Но сполна насладиться друг другом после свадьбы у новоиспеченных супругов не было времени. Николай Александрович проводил дни, исполняя новые императорские обязанности, к которым не был до конца готов. И только редкие минуты удавалось провести вдвоем — вместе позавтракать или прогуляться. Вечера же уже никто не мог у супругов отнять. Согласно распорядку, ближе к ночи император и императрица пили чай и ложились спать, причем спали в одной постели (редкость для аристократов и монархов). Этим привычкам они не изменили до конца своей жизни. Днем Александра Федоровна пыталась наладить их быт и освоиться при дворе.
С первым она справлялась легко. Ее описывали как домовитую, практичную хозяйку. Александра Федоровна очень любила своего супруга и делала для семьи все возможное, чтобы близким было комфортно. Впоследствии она показала себя как примерная мать. Аликс внимательно следила за воспитанием своих детей, лично посещала уроки и прилагала все усилия, чтобы они росли хорошими людьми, у которых было счастливое детство. На эту позицию повлияло детство самой Аликс. С шести лет она запомнила только гнетущую тишину двора, прерываемую только плачем и рыданиями — от тифа скончалась ее мать. Маленькая девочка тихо сидела в своей комнате без игрушек, которые сожгли из опасений, что и она может заразиться смертельной болезнью. Именно поэтому Александра так нежно и трепетно относилась в замужестве к мужу и детям. Николай Александрович, выросший в счастливой семье, жену во всем поддерживал.
А вот при дворе стать своей не удавалось. У нее не было искусства очаровывать или желания нравиться толпе во что бы то ни стало. Молодую девушку смущали придворные нравы, а окружающие рассчитывали, что она будет такой же, как их любимица вдовствующая императрица Мария Федоровна. Сдержанная и замкнутая Александра не могла привыкнуть к бурному и легкому ритму жизни, какой был у ее свекрови. Они были разными во всем, даже в модных предпочтениях. Марию Федоровну возмущали простые наряды Аликс, а ее невестку, в свою очередь, — буйство красок и откровенность нарядов свекрови.
Мария Федоровна пыталась переделать вкус девушки на свой лад, отправляя ей платья, но Аликс их никогда не надевала. С этих пор началась война двух самых важных женщин в жизни Николая II. Конечно, на публике это никогда не демонстрировалось, но при дворе все об этом знали и занимали в основном сторону вдовствующей императрицы. У них на это были свои причины — Мария Федоровна уже давно очаровала всех, умела нравиться, справлялась о здоровье и делах каждого. Для Аликс же отрадой были дом и семья, и она не считала нужным притворяться веселой и общительной, когда это было не так. Если она не хотела присутствовать на мероприятии, то покидала его спустя несколько минут, — непозволительная роскошь для императрицы. Не любила она и пустых разговоров и стеснялась своего немецкого акцента. Окружающие же считали такую молчаливость холодностью, равнодушием и надменностью. Новая царица была другой, не такой, как прошлая, — меланхоличной, замкнутой, стеснительной. Но все эти качества принимали за высокомерие.
Когда же дело дошло до придворных церемониалов, то и тут молодая императрица проигрывала своей свекрови. Мария Федоровна во всем подчеркивала свое положение вдовствующей императрицы. Это привело к появлению достаточно странного обычая. На любом балу император Николай вел вместо жены под руку мать, а Александра Федоровна шла позади них с каким-нибудь великим князем. Не нашлось молодой царице места и в благотворительности — всем заведовала Мария Федоровна. Фрейлин выбирала ей тоже свекровь. Она же распоряжалась императорской ювелирной шкатулкой, которая до этого всегда переходила от одной императрицы к другой. Из нее Мария Федоровна выдавала невестке те украшения, которые считала нужным. Именно поэтому Александра Федоровна начала собирать свою коллекцию, из-за чего в обществе опять поползли сплетни, якобы слишком много императрица себе позволяет. Многое из слухов распространялось с подачи вдовствующей императрицы и при ее дворе. Из родственников Александру Федоровну тепло приняли только ее родная сестра, великая княгиня Елизавета Федоровна, и великая княгиня Ольга Александровна, младшая сестра императора.
