Только Клея обрадовалась миновавшей опасности, как в нос ударила кабанья вонь, а в уши ворвался топот десятка копыт. Буруга выругался и побежал. Он то и дело разгонял по телу потоки психонергии, в неудачных попытках сконцентрировать их в ладонях. Клея не понимала, что мешает хозяину сражаться. А потом вспомнила об отравлении. Видимо, яд ещё не успел выветриться и продолжал дурманить сознание, ослабляя тело.

Встревоженная Клея принялась вспоминать всё, связанное с использованием теневого образа. Ей до смерти хотелось спасти хозяина, через особые навыки сумрачного тела. Вот только она о них мало что помнила. Всего несколько несвязных снов и видений, будоражащих память. Не более.

Буруга вздрогнул, как от удара. Клея почувствовала, как её сильно прижало к хозяину. Ликующие кабаньи повизгивания разнеслись нарастающей волной. Среди них выделился один. Басовитый, грозный рык разбавил всеобщее веселье. Клея силилась вылезти наружу и посмотреть, что же происходит снаружи. Но неведомая сила крепко вдавливала её в тело хозяина.

На удивление Клеи кабаны не убили Буругу. Она чувствовала, как звери потащили его куда-то. Время шло, а вокруг по-прежнему слышалось одно лишь кабанье хрюканье и топот полутора дюжины копыт. Вот и вечер настал. Воздух похолодел. Повеяло сыростью.

Сила, сковавшая Буругу и накрепко прижавшая к нему Клею, немного ослабла. Хозяин не спеша поднялся и первым делом ощупал живот, где за пазухой лежал кроль. Млад ласково погладил бок Клеи, как бы успокаивая её. Вот только ей не нужна была забота. Она хотела выбраться наружу и потому активно ёрзала.

— Хорошая жертва! — раздался хрюкающий, немного гнусавый голос. — Пойдёт!

Буругу снова перевернули в горизонтальное положение и потащили. Только теперь его тело не сковывали никакие силы и Клея легко смогла выбраться из-за пазухи.

Прыг-скок!

Она очутилась на каменном полу. Впереди на возвышении стояла глыба с изображением грифолка. Перед ней горело пламя, над которым болталось несколько крюков. Именно туда двуногие кабаны тащили Буругу.

— Жер-тво-при-но-ше-ни-е! — начало скандировать племя дикий свиней. Они собрались ниже, у дальней платформы. Клея же оказалась в середине пути к возвышению. В своём кроличьем виде ей было не по силам допрыгнуть до следующей ступени.

От досады она заметалась на месте. Хряки продолжали радостно скандировать. Стон Буруги потонул в их шуме, но Клея услышала его и в отчаянии бросилась к хозяину. Её тело обдало жаром. Перед глазами встали удивлённые кабаньи морды.

— Не позволю! Вон! Пошли вон! — во всё горло заверещала Клея.

Потоки психонергии пробежали по телу колючими электрическими разрядами и вырвались наружу сетью молний.

— Зажарю! Всех зажарю! — прикрикнула она на двуногих кабанов.

От страха у неё самой затряслись колени и сердце забилось, как сумасшедшее. Племя дикий свиней притихло. В наступившей тишине отчётливо был слышен стрёкот сотни молний и тихий стон Буруги.

— Хозяин, хозяин! — позвала она, но тот, лёжа на алтаре, так и не отозвался.

Клея схватила его за одежду и, взвалив на спину, попыталась уйти. Вот только двуногие кабаны стеной встали на её пути. Они зло пыхтели, осторожно делая шаг за шагом в сторону алтаря жертвоприношения.

«Бросить хозяина и атаковать?» — Клея сгибалась под тяжестью Буруги. Сбрось она его сейчас, то сможет отбиться и сбежать. Но только одна. Повторно водрузить на себя тело хозяина у неё вряд ли получится. Кабаны наступали, оттесняя Клею к изображённому на глыбе грифолку.

— Ста-ликс? Сталикс! — неожиданно Буруга подал голос.

— Хо… — Клея не успела ничего сказать. Её ноги подкосились, и она рухнула.

Возвышение, на котором покоился алтарь, дрогнуло. Из камней ключом забился родник дикой необузданной психонергии. Кабаны упали на колени и, вскинув морды к небу, стали поглощать рвущиеся наружу потоки силы.

