никому будет не нужен. Простынет же, мелкий придурок. Вот чего вылетел за дверь, я бы его и тут связывающим заклинанием удержала.

– Но он же не знал, что ты владеешь магией.

– Мы владеем!

Тётушка легонько щёлкнула Иру по носу.

– Запоминай связывающее заклинание, с этим перевёртышем оно тебе точно пригодится.

А по поводу друзей…

Ирина приготовилась выслушать очередную проповедь на тему «нельзя заводить никаких друзей» и её вторую часть «это опасно».

Но услышала…

– Ты права. Прежде, чем мы встретимся лицом к лицу с врагами, нужно понять, кто нам друг, кто союзник. Такое дело очень серьёзное и нескорое. Если этот зверюга сумеет стать тебе защитником и захочет порвать всех, кто будет угрожать твоей жизни, но при этом станет относиться к тебе с уважением, не пытаясь залезть под юбку, то я его не убью.

Через полчаса вой и рычание на улице утихли.

– Можно мне войти, – послышался жалобный голос за дверью. – Я замёрз.

– А вот и наш злой серый волк, – засмеялась Дарья. – Что остыл? Не будешь больше рычать и глазами сверкать?

– Не буду. Теперь всё в порядке. Я уже не опасен.

Хозяйка открыла дверь и впустила Кэсса, подавая ему то, во что он был завёрнут до побега.

Парень быстро прикрылся и прижался к боковой стенке печи, отчётливо выстукивая зубами дробь.

– Извините, если напугал. Не знал, что, после яда, тело так отреагирует на тёплую кровь.

– Ничего, зато, пока ты бегал, мясо почти доварилось. Скоро будем садиться за стол. Надеюсь, если его поешь, такого же, как час назад, не случиться?

– После варёного не должно. Но после крови мне стало немного легче. У меня почти получилось обернуться зверем. Утром, если поймаю кого-то и съем сырым, наверняка, смогу уйти в виде волка, так что не шейте мне одежду, она не пригодится.

Рассуждал он вполне здраво.

То, что перевёртыш убежал, едва поняв, что может стать угрозой для женщин, которые спасли его, приютили и помогают прийти в себя после яда, Дарья оценила.

– А что у вас в окнах? – неожиданно сменил тему Кэсс. – Я пока вас с охоты ждал, долго рассматривал. Очень похоже на толстый лёд, но потрогал – не холодное. Тут без магии не обошлось. У вас есть знакомый маг?

– Да, у нас был знакомый маг. Как только начинаются холода вырастает защитный камень. Он прозрачный, как лёд, не пропускает холод, но не мешает свету дня. Как становится тепло – пропадает до холодов.

– А где этот маг сейчас? Ты сказала – был.

– Его убили. Знаешь Эланту, которая появилась здесь чуть больше двадцати лет назад? Впрочем, откуда. Тебе тогда год был или три? На вид тебе не больше двадцати трёх.

– Двадцать два, – уточнил Кэсс, после чего продолжил, – Эланту Варли? Ведьму? Кто ж её не знает? Замок за дальним озером когда-то был окружён садами, теперь там кладбищ больше, чем дураков на ярмарке.