Но не только тяжелый характер свекрови и существующие порядки омрачали жизнь императрицы. От Аликс требовали сына, и она стойко рожала каждые два года, несмотря на проблемы со здоровьем (у нее сильно болели спина и ноги, одну из беременностей императрица перенесла в инвалидном кресле). Но рожала она девочек — великих княжон Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию. И если Николай Александрович был счастлив, то родня винила Александру в том, что она не способна подарить стране наследника. Когда молодая мать изменила верной традиции отдавать новорожденных для вскармливания кормилице, а стала кормить грудью сама, то этим опять возмутила окружающих.
Вот уже восемь лет от императрицы ждали рождения мальчика. Дошло до того, что в письмах со всех концов России ей стали давать советы, как зачать наследника, — от медицинских до самых шуточных. Стоит ли говорить, что такая обстановка сильно сказывалась на психике императрицы.
Постепенно мысль, что она виновата в том, что рожает только девочек, укрепилась в ней настолько, что Александра Федоровна решила обратиться не только к молитвам, но и к мистике. Императрица окружила себя целителями, которые за деньги обещали повлиять на ситуацию.
Одного из таких звали месье Филипп. И хотя в родной Франции его все считали шарлатаном, в России он якобы вылечил сына великой княгини Милицы, жены одного из многочисленных родственников императора. Две сестры, Милица и Анастасия Николаевны, или, как их называли, «сестры-черногорки», крепко сдружились с российской императрицей. Женщины увлекались мистикой, и впоследствии именно они привели Григория Распутина в дом Романовых. Милица Николаевна и свела Александру Федоровну с целителем из Франции. Месье Филипп пообещал, что силой мысли сможет поставить нужный пол в чреве императрицы.
Два месяца работы и, конечно, денег, и вот новость — царица вновь беременна! Факт беременности скрывали даже от родственников. Роды должны были наступить примерно в августе 1902 года. Целитель настоял на том, чтобы до них к императрице не подпускали медиков. Весной о беременности объявили официально, а Александра была полна уверенности, что наконец на свет появится мальчик.
Как и предполагалось, в августе она почувствовала себя плохо. Считая, что скоро начнутся роды, к ней допустили медика, который, проведя небольшой осмотр, огорошил царя и царицу — никакой беременности не было, а все симптомы в медицине имеют название «ложной беременности».
Что же тут началось! Александра Федоровна билась в истерике, за что приближенные и даже родственники прозвали ее истеричкой. Подданным объявили, что императрица потеряла ребенка. Целитель же прихватил все свои заработанные деньги, подарки от царской семьи и уехал в Европу.
И только спустя два года после этого, оправившись от пережитого стресса, Александра Федоровна родила такого желанного мальчика, своего «Бэби». Его назвали Алексеем, однако радость от появления сына на свет сменилась тревогой за здоровье. Осмотр врачей показал, что у цесаревича страшная болезнь — гемофилия, которую передала ему мать. И все вокруг обвиняли в этом императрицу. Было неизвестно, сколько сможет прожить Алексей Николаевич. Малейшее кровотечение могло закончиться летальным исходом. В Европе такие смерти в королевских домах уже случались, в том числе и с братом Александры Федоровны. Ей, как и многим своим дочерям и внучкам, передала злосчастный ген королева Виктория. И опять при дворе стали появляться целители. Самым известным был Григорий Распутин, которому императрица очень доверяла, ведь он, как казалось, действительно облегчал боли маленького мальчика, о чем писали в своих воспоминаниях фрейлина Анна Вырубова и великая княгиня Ольга Александровна. Впоследствии старец откровенно пользовался своим привилегированным положением, что вызывало большое раздражение в обществе, и не только в его адрес, но и в адрес царской семьи.