— Откуда здесь Сталикс? — едва слышно спросил Буруга, сползая со спины Клеи. У неё не осталось сил, чтобы держать его, как, в прочем, и стоять. Она свалилась перед разрисованной глыбой, глядя на расползающееся изображение грифолка. Оно словно плавилось. А вместе с ним мутнело сознание выбившейся из сил Клеи.

— Маленькая моя, очнись, — Буруга шлёпнул её по щекам.

— Хозяин, больно, — отозвалась она и с удивлением заметила, что находится в какой-то пыльной коморке.

— Похоже, кто-то оставил в свином племени портал. Нам посчастливилось им воспользоваться, — сказал Буруга, кутая любимицу в тёплый плед. — Не знаю, как, но нам крупно повезло. Ты рада, маленькая моя?

Клея кивнула и сразу покосилась на ряды высохших коконов.

— Склеп? — первое что пришло ей в голову.

— Тоже так подумал, маленькая, но оказалось, что нет. Скорее рабочий кабинет мастера по подделкам кримпов. Его давно забросили, но вот тут осталось несколько схем: грифолк и кроли. Много кролей, — Буруга копался на полках. — Видимо, кто-то хотел скустарничать кримпа, который стопроцентно должен был перевоплотиться в Сталикса Владыки Раснаса.

Он рассмеялся, словно мысль о такой подделке казалась ему абсурдной. Клее же захотелось разглядеть приколотый к стене набросок животного. Отчего-то показалось будто она его уже где-то видела. В голове всплыли обрывки воспоминаний:

'Дождливый день и бесконечная тоска в душе. Звук взрыва. Вспышка огня. Она открывает окно с закоптившимися от гари стёклами, забирается с ногами на подоконник и смотрит вдаль. Откуда-то появляется жажда полёта.

«Вот бы раскинуть руки, словно крылья, и полететь. Можно недолго и только вниз», — проносится мысль и взгляд останавливается на разбивающихся брызгами каплях дождя. Они врезаются в край подоконника, в опалённую огнём раму и чёрное от копоти окно. Слезинками вода стекает по стеклу, оставляя на нём светлые разводы. Клея водит по ним пальцами, соединяя между собой.

— Что за зверь? — спрашивает мужчина, лица которого никак не получается разглядеть. Он указывает на большую размазанную по стеклу кляксу. Она отдалённо напоминает ей геральдического зверя. Вот только название никак не хочет всплывать в памяти.

— Грифолк, — неуверенно произносит Клея, пряча за смехом не столько своё невежество, сколько непреодолимую тоску. Отчего-то ей совсем не хотелось, чтобы этот, явно влюблённый в неё, мужчина разделил её печаль.

«Было бы здорово полюби я его в ответ», — размышляла Клея, вяло борясь с желанием свалиться из окна под шум утихающего дождя'…

— Понравился? — Буруга сорвал со стены набросок грифолка и тот рассыпался прямо у него в руках. — Вот чёрт! Прости, маленькая, я не нарочно.

Клея рассмеялась точь-в-точь, как в недавнем обрывке воспоминаний. Звонкий смех, скрывающий печаль, встал завесой между ней и хозяином.

«Нет, не хочу!» — она кинулась к Буруге и, обняв его, уткнулась носом в шею. Прямо под скулой.

— Расчувствовалась, маленькая? Ничего, это от стресса, — он погладил Клею по голове и спине.

Она почувствовала приятный трепет, пробежавший волной по телу. Ей захотелось остаться вот так с ним навсегда.

— Мне нравится, хозяин. Ещё. Погладьте ещё, — попросила она, сильнее прижавшись к Буруге.

— Хорошо-хорошо, маленькая. Не дави так, а то упадём, — со смехом ответил он. Его рука скользила по её плечу, спине и даже касалась хвостика. И каждый раз Клея немного вздрагивала, чувствуя, как в животе что-то начинало шевелиться в ответ.

— Достаточно? Давай, маленькая моя, посиди тихонько. А я схожу наружу, осмотрюсь, — Буруга легко взял Клею на руки и пересадил на длинную скамью, заваленную тряпьём. — Скоро вернусь!

Он вышел из коморки через неприметную дверь. Его шаги быстро стихли. А Клея, оставшись в одиночестве, с грустью уставилась на высохшие коконы. Их покрыли множество трещин, а на полу возле каждого имелись углубления с непонятными символами. Клея прошлась мимо них, пытаясь разобрать написанное.