— А когда все начинается?

Вот зря мы решили большую часть пути по суше до Гослара проделать по Старой Дороге, кое-где срезая через леса. Да, так быстрее, да, фронде с легкостью на верный путь направлял, но так глядишь и видели бы где объявление об этом турнире. Будет смешно, если придется довольствоваться ролью зрителей.

— Сегодня вечером юнцы себе показывать будут, да потешные схватки пройдут, — с охотой разъяснил Берт, — а уже потом и пешие поединки, и конные. Итогом — общая сеча, а там уже, как говорят, отличившимся сам герцог расскажет, кто к дочери его допущенной будет и вылечить ее попытается.

— И десятки воинов будут соревноваться за право сделать то, что они сделать не смогут? — удивление Дианель было самую каплю издевательским.

Берт издевки явно не услышал, продолжив серьезно:

— Ну так к самому герцогу в замок допустят — это раз. Прославишься, даже если не удастся ничего — это два. Да и чем Владыки не шутят — может и повезет, а? а там и золото, и женитьба, и почет до конца дней. Да и хорошему воину что нужно для счастья? Хорошая драка! А что уж там в награду дадут — дело десятое.

— А еще ведь на состязаниях подобного рода действует право победителя, — вклинился Витор.

Берт отмахнулся.

— Это только в книгах мудрых осталось. Кто ж сегодня захочет участвовать в поединках, если все потеряет быстро? Этот обычай остался только для вызовов, по обоюдному согласию, когда враги непримиримые сходятся. Но такое редко бывает, на моей памяти всего раз. Так-то если хочешь подзаработать, то проще крестьянам наказ дать, чтобы поле городили и места для зевак строили. Ну, участники-то платят герцогу, все до единого. Но потом кто себя хорошо покажет может в Госларе не просто с проклятием разбираться остаться, а на службу к самому герцогу пойти. Да и не только в Госларе, так-то на турнир люд съезжается отовсюду. И поглазеть, и себя показать, и, чего тут скрывать — может найм какой-найти. Хозяйство-хозяйством, а куда отправится с мечом — все интереснее. Вон, в последний раз герцог лучших воинов взял в поход против тварей лесных. И золото, и развлечение. Ну и, наконец, победителям платят-то. И монетами, и внимание. Ты, Лекса, знаешь сколько ко мне девушек после нашего с тобой боя розы прислало?

— С красным бантом?

Старая традиция, живая в Первых Землях — если девушка благосклонна к юноше и вовсе не против его внимание увидеть, то присылает три розы с красным бантом. А если хочет дать понять, что все в прошлом — то с белым.

— С красным, с красным, — выглядел Берт довольным.

— Трое?

— Пятеро!

— И какая из них стала твоей суженой?

Рыцарь вздохнул.

— Ни одна. Но это к делу не относится. Вон Айлси, ты его помнишь, высокий такой блондин, женился после турнира, и по сей день счастлив. Может и Ивер кого найдет себе. Да, Ивер?

Оруженосец, слегка покраснев, помотал головой.

— Думаю, мне пока рано думать об этом. Я хочу стать воином для начала.

— А, — отмахнулся Берт, — что любовь, что вона — все едино. Ну да и ладно, выбор твой. Вы так — что вообще, участвовать будете? Схватки завтра только, но записываться лучше сейчас, а то скоро там и от зевак, и от участников с челядью не протолкнуться будет. Многие то, как и я, в окрестностях ночевали, там-то, на поляне, и так яблоку негде упасть. Но место найти где-нибудь надо будет, не спать же каждый раз в лесу.

Я думала об этом, но так ни к какому решению и не пришла.

— Думаю, Аржан покажет местным, кто чего стоит,– протянула Дианель. — Да, Аржи?

Ящер только кивнул, на мгновение вновь попробовав языком воздух.

— Только тут, боюсь, лошади для вашего друга не найдется.

— С этим проблем не будет, — ответил фронде, с отстраненным видом прислушивающийся к чему-то далекому.

— Там по всей арене всегда маги свои плетения вешают, чтобы все честно было. Внутри — никакого волшебства, — осторожно заметила я.

— Ага, — поддержал Берт, — говорят, нынешний магик герцога, ученик Кетрольца который, семедницу камни заговаривал, когда его мастер за день раньше управлялся. Впрочем, он юн пока.

— А сам Кетрольц опять делает вид что ничего не происходит?

Госларского волшебника я помнила. Мешался под ногами, давал глупые советы и уверял, что все «само пройдет». Судья-то ему другом был.

— Так умер он, еще с полгода тому. Старый был, и — человек.

Старый… Пожалуй. Кетрольц еще в мой прошлый визит сюда имел седые волосы и морщинистое лицо. Но все равно — смерть мага, проклятие, павшее на наследницу…

— Маг умер незадолго до того как прокляли принцессу?

Берт головой мотнул.

— Вроде как нет. Я о проклятии только два месяца как слышал, слухи-то у нас быстрее огня в лесу ползут. Окончил старик земной путь — что с него взять?

Пожалуй.

— Ладно, как бы то ни было — боюсь, лучше магию для лошади Арджана, если такая найдется, не применять. Позора не оберемся и о проходе в город забыть можно будет.

— А зачем мне магические силы к лошади применять? — искренне удивился фронде, — просто коль нужна выносливая лошадь — то будет вам выносливая лошадь. Все равно тут я чую Круг где-то в лесу, вот только… В общем, проверить кое-что надо. Но нужна к завтра лошадь — добуду.

— А ты, Аржан, через барьер драться умеешь? — полюбопытствовала я у ящера.

— Разберусь, — отмахнулся савр.

— В копейной сшибке, думаю, сложновато без привычки будет, — одобрительно кивнул Берт, — зато в меле общем ваш друг, если усидит на животине, как ни крути — грозный враг.

— Усидит, — лаконично заметила Дианель.

— Непременно, — поддержал ее фронде.

Чтобы не задумал Милатиэль — уверенности в хорошем исходе предприятия ему было не занимать. Эльф сделал два шага в сторону, достал из-за пазухи нож и воткнул его в землю. Прыгнул, кувыркнулся — и взмыл в небо орлом. Сделал круг над головами, крикнул что-то — и полетел в сторону леса.

Ивер так и застыл, разинув рот. Даже Берт немало удивился.

— Во потеха… Говорят, там где-то в глубинах леса живут волхвы, что превращаться в зверей и птиц умеют, но я, по правде говоря, никогда досужим рассказам не верил. Думал, что Круг и Хранители Леса навроде егерей… Ладно, коли будет лошадь какая, что вашего друга вывезет — то чтобы не поучаствовать? Коли и нет заверенной родословной, то хотя бы как Серебряный клинок пойти может. Роз, конечно, наймиту не дадут, но все же. А ты, Лекса?

Хороший вопрос. Конечно, чем больше участников — тем больше на победу шансов. А так если один за стены проникнет — то за ним и остальные смогут, придумаем как.

— Боюсь, тут меня могут вспомнить, и недобрым словом, — признала очевидное я.

— Как и меня, — вздохнул Витор. — Так бы я мог тебя за себя выставить, у меня-то есть родословная и права представления, но, боюсь, не стоит навлекать на нас гнев герцога в столь сложный момент и выяснять, действует ли еще старый указ, моего рода касающийся.

Берт фыркнул.

— Ты, не в обиду будет сказано, хиловат для бойца. Ну представление можно было конечно использовать, но только если ранили в бою, а хоть один круг схваток прошел уже, так что толку-то с твоих бумаг? А вот ты, Лекса… Ты не подумай, хотя в бою тебя видеть — одно удовольствие, — на этом Дианель скептически фыркнула, — закрой лицо, да возьми другое имя — и хватит того. Это я тебя узнал, и при том по голосу, а на арене что? Доспехи да шлема глухие. Можешь и вовсе из тех взять броней, что за золото одолжавают — тогда точно никто не заподозрит. Да и шрамов на тебе прибавилось с тех пор, вон как лицу досталось. К тому же хочу посмотреть, как ты Андриана и его клику на лопатки положишь.

Андриан… это имя казалось ну очень смутно знакомым, как-то и правда связанным с Госларом.

— Андриан — средний сын герцога. Он с Селеной, что спит беспробудным сном — двойняшки. И, между прочим, тот турнир, где мы с тобой бились — в честь их подсказанного дня появления на свет был. Их уже именовали еще тогда по нашим традициям